«Доброе утро, - произнес он, - прости за неожиданность, но это все, что я смог придумать. Я использовал ангельскую связь для того, чтобы позвать тебя. Знаю, что поступил нехорошо. Мне нужно кое-что показать тебе, пойдем.»

С этими словами он немного отстранился, уступая дорогу Хелен. Она немного замялась, но сразу же решительно вошла внутрь. Дом был скудно обставлен, ничего особенного. Калеб направился в сторону кухни. Войдя туда, он запер дверь и присел на корточки, а затем начал что-то нащупывать под ковром. Послышался щелчок, и, когда ковер был отодвинут, Хелен увидела маленькое отверстие в полу.

«Ты не сильно удивишься, если я попрошу спуститься вниз?» - поинтересовался юноша. Ответ не заставил долго себя ждать - заинтригованная Хелен согласилась.

Порядка получаса Калеб вел ее по темным подземным коридорам, остановившись только, когда они уперлись в стену. Тогда молодой человек подтянулся, ухватившись за незаметную скобу в потолке и исчез в темноте. Хелен подождала минуту и уже было собралась позвать спутника, но из темноты потянуло свежим уличным воздухом. Она даже опомниться не успела, как сильные руки обняли ее и подняли наверх.

Лицо ласково защекотали рассветные лучи восходящего солнца. Когда Хелен перестала моргать и щуриться, она огляделась: вокруг все было устлано душистыми цветами, зелеными кустарниками, высокими деревьями, а прямо под ногами игриво расстилался изумрудный газон. Девушка догадалась, что они находятся в одном из национальных парков, но точно не знала где. Калеб предложил прогуляться, возражений не было. Они шли медленно, наслаждаясь прохладным утром, ловя каждый глоток свежего воздуха. Юноша незаметно менял направление движения и темы бесед, когда разговор заходил о политических планах.

Они спустились к озеру. Уставшая, Хелен присела на прибрежный камень, чтобы перевести дух. Ее взгляд медленно скользнул к Калебу, смотря в его глаза, она понимала все, что он хочет сказать. Это было странное, но приятное чувство, вызывающее привыкание. Сердцу было так бесконечно хорошо, как не было никогда.

***

Оцепенев от испуга, Софи вжалась в кресло.

"Ну что, мои верные подданные, мы можем начинать церемонию!" - радостно провозгласила тюремщица, глядя, как все присутствующие падают ниц. "Сегодня мы с Софи соединим наши силы и воссядем на престол! Ангелы! Защитники! Воители! Кланяйтесь мне и моей будущей сестре Софи!"

Женщина сияла от восторга и предвкушения, а вот вышеупомянутая Софи пребывала на грани обморока, не понимая происходящего. Пытаясь отвлечься от волнений и страха, она стала оглядываться (но взгляд все равно был жалобным). Рядом стоял точно такой же устрашающий трон, как тот, на котором она сидела. Как только Софи глянула на кресло, женщина взгромоздилась на него, и когда это произошло, везде погасли свечи, умолк шёпот. Софи почему-то ожидала завываний средневекового хора, но ничего мистического не произошло. Ещё несколько минут они просидели в полнейшей тишине и темноте, поэтому когда появилось освещение, все немного ослепли. А Софи, разумеется, снова испуганно вздрогнула - рядом с ней и женщиной стояли слуги, державшие в руках золотые перчатки и золотые мантии, а между двумя тронами стояла огромная свеча. Когда девушка все это увидела, свет снова погас, но на этот раз снова вспыхнул: два огонька приближались к центру зала, это были свечки, предназначенные двум правительницам. Софи и её нареченная сестра зажгли огромную свечу, и сразу же невообразимый фонтан брызг окрасил все вокруг. Гигантский столп пламени взмыл высоко в небеса. В отблесках этого зарева слуги облачили правительниц в мантии и перчатки.

"Софи! - обратилась к ней женщина. - Теперь мы сестры-правительницы! Теперь мы правим всеми ангелами этой бренной земли!"

Озадаченная и шокированная всем происходящим, Софи просидела всю церемонию присяги, уставившись в одну точку. В то время, как правительница наслаждалась властью, купаясь в её лучах. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, как ей это нравилось, в то время, когда Софи мечтала быстрее покончить со всем. Хотя она прекрасно понимала, что окажется дома очень нескоро, если вообще попадёт туда, в чем она очень сомневалась.

***

"Как хорошо," - прошептала Хелен, созерцая спокойную голубизну воды. Калеб  нежно улыбался, глядя на девушку. Она продолжала что-то говорить, но он не слышал, он только смотрел, запоминал каждое движение её тонких рук, сияющих глаз и чувственных губ. Как же он мечтал, чтобы этот вечер никогда не кончался, не подозревая, что она тоже думала об этом. Хелен снова засмеялась, а потом неожиданно прижалась к юноше, как кошка прижимается к человеку, нежно и беззащитно.

Солнце медленно садилось, буквально исчезая за озером, на берегу которого сидели Хелен и Калеб, и, казалось, никого не было на свете, счастливее их. Девушке было так тепло и уютно в его объятиях, что она не могла ни о чем думать. Но тут, как назло, перед глазами возник Роб. Она и сама не поняла, почему быстро вскочила и побежала прочь, пробормотав что-то про срочное дело. Хелен бежала быстрее лани, задевая ветки деревьев и цепляясь за колючие кусты. В какой-то момент она обнаружила, что взлетает высоко в небо.

***

Ноэлин, так, оказывается, звали тюремщицу, выделила Софи целый штат горничных и служанок. Одна из них проводила девушку в царские апартаменты, другая избавила от роскошного одеяния, третья облачила в шелковую сорочку, четвёртая расчесала волосы, и только после всего этого Софи оставили в одиночестве.

Она все ещё пребывала в состоянии аффекта, но это было ещё не всё. Приблизившись к зеркалу, занимавшему всю стену, она закричала от испуга: отражение было обычным, если не считать того, что вокруг головы сиял золотой нимб, а за спиной были огромные белые крылья.

***

Казалось, что никто во всей Англии не думал о чужих делах и невзгодах. Солнце уже зашло, а мать Софи и Роба все ещё плакала, прижимаясь к сыну, который тщетно боролся с собственными слезами, пытаясь успокоить маму.

Софи никак не могла прийти в себя от потрясения. Девушка забилась в угол и прижала к себе колени. Она была ужасно напугана и прекрасно осознавала, что никто ей не поможет.

Хелен снова сидела на своём любимом подоконнике, дрожа и прижимая к себе книжку, которая почему-то не могла согреть её. Мысли в голове настолько запутались, что Хелен не могла ничего понять, не могла различать время и узнавать людей, забыла все важное и вспомнила абсолютно ненужное.

Калеб все ещё сидел у озера в парке, только теперь в полном одиночестве, но думал он лишь о Хелен. Как жаль, что он не успел ей всего рассказать, а если он не успеет, что будет тогда? Ответа на этот вопрос не знал даже сам Господь Бог.

И только одна Ноэлин была счастлива и рада этому дню, только её мечты и планы удачно сбылись, только она теперь имела необъятную власть.

***

Утром Хелен проснулась от стука капель за окном и хруста собственных суставов. Она снова заснула на подоконнике. "Когда-нибудь я все-таки простыну," - сказала она, пытаясь взбодрить себя шутливым тоном. Но на душе все равно скребли кошки, а в голове крутилась мысль: "Как я могла так поступить с Калебом? Что со мной снова случилось? Почему я убежала?" Но подсознание, как известно, любит шутить и мучать людей, поэтому как девушка ни старалась, никак не могла понять собственного поведения.

Хелен подошла к зеркалу, но ничуть не удивилась, увидев там худую, истощенную, усталую, с ввалившимися щеками девушку, потому что именно это она себе и представляла. Одеревеневшими от бездействия руками Хелен натянула джинсы и заправила в них широкую белую футболку, в которой провела ночь. Завтракать, как всегда, не хотелось, поэтому девушка быстро сварила любимый кофе и тяжело опустилась на стул. Лишь бодрящий напиток обжег горло, Хелен моментально проснулась и помутневшее сознание восстановилось.