"Да забудь ты про него! Он нам пока не нужен! Сейчас надо с этой парочкой разобраться и, желательно, как можно быстрее! Пока никто не сообразил, что её талант закрыл способность людей самостоятельно влюбляться, пока эти людишки не додумались, что вместе с ней это чувство умрет."

"Чего же мы тогда ждём? Почему просто не убить её сейчас?"

"Нельзя... пока нельзя! Сначала мы должны сделать одно дельце, но без её таланта оно невозможно. Это-то меня и волнует. Думаю, что сегодня надо со всем этим покончить."

"Вы хотите сказать, что сегодня мы повезем её к Нему?"

"Ты очень сообразителен! Чтобы через час она была готова. Да! И её воздыхателя не бери, он только мешать нам будет. Хотя, погоди... пусть предатель видит её мучения!"

Софи не расслышала концовки разговора, но ей и этого было вполне достаточно, чтобы сообразить, о ком идёт речь. Лишь говорящие удалились, она на всех парах полетела к Хелен.

***

Калеб смотрел на Хелен и думал: "Почему бы не сказать ей всю правду?" И он решился:

"Хелен, есть кое-что, что я тебе не рассказывал, но прежде, я хочу, чтобы ты узнала другое. Я люблю тебя!"

В комнате повисла мертвая тишина, Хелен, давно понимавшая, что когда-нибудь он признаётся, все же удивилась. Не совсем та обстановочка. Но, посмотрев на юношу, она сама совершила непредсказуемый поступок. Он был так близко, что стук его сердца отзывался в ушах девушки…

Грубый мужчина толкнул ногой дверь и бесцеремонно ворвался в камеру, прервав молодых людей: "Выходим! Быстро! Никто не собирается вас ждать!" Прикрикнул он и больно схватил Хелен за руку. Уставшая девушка еле могла передвигаться, поэтому страж так же грубо её подталкивал.

Калеб шёл позади, но сопротивляться не собирался, понимая безвыходность ситуации. Он просто смотрел, как Хелен подвели к Ноэлин. Но вот то, что произошло позже ужасно смутило его. Юноша оказался пассивным наблюдателем.

Ноэлин все так же натянуто улыбалась, глядя на Хелен, но глаза светились злобой. Калеб насторожился и не зря! Он заметил металлический блеск: за корсетом архангела было спрятано смертельное оружие. Но юноша не успел отреагировать. Когда Хелен повернулась спиной к Ноэлин, кто-то кинулся и встал между ними. Это была Софи. Девушка закричала: "Я все знаю! Ты ничего не сделаешь Хелен! Я не позволю тебе!" К всеобщему удивлению, Ноэлин грязно выругалась и, оттолкнув свою со-правительницу, потянулась за ножом.

Оказавшись в стороне, Софи почувствовала огромную решительность. Осознав всю опасность, она не стала думать о собственной безопасности, ринулась, чтобы заслонить Хелен. В тот же момент острая боль взорвала сознание девушки. Она опустила глаза и увидела алое пятно на корсете роскошного платья. В этот самый момент какое-то странное спокойствие завладело ею.

Со всей ненавистью, накопившейся в душе, она устремила гордый взор на Ноэлин и размеренно произнесла:

"Ты принесла мне мучения, и я прощу тебя! Но только сначала исполню свой долг!"

На миг она закрыла глаза, пытаясь сосредоточить всю оставшуюся энергию в руках. Затем молниеносно выдернула нож из собственной груди и с неимоверной силой ударила им Ноэлин.

Поверженная собственной решимостью, Софи смотрела, как Ноэлин упала замертво.

Никто не ожидал от маленькой, доброй и нежной Софи этого поступка.

***

"Софи, Софи, прошу тебя, не уходи!" - шептала Хелен, заливая слезами неподвижную девочку. Только сейчас все сообразили, что Софи была ещё совсем ребёнком. Но только одна она смогла пожертвовать своей жизнью, чтобы спасти Хелен.

"Прошу тебя! Очнись! Не уходи..." - Софи слабо приоткрыла глаза и прошептала: "Хелен, твой дар... он нужен Ему... они хотят убить тебя... твой дар..." - она не успела закончить. Кровавая пена наполнила ее горло, рот и полилась наружу…

ГЛАВА СЕДЬМАЯ:

Та, с кем сердце жило

Тот не поймет, кто не любим,

Тоску разлуки с девой милой,

Когда лобзание мы длим,

Прощаясь с той, кем сердце жило.

Вторая неделя кончилась. Горестные мысли не переставали посещать голову, хоть Роб и пытался с ними бороться. Позавчера кончилась спасительная книга, и теперь единственными его собеседниками были тишина и мужчина, раз в сутки приносивший воду и лепешки. Еще одним стимулятором для Роба была мечта. Каждый раз, когда ему становилось невыносимо одиноко, он рисовал в голове картинку того сладкого мига, когда встретит Хелен.

Юноша твердо вбил себе в голову, что первым предложением, которое он произнесет при встрече с девушкой, будет признание в любви. Не важно, что у нее было с тем парнем, с которым она гуляет дни и ночи подряд, не важно, что они - лучшие друзья, ничего не имеет значения. Ведь он любит ее, даже если она отвергнет его чувства, он докажет, что она может положиться на него, что он не подведет ее, что он достоин взаимности. В конце концов! Они же дружат почти с самого рождения! Хоть что-то то она к нему должна чувствовать, хотя бы немного любить.

Сегодня была среда, по крайней мере, Роб так думал, ориентируясь на свои вычисления. В его камере не было окон, только дверь, и та являлась продолжением стены, не имела щелей. Поэтому узнать ночь сейчас или день было практически невозможно.

Одиночество! Оно съедает людей изнутри, делая их невежественными дикарями. Будучи еще совсем ребенком, Роб прочитал историю Робинзона Крузо. Находясь в таком безмолвном заточении, он замечал сходство с положением героя книги. Первая неделя пленения прошла практически без мучений, но вот сейчас Роб понимал, что такое нехватка общения. Вспомнив, как Робинзон общался с животными, юноша жалел, что в его камере совершенно отсутствуют насекомые и грызуны. В голову забрела гениальная идея - декламировать стихи, которыми их буквально напичкали в школе (оказывается не зря!).

Царица снов и детской сказки,

Ребяческих веселий мать,

Привыкшая в воздушной пляске

Детей послушных увлекать!

Я чужд твоих очарований,

Я цепи юности разбил,

Страну волшебную мечтаний

На царство Истины сменил!

Проститься нелегко со снами,

Где жил я девственной душой,

Где нимфы мнятся божествами,

А взгляды их - как луч святой!

Где властвует Воображенье,

Все в краски дивные одев.

В улыбках женщин - нет уменья

И пустоты - в тщеславье дев!

Он прервался. Воспоминания о школьных годах тревожно ворвались в сознание. В том году они сидели вместе с Хелен. Хоть и другой парень претендовал на это почетное место, Роббин все же смог отстоять расположение подруги. Впрочем, она и не особо сама хотела менять локацию и отдаляться от приятеля. “Как же счастливо и беззаботно мы жили! - подумал Роб. - Какой я был дурак, что не ценил этих мгновений…”