В прихожей раздался звонок, девушка улыбнулась и поспешила открыть. “Привет!” - она улыбнулась еще раз, и на душе стало так спокойно и тепло от прикосновения вошедшего. На мгновение ей пришлось отстраниться, чтобы спросить: “Почему ты так поздно?”

Робу пришлось состроить милую мордашку, чтобы заставить Хелен растаять и забыть обо всем: “Ладно, входи!” Он ожидал что угодно, но только не это. В квартире Хелен ничего не изменилось, а он думал, что она готовила ужин.

“Удивлен?” - шутливо поинтересовалась она.

“Немного, если честно.”

“Не бойся, я помню, какая сегодня дата! Давай лучше сходим куда-нибудь поужинать?” - Хелен улыбнулась и, нежно чмокнув парня в щеку, повела его к двери.

Уютно, тихо и тепло. Странно, что именно так себя чувствовала Хелен в центре самой мокрой столицы мира. А может ей так хорошо, потому что рядом Роб? Пока он доедал, она задумчиво смотрела на него и думала о чем-то хорошем. Но не о нем. Вспомнила, что надо моргать и поспешила отвести взгляд. Все-таки как поразительно, что за одно мгновение может поменяться настроение; вдруг издалека повеет холодом, и захочется потеряться в огромном, теплом и очень розовом пледе… нет, голубой лучше. В голове роились назойливые мысли, нагнетавшие необъяснимую тревогу. Почему мне грустно? Хелен частенько задавала себе этот вопрос в течение последнего года и удивлялась: неужели целый год прошел? Сейчас, после всего пережитого за то, хоть и краткое, но время, эта годовщина дня начала отношений казалась такой нелепой.

Роб поднял влюбленные глаза, улыбнулся и явно хотел что-то сказать, но Хелен перебила его:

“Мы расстаемся…” - хотела встать. Ладонь Роба накрыла ее ускользающую руку, но девушка не хотела оставаться. Медленно, во сне, она вышла из подъезда и растворилась в нескончаемом дожде.

Хлопнула дверь, Роб кричал в безответную темноту: “Хелен, прошу тебя, вернись!”

Сначала был шок. Она не поняла, как пришла домой. Потом была истерика, крик боли и отчаяния, тряслись стены и плыл потолок. Она легла на пол, скрестив руки на животе, и уставшее горло смогло выдать последний хрип, который не был похож ни на что существовавшее в природе. Девушке было больно, у нее болела душа, болело сознание. Девушка страдала не из-за парня, с которым рассталась. Девушка скучала по тому, кого не стало год назад. Девушке было больно, и ничего не смогло бы унять эту боль.

Утром пришлось вспомнить о рутине. Голодный кот в поисках добычи носился по квартире, сшибая все на своем пути. Хелен достала пакетик с сухариками “Лакомство для вашего питомца”, присела рядом с миской и, прислонившись к стене, с ласковой печалью посмотрела на кота. Повинуясь внезапному импульсу, она обняла животное и прошептала: “Один ты у меня остался. Мой милый.”

***

Сидеть дома стало скучно, и Хелен решила пойти в институт. Ключ повернулся в замке, она повернулась и застыла в испуге. Казалось, что сердце ушло в пятки, но стучать стало ещё громче и отчетливее, прямо в ушах. “Здравствуй, красавица!” - сказал своим противным, издевающимся тоном Марк.

Как опрометчиво было полагать, что прошлое забудется и Ее оставят в покое вместе с Ее непонятным даром. Которым она, кстати, не пользовалась весь этот злополучный год. Хелен ругала себя за то, что совершенно забыла о существовании предателя Марка. Именно из-за него умер...Калеб. На этом Хелен пришлось прервать размышления, потому что Марк, затуманенный хохотом, сделал ей сомнительную инъекцию. Перед глазами стали появляться кроваво-красные точки, затем круги и полосы, пока девушка окончательно не лишилась чувств.

Голос Марка пугающе разлетался эхом по огромному залу. Но юноша, которому предназначались угрозы, не подавал признаков боязни и заинтересованности.

“Ладно! Если ты не хочешь мне помочь, то мне придется заставить тебя!” - слащаво, будто выплюнул, Марк.

“Предатель!” - единственное слово, которое мог произнести юноша в ответ. Когда он опустил голову, сложно было понять, грустит он или думает. В этот самый момент в помещении появились два мужчины, которые волокли что-то очень напоминающее человека. Пленник повернулся на звук и онемел в немом ужасе. Он все понял, но было слишком поздно- все поняли, как ему была дорога Хелен. Девушку швырнули к его ногам. В зале повисла минутная тишина. Ее нарушила девушка, очнувшаяся от падения. Подняв взгляд, она прохрипела: “ Калеб? Я не...верю…” Ярости Калеба не было предела, именно поэтому он переборол себя и моментально сказал: “Я согласен. Я все сделаю.” Марк злобно оскалился и поманил Калеба за собой.

Хелен недоумевая наблюдала за происходящим, но так ничего и не поняла. Она было беспредельно счастлива видеть своего возлюбленного. Но ей стало так же больно, когда юноша, глядя влюблёнными глазами, переступил через неё, лежащую на полу, и направился к предателю Марку.

“Ну привет, моя старый друг!” - Марк был буквально в восторге от своей находчивости. Но, наткнувшись на колючий взгляд, продолжил серьезнее: “Хорошо, буду краток: мне нужно немного. Просто заставь Ее повиноваться приказам совета. Подожди, ты же даже не знаешь о совете! Ты же провел веселый год в камере пыток! А я и забыл!” - с каждым словом Марк говорил все злобнее и злобнее, и кулаки Калеба сжимались все сильнее и сильнее, пока окончательно не побелели. Следующая фраза была адресована безмолвным спутникам Хелен: “Отведите их в мою любимую камеру!” Видя непонимание в тупых глазах, он уточнил немного лаконичнее: “В камеру пыток.”

Здесь было сыро и холодно. Зато, как в старые недобрые времена, они  были снова вместе. В этот раз Калеб тоже был изо всех сил брошен на пол. Хелен удивилась, когда он застонал: “Что с тобой? Ты ударился? Дай, посмотрю…” Юноша не успел Ее остановить, и Хелен замерла от увиденного. Вся спина была багрового оттенка, испещренная шрамами и непонятными символами, а сложенные крылья наполовину сожженными. На глазах девушки мгновенно навернулись слезы и ручьями полились прямо на Калеба. Девушка никак не могла понять, что произошло, но через секунду на спине  и крыльях возлюбленного не осталось и следа от жестокости злых ангелов.

“Что случилось?” - спросил Калеб, который, похоже, ничего не почувствовал. А Хелен, как зачарованная, смотрела на золотое свечение, исходившее от маленьких капелек-слез, рассыпанных на полу и спине. Она, наконец, опомнилась и ответила: “Ты не поверишь!”

Следующим утром за ней пришли. Ничего не сказали. Ничего не объяснили. Как всегда схватили и потащили. Девушка, к своему счастью и к несчастью Марка, уже знала, чего от нее хотят. Осознав вечером, что произошло, они с Калебом договорились о том, что будут говорить и делать. Поэтому Хелен не боялась, ну почти… Нельзя же быть на сто процентов уверенным, особенно если ты худая, слабая и изможденная девушка под действием психотропных препаратов.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ:

Сладок яда глоток

Любой отравляет напиток

Цикуты безжалостный сок.

Меня он избавит от пыток -

Как сладок мне яда глоток!

Я плачу, тебя умоляя:

Вернись и останься со мной!

Ужель не увижу тебя я?

Так двери гробницы открой!

“Неужели ты не понимаешь, что я буду тебя пытать? Лично, без жалости и прочих соплей…до последней капли крови, до последней натянутой мышцы… - Марк наслаждался каждым звуком своих злобных обещаний. - Никто не смеет мне врать! Не отрицай, что ты знаешь, о каком даре я говорю!” Марк так сильно увлекся властью, что абсолютно перестал контролировать мимику, поэтому все его размышления легко считывались с лица. Он внезапно подобрел, но Хелен объяснила оттепель приемом злого-доброго полицейского. Теперь его голос стал во сто крат противнее и смазливее: “Милая моя девочка, я прекрасно тебя понимаю, мне так тебя жалко! Но совету уж очень нужна твоя помощь. Ты, конечно, нам ничем не обязана, но, если тебя попросит Калеб, ты ведь согласишься?”  Марк как-то по-звериному оскалился, а Хелен снова передернуло. Она помнила, что должна стоять до конца, несмотря ни на что. И она была готова. В голове подбадривающе крутились слова Калеба: