Маргарита не возражала, а Монтини возражать не осмелился.

Немного удивленная такой просьбой Бланка все же согласно кивнула и поднялась из-за стола. Они отошли к краю террасы и остановились возле высокого парапета.

- Бланка, - заговорил Филипп, переходя на кастильский, - скажите по старой дружбе: вы, все трое, уже пришли к определенному решению?

- Да, а вы?

- Я буду просить руки барышни Матильды для Габриеля де Шеверни.

- Мы примем ваше предложение.

Филипп тяжело вздохнул.

- Вот и чудненько.

- По вашему виду не скажешь, - заметила Бланка. - Вы вздыхаете, как за покойником. В чем дело, Филипп?

- Не по душе мне этот брак, Бланка, ой как не по душе. С тяжелым сердцем я взялся за сватовство. По мне, лучше бы Габриель в тюрьме посидел, чем женился на Матильде.

- Вы тоже так считаете?

- А вы?

- Я - да. Но Маргарита и Э-э... господин де Монтини думают иначе. Они загорелись мыслью сделать Матильду виконтессой и не могут, вернее, не хотят понять, что это значит для самой Матильды. Какой бы там ни был господин де Шеверни замечательный человек, у нее уже сложилось весьма неприглядное мнение о нем, и вряд ли кто-то способен внушить ей уважение к нему, не говоря уж о любви. Ну а там, где нет ни любви, ни уважения... Одним словом, я очень боюсь, что их супружеская жизнь будет сущим адом.

Филипп испытующе посмотрел ей в глаза.

- Как я понимаю, вы судите по своему горькому опыту.

Бланка отвела взгляд и заметно смутилась.

- Не будем обсуждать это, Филипп.

"Что же, черт возьми, произошло между нею и графом?" - недоумевал он.

- Ладно, не будем. Я всецело разделяю ваше мнение, Бланка, и было собирался предложить Матильде отступную...

- Отступную?

- Да. Одно из моих личных поместий в Кантабрии, дающее право на баронский титул и около восьмисот скудо чистого годового дохода.

- О! Внушительная отступная. Пожалуй, это меняет дело - будучи баронессой, Матильда сможет найти себе достойную партию, даже если все произошедшее с ней получит огласку. Я почти уверена, что в свете ваших условий Маргарита и Этьен пересмотрят свое решение.

Филипп отрицательно покачал головой.

- Зато я не пересмотрю.

- Не пересмотрите? - озадаченно переспросила Бланка. - Боюсь, я не понимаю вас, Филипп.

- А тут и понимать нечего. Я только собирался предложить отступную, но не предложу ее.

- Почему же?

- Габриель заартачился, - объяснил Филипп. - Хочет жениться на Матильде, глупец этакий! Сколько я его не отговаривал, но он и слушать меня не хочет. Уперся рогом, и ни в какую.

- И ради его мальчишеского каприза вы готовы пожертвовать счастьем Матильды? - с упреком произнесла Бланка.

Филипп опять вздохнул.

- Будь это мальчишеский каприз, я бы велел заключить его под стражу и немедленно препроводить в Тараскон. Но, увы, Габриель не капризничает - он попросту спятил. Он помешался на Матильде, как... как Рикард Иверо на Маргарите, и, подобно ему, вполне способен наложить на себя руки. Он уже пообещал мне покончить с собой, если Матильда не станет его женой.

- Боже правый! Он это серьезно?

- К сожалению, да. Габриель на редкость упрямый парень, коли вобьет себе что-то в голову, его уже ничем не переубедишь. Конечно, со временем он остынет и поймет свою ошибку, но тогда будет слишком поздно.

- А что если назначить свадьбу, скажем, на следующую осень? Или, в худшем случае, на конец весны, когда Матильде исполнится шестнадцать лет. Надеюсь, к тому времени господин де Шеверни трезво оценит ситуацию и передумает, а Матильда получит предложенную вами отступную.

- Это был бы неплохой выход, - согласился Филипп. - Но Габриель очень умен, его не проведешь. Он мигом учуял подвох, едва лишь я заикнулся о возможных проволочках. Вот его окончательное решение: бракосочетание должно состояться самое позднее через месяц. Я сдаюсь, Бланка. Я совершенно беспомощен.

- А как вы смотрите на то, чтобы я поговорила с господином де Шеверни? Может быть, мне удастся убедить его.

Филипп ослепительно улыбнулся, сверкнув двумя ровными рядами крепких белых зубов.

- Бланка, солнышко, ведь этого я и хочу! У вас просто изумительный дар убеждать людей, так что потолкуйте с Габриелем, попытайтесь отговорить его от брака с Матильдой. Этим вы меня очень обяжете.

- Но учтите, Филипп, я ничего не обещаю.

- А я и не рассчитываю на успех. Однако, чем черт не шутит. Значит, договорились?

- Договорились, - кивнула Бланка. Она чуть вздернула подбородок и быстро вдохнула, будто собираясь еще что-то сказать, но затем плотно сжала губы, опустила глаза и покраснела.

- Смелее! - приободрил ее Филипп. - Чего стесняться? Доверьтесь мне; как ни как, я ваш старый друг и кузен.

- Ну... Есть один парень...

- Этьен де Монтини?

- Да... он...

- И что ему надо? Рыцарские шпоры?

Бланка удивленно вскинула брови.

- А как вы догадались?

- Это же элементарно, радость моя. Господин де Монтини, как мне известно, не принадлежит к числу могущественных вельмож; попросту говоря, он беден. Но вместе с тем он горд и очень тяготится своим теперешним положением... Гм... когда он...

- Филипп! - в замешательстве произнесла Бланка.

- Добро, не буду развивать эту мысль. Так вот, к чему я веду. Нетрудно догадаться, что для своего возвышения господин де Монтини избрал военное поприще, и сейчас он нуждается в рыцарском достоинстве, чтобы занять должность, которую вы ему подыскали... Простите за праздное любопытство, Бланка, но можно поинтересоваться, что это за должность?

- Лейтенант гвардии, - немного растерянно ответила она.

- Лейтенант гвардии? - повторил Филипп. - Что ж, для начала неплохо... Итак, завтра вас устраивает?

- Завтра?

- А зачем мешкать? Как раз завтра я собираюсь посвятить в рыцари нескольких моих дворян, отличившихся в бою с иезуитами. Факт присутствия в их числе господина де Монтини вряд ли привлечет к себе особое внимание, и его посвящение вместе с другими вызовет куда меньше толков, чем будь он один. Согласитесь, удачное совпадение.

- Да, - согласилась Бланка. - Благодарю вас, Филипп, вы так милы.

- Э, нет, солнышко, ты еще не знаешь, как я мил, - энергично возразил Филипп. - Вот если бы наша дружба не остановилась на полпути и нашла свое логическое продолжение в любви... - Он многозначительно умолк, страстно глядя ей в глаза. В этот момент у него зародилось подозрение, что, несмотря на все случившееся полгода назад, даже несмотря на предательство (как он считал) со стороны Бланки, она была и остается для него самой лучшей женщиной на всем белом свете. После секундных колебаний Филипп протянул руку и легонько провел пальцем за ее ушком. - Ах, Бланка, Бланка, ну почему ты такая упрямая девчонка? Какой черт тебя дернул, что ты отказалась от предложения падре Антонио?.. Сладкая ты моя...