- Ты по-прежнему любишь меня, дорогой?

- Еще больше, чем прежде, - пылко ответил Рикард. - За это время я понял, как дорога ты мне, ЧТО ты для меня значишь. Ты стала смыслом всей моей жизни, неотъемлемой частью меня самого. Помимо тебя, Маргарита, я не вижу, ради чего еще мне стоит жить. Теперь я знаю, что только любовь к тебе и тайная надежда когда-нибудь добиться взаимности обуздывали во мне самые дурные наклонности, не позволяли им взять верх над тем добрым и чистым, что есть в каждом человеке... Но стоило мне потерять тебя - и я оказался способным на такую гадость, на такую мерзость...

- Ты имеешь в виду попытку самоубийства?

- Нет, не только. Но об этом позже, а сейчас...

- Да, ты прав, - согласилась Маргарита, понимая его лицо к себе. - О делах мы поговорим утром, а сейчас... - Она наклонила голову и нежно поцеловала его в губы. - Знаешь, милый, у меня такое чувство, будто вернулось лето, Наше с тобой лето... Я тоже многое поняла за это время, Я не люблю и никогда не любила Красавчика. Я люблю тебя.

Рикард схватил ее за плечи.

- Это правда? - с дрожью в голосе переспросил он. - Это не почудилось мне? Я не ослышался? Ты... ты любишь меня?

- Да, люблю. Может быть, я превратно понимаю значение этого слова, может быть, то чувство, которое я питаю к тебе, на самом деле не является любовью... Но если я и люблю кого-то, если я вообще способна кого-нибудь любить, так это только тебя. До нашей размолвки я даже представить себе не могла, как ты стал мне дорог, как мне будет не хватать тебя. Возможно, это всего лишь привычка - ну что ж, пусть будет так, мне нравится такая привычка. Я хочу, чтобы ты был рядом со мной, хочу снова и снова слышать твои заверения в любви, хочу заниматься с тобой любовью, хочу засыпать и просыпаться в твоих объятиях. В постели ты прекрасный любовник, но что гораздо важнее, ты замечательный друг, лучший из друзей, и я очень нуждаюсь в тебе, нуждаюсь в твоей ласке, в твоей заботе, в твоем понимании и участии. И если это не любовь, тем хуже для любви.

Рикард слушал ее со смешанным чувством удивления, недоверия и какого-то радостного потрясения. Он уже привык к резким перепадам в настроении Маргариты, но в таком взвинченном состоянии видел ее впервые. В ее искренности сомневаться не приходилось, она была слишком возбуждена, чтобы сознательно кривить душой, однако вопрос состоял в том, было ли это правдой или просто попыткой самообмана, стремлением оскорбленной женщины выдать желаемое за действительное.

- Ты это серьезно, дорогая? Ты не разыгрываешь меня?

- Клянусь, милый, я люблю тебя. Прости за ту нашу ссору, прости за все, что я наговорила тебе в тот день... и на следующий тоже... Господи, как я была слепа! Ты на целую голову выше Красавчика - и не только ростом, но и во всех других отношениях. Он подлый обманщик, грязный, отвратительный негодяй, а ты... Ты хороший, ты честный, ты порядочный, ты так любишь меня, так мне предан. Ты самый лучший, самый прекрасный человек из всех, кого я знаю... Да что там! На всем белом свете не сыщешь лучше и прекраснее тебя. Я так соскучилась по тебе, любимый, я так тебя хочу. Ведь ты останешься со мной, правда? Ведь ты не уйдешь? Мы снова будем вместе, снова будем любить друг друга, и все у нас будет по-прежнему...

Чем больше лестных слов сыпалось в его адрес, тем больше Рикард хмурился. Все это было явно неспроста. Вне всякого сомнения, Маргарита говорила, что думала, но при всем том она явно что-то не договаривала, что-то скрывала, пытаясь оттянуть неизбежное объяснение, и тем временем подслащивала горькую пилюлю, которую ему рано или поздно все же придется проглотить.

- Нет, дорогая, - оборвал он ее, - по-прежнему ничего у нас не выйдет.

- Почему? - удивилась Маргарита. - Разве мы не любим друг друга? Разве мы не будем счастливы вместе? Ну, скажи: что теперь мешает нашему счастью?

- Неопределенность в наших отношениях, вот что. Я чертовски устал, Маргарита. У меня больше нет сил жить в постоянном страхе перед грядущим днем, ежеминутно, ежесекундно дрожать при одной мысли о том, что я могу потерять тебя, потерять навсегда. Если это вернется, я не выдержу, я сойду с ума.

- О нет, милый, нет! Я никогда не разлюблю тебя, верь мне.

- И ты согласна освятить нашу любовь узами законного брака? Ты станешь моей женой?

Маргарита вздохнула и высвободилась из его объятий.

- Это невозможно, Рикард. Все, что угодно, только не это. Брак всегда был камнем преткновения в наших отношениях, он был причиной всех наших ссор. Пожалуйста, не надо об этом, я не хочу ссориться с тобой, я не хочу снова потерять тебя. Я очень тебя люблю, и ты мне очень, очень нужен.

- И это все, чего стоит твоя любовь? - с горькой улыбкой, больше похожей на гримасу боли, произнес Рикард. - Да-а, не сказал бы что много. Несмотря на столь пылкие заверения, твоей любви ко мне явно чего-то недостает; а именно, готовности разделить со мной не только постель, но и всю свою жизнь.

- Не говори так, дорогой! - воскликнула Маргарита и тут же в смущении опустила глаза. - Да, это правда, у меня будет муж... Но любить-то я буду тебя!

- Весьма тронут, сударыня. Ваши слова делают мне честь... А в мужья, стало быть, я вам не гожусь? Недостоин, наверное?

- Ах, Рикард, не в том дело, - почти что простонала она, прижимая руки к груди. - Вовсе не в том.

- А в чем же тогда? Объясни мне непонятливому. Нынче ты не на шутку разоткровенничалась, так будь же откровенной до конца. Ну!

Маргарита сплела пальцы рук, положила их себе на колени и сосредоточенно посмотрела на Рикарда.

- Разумеется, я могу объяснить, - наконец сказала она. - Но вряд ли мое объяснение придется тебе по душе.

- Об этом уж позволь судить мне самому. Придется по душе или не придется, но я должен знать, что тобой движет. Возможно, мне удастся переубедить тебя, развеять твои сомнения.

- Как бы я этого хотела! - с тяжелым вздохом произнесла Маргарита. Но это безнадежно. Беда в том, Рикард, что я очень плохая девочка. Я вконец испорченная. Капризная, своенравная, самовлюбленная, эгоистичная, развращенная властью, богатством и всеобщим поклонением - и это лишь малая толика моих отрицательных черт, в действительности я еще хуже... Молчи! Я знаю, что ты любишь меня со всеми достоинствами и недостатками, со всем хорошим и плохим, что у меня есть; но речь сейчас не о том. Когда-нибудь я стану королевой (дай Бог, чтобы это случилось как можно позже), и я хочу быть настоящей правительницей Наварры, а не женой правителя, королевой, а не женой короля. Как бы я не любила тебя, как бы я не нуждалась в твоей любви, власть для меня превыше всего, и я не собираюсь делиться ею даже с тобой.