– А ты что думаешь по этому поводу? – взгляды обратились к Орагуру, – ведь это за тобой они идут.

– Поживем – увидим, – философски рассудил тот, – я все же думаю, что идут не за моей головой. А раз так, то я попытаюсь спасти и ваши.

– Обещал волк ягненку накормить и уложить спать среди волчат, – сумрачно произнес Над.

До острова с несколькими росшими на нем деревьями и разбросанными бесформенными плямами зарослями кустов было уже рукой подать, но и преследователи были уже в пределах прямой видимости и практически бежали, стремясь настичь беглецов.

Беглецы также спешили изо всех сил, уже не разбирая дороги. Им повезло – топких ям вблизи острова не было, и вскоре они уже стояли на твердой земле.

– Рассредоточиться, стрелять только наверняка. Надо не пустить их на остров, иначе сомнут, – скандинав наполовину был уже в предстоящей схватке. Ноздри хищно раздувались, острый взгляд с ходу оценивал обстановку. Мышцы буграми перекатывались по телу.

– У меня было какое-то странное ощущение, когда я подбегал к острову, словно под ногами что-то теплое и живое, – Олион обернулся к Орагуру, становясь вблизи его за тонкий ствол дерева и доставая лук из-за спины.

– Ты знаешь, и у меня тоже.

Орагур, не скрываясь, внимательно вглядывался в набегающих на остров и начавших веером рассыпаться гвардейцев.

Находящиеся недалеко бывшие разбойники и скандинав натянули тетивы луков со вложенными стрелами, готовясь послать смерть приближающимся врагам. Хотя их было немногим более двух десятков, это в несколько раз превышало число беглецов. Исход предстоящей схватки, казалось, был предрешен. Количественное превосходство нападавших неминуемо рано или поздно должно было перевесить чашу весов на их сторону.

Вдруг Орагур выскочил из-за дерева и, не прячась, подбежал к границе земли и болота.

– Куда, дурак, стой! – с опозданием закричал скандинав, – прячься, убьют!

Орагур, не обращая внимания на его призыв, прикрыв глаза сверху козырьком из ладони, всматривался в набегающих на остров людей.

– Пирт, ты? – что было силы закричал он.

– Я, господин советник! – донесся восторженный голос из болот, – как я рад, что вы живы! Мы вас вырвем из рук разбойников!

Вслед за голосом в двадцати шагах от острова молодой гвардеец, не сбавляя ход, махнул рукой с зажатым в ней копьем.

Набегающие гвардейцы были уже в зоне абсолютного поражения из луков, но…

– Не стрелять! – внезапно выкрикнул скандинав.

Беглецы не успели в недоумении перевести взгляд на него, как он вновь крикнул:

– Берегись! – это относилось к Орагуру, слишком близко стоявшему у края топи.

В то же мгновение болото на пути гвардейцев вздыбилось, и на глазах оцепеневших беглецов на пути гвардейцев встали два огромных существа. Ростом в два человеческих роста со множеством извивающихся длинных отростков-щупалец по бокам, каждый из которых заканчивался острыми, в несколько рядов, зубами. Внешне строение их тела напоминало две сложенные вместе круглые тарелки, верхняя из которых перевернута вверх дном. Причем нижняя тарелка по размеру раза в полтора меньше верхней, которая была диаметром не менее двух десятков локтей. Тело опиралось на шесть длинных массивных ног, расположенных симметрично вокруг туловища и исходящих из выступа верхней перевернутой тарелки над нижней. Их коленные суставы смотрели наружу, так что если гигантское создание желало приподняться или опуститься, оно просто изменяло положение коленей, складывая или раскладывая их. Из высокого нароста вверху спины смотрели два больших, как блюда, глаза.

– Вот оно, живое, – только и смог сказать оторопелый Олион.

Закричал от боли один из гвардейцев, за ним второй, находившиеся вблизи чудовищ, когда щупальца проворно захватили их, и тут же начали рвать на части, забрасывая оторванные куски в широко открытый рот, находящийся под немигающими глазами. Гвардейцы кинулись было назад, но и на обратном пути болото также вздыбилось, подняв их пучины другую пару существ. Ловушка захлопнулась. Бежать было некуда. Болото буквально кипело в центре большого прямоугольника, где метались перепуганные гвардейцы. Вздымались и опадали фонтаны грязной воды, поднятые бьющими сверху вниз и снизу вверх щупальцами существ. Люди скользили, падали, уворачиваясь от несущихся к ним со всех сторон зубастых змей. То один, то другой гвардеец подлетал вверх, подброшенный бьющимися в беспорядке щупальцами болотных гигантов. В воздухе стояла оглушительная какофония звуков – смесь криков, издаваемых гибнущими людьми, и пронзительных режущих слух воплей, издаваемых болотными чудовищами.

Находящиеся на острове люди с ужасом наблюдали за истреблением гвардейцев. Конечно, гвардейцы шли отнять у них жизнь, но одно дело, когда убиваешь противника в честной схватке, и совсем другое, когда у тебя на глазах его истребляют мерзкие болотные твари.

Первым пришел в себя. Орагур. Закричав что-то нечленообразное, он в несколько прыжков домчался до ближайшей твари и рубанул мечом по потянувшемуся к нему зубастому отростку. Следом за ним в болото ворвался Гардис. Тут же мимо скандинава пролетел мальчишка и, рванувшись к Гардису, ударом меча отсек уже уцепившуюся в него зубастую пасть. Из обрубка фонтаном забила зеленоватая жидкость. Рядом, изрыгая проклятия, уже вовсю орудовали мечами Ридон и Над. И скандинав, подняв фонтаны черных брызг, ворвался в схватку со своим длинным мечом.

Два ближайших к берегу создания, сосредоточившиеся до этого на гвардейцах, получили неожиданный удар с другой стороны. Однако они были слишком большие, и щупалец у них хватало с избытком.

Вот взлетело вверх, как пущенное из пращи, тело Олиона, плашмя ухнуло опять в грязь и скрылось под набросившимися на него шупальцами-змеями. Орагур, не раздумывая, метнулся в гущу мелькающих змей. Липкая волна грязи накрыла их. Через несколько томительных мгновений волна схлынула, отбросив в сторону Орагура и Олиона, в одежду которого мертвой хваткой вцепились с десяток отрубленных зубастых смахивающих на змеиные голов. Олион, стряхнув грязь с лица, благодарно взглянул на советника, только что спасшего ему жизнь, но тот уже ожесточенно рубился с новыми тянущимися к нему змеями.

Скандинав, пробившись поближе к телу болотной твари, отбиваясь и уворачиваясь от лезущих со всех сторон смертоносных щупалец-змей, попытался подрубить ее ноги. Однако меч только скользил или слегка царапал прочную толстую кожу. Положение становилось отчаянным.

– Глаза, глаза! – внезапно закричал скандинав.

Его поняли и услышали. Легкий Олион, подброшенный вверх объединенными усилиями Гардиса и Ридона, проскочил в щель между щупальцами и оказался возле издающего вопли рта чудовища. На четвереньках проползя мимо него, он, цепляясь за наросты на шкуре, пополз вверх, туда, где вращались во все стороны огромные глаза.

Небольшая человеческая фигурка, ловко балансируя, пробежала по поднимающимся и опускающимся щупальцам другого чудовища, перекрывающего дорогу к острову, подпрыгнула, сделала акробатический прыжок через метнувшуюся к нему извивающуюся змею и, оказавшись на широкой спине, бегом бросилась к его наросту с глазами.

Олион и фигурка на спине другого чудовища оказались у цели почти одновременно. Оба чудовища заметили помеху у себя на спине. Десятки и обрубков, и целых щупалец рванулись к ним, но было поздно.

В следующий момент оба человека, выхватив из-за пояса мечи, ударили по глазам чудовищ. Мечи, пробив их, глубоко проникли в глубину нароста, на котором глаза располагались. Пронзительный не крик – визг – раздался из огромных ртов. Фонтаны грязно-зеленой жидкости били из пустых глазниц. Чудовища потеряли ориентировку, щупальца били во все стороны. Тела то выпрыгивали из болота вверх, то снова уходили под болотную воду. Потоками грязи, перекатившимися через их спины, оба человека были снесены с них и еле успевали уклоняться от хаотично бьющихся щупалец. Но вот оба чудовища завалились на бок, их щупальца еще некоторое время дергались, затем затихли. Двух других, более далеко расположенных болотных чудовищ, уже не было видно – только широкие следы воды среди травы, оставленные ими, указывали направление их движения, да вдали еще исчезала под черной водой трава, показывая, что они, внезапно потеряв к схватке интерес, медленно движутся прочь.