Сара стиснула зубы.

— Это…

— Сара, на сей раз он прав. — Вина завязала кишки в жёсткий, тугой узел. — Но, по крайней мере, это я понимаю. Не могу только понять, зачем ему завтра со мной встречаться.

— Хочешь, я пойду с тобой?

— Нет, я… — В этот момент, она ощутила любопытное прикосновение маленькой ручки к крылу. — Эй, солнышко. — Глядя вниз на это очаровательное лицо, она решила затолкать Джеффри, убийства, разочарование из-за опеки Рафаэля подальше, и решила просто с наслаждением провести время с семьёй подруги, которая открыла своё сердце Елене, когда она была лишь испуганной девчушкой без дома или надежды.　

«Я присмотрю за тобой, — про себя пообещала она Зои, но мысль о том, что лучшая подруга могла погибнуть, словно нож в сердце. — Уничтожу любого, кто придёт за тобой. Кровиночка Сары».

Получив сообщение, о том, что Эйдан прибыл, Рафаэль пронёсся над, сверкающим ночным пейзажем Манхеттена и приземлился на широкий балкон своего офиса, где ждал ангел. В отличие от Иллиума, который даже с необыкновенными крыльями и золотистыми глазами умудрялся ходить среди людей, Эйдан не смог бы вписать в этот мир. Его словно высекли из сверкающего льда. Крылья настолько блестящие, что человеческие глазам больно на них смотреть, а лицо и кожа словно созданы из мрамора, покрытого белым золотом. Однажды, Микаэла — пожирательница мужчин — так сказала про Эйдана:

— Прекрасен, но холоден. И всё же, я бы хотела владеть им, как драгоценным камнем. Другого такого, как Эйдан нет. — Но Микаэла видела лишь поверхность.

Рафаэль подошёл к краю площадки, не огороженной перилами, и окинул взглядом город.

— Что выяснил?

Эйдан ближе прижал крылья, избегая любого соприкосновения, и встал слева от Рафаэля.

— Я не могу понять, — произнёс он вместо ответа, — как ты можешь жить в окружении стольких жизней. — В основу каждого его слова легло сильнейшее любопытство.

— Многие не понимают, почему ты предпочитаешь одиночество. — Он наблюдал, за рядом ангелов, приземляющийся на нижние площадки. Крылья этих ангелов силуэтом виднелись на фоне ночного неба. — Эйдан, ты удивил меня своим визитом. — Ангел входил в Семёрку, но был травмирован.

— Всё… сложно. — На лице Эйдана был страх, который не многие поймут. — Но твоя охотница… Она так слаба, но с такой храбростью сражалась с возродившимся

— Елену позабавит, что она может кого-то вдохновить. — Но, тем не менее, поймёт, что значил для Эйдана такой шаг. Его охотница с сердцем смертного.

Эйдан ещё долго молчал.

— Восток, — наконец, сказал он. — Мы с Наасиром считаем, что Древний спит далеко на востоке.

Так как Гален в Убежище, Рафаэль поставил задачу поиска намёков на местоположение Древнего — вероятно матери Рафаэля — перед Наасиром и Эйданом. Но он не ожидал так скоро услышать ответ.

— Почему?

— Джессемайя говорила, что, когда просыпается Древний, на это уходит ни день, ни два. Может уйти год. — Его почти прозрачные глаза, радужка которых была похожа на ущелье во льдах, блестели, как кристаллы на свету, пока он говорил. — Но никто из Совета не чувствует этого.

Рафаэль это понимал.

— Потому что регион попадает в тень территории Ли Дзюань. — Любые колебания силы были связаны с деятельностью Ли Дзюань. — Продолжай искать. — Искушение присоединиться к охоте было сильно, но Рафаэль и так долго отсутствовал в Башне, и не мог сейчас уехать, быть может, на недели — слишком много жадных глаз следит за его территорией.

Эйдан склонил голову.

— Сир.

Когда ангел расправил крылья, готовясь взлететь, Рафаэль остановил его, положив руку на плечо. Эйдан замер.

— Поговори с Сэмом. — Зная о демонах, что терзали ангела, Рафаэль убрал руку. — Елена дала ему кинжал. По легенде, рубин в кинжале — подарок спящего дракона. Может это ничего и не…

— Но он может указывать на Древнего. — Крылья Эйдана замерцали в лунном свете. — Сэр, я бы хотел ещё прилететь в этот город.

— Уверен?

— Я веками вёл себя, как трус. Но больше не стану.

Рафаэль был там, когда нашли Эйдана и несколько часов нёс его на руках в Лазарет к Кейру.　

— Ты не трус, Эйдан. Ты в моей Семёрке.

Эйдан посмотрел в сторону офиса, на широкие полки из чёрного дерева, висящие на стене.

— Почему ты не демонстрируешь мои перья? Они ведь такие же уникальные, как у Колокольчика.

Рафаэль выгнул бровь.　

— Иллиум актёр. — А Эйдан, как и Джейсон, предпочитали держаться в тени. Рафаэль наблюдал, как Эйдан вытащил идеальное, блестящее перо и вошёл в офис, чтобы положить его рядом с голубым пером Иллиума. Когда ангел вернулся, Рафаэль склонил голову. — После этого задания, переедешь сюда. — Манхеттен ещё приходит в себя после возвращения Елены… присутствие Эйдана может успокоить город. Но эту проблему решать придётся в другой день. — Если ты или Наасир сузите круг поисков до определённого места, не суйтесь, зовите меня.

— Если это она… веришь, что она убьёт.

— Моя мать — фантом во тьме, Эйдан, кошмар, шелестящий на задворках разума.　

И он её сын… сын двух архангелов, сошедших с ума.