ГЛАВА 15

Час спустя с Елены градом лил пот. Рафаэль предоставил ей тренировку, в которой не сдерживался, как она и просила.

— Знаешь, что меня действительно бесит? — спросила она, положив руки на колени в кругу для спарринга. Рафаэль, чья обнажённая грудь лишь слегка поблёскивала от пота, откинул волосы назад.

— Хватит болтать, — приказал он. — Выпрямись.

Она оскалилась на него.

— Ты даже не запыхался, хотя я чувствую себя так, словно только что с ватагой вампиров сразилась.

Но она выпрямилась во весь рост, потому что, если сможет выстоять против Рафаэля хоть секунду, будет непобедимой против большинства вампиров и людей. Без предупреждения и на огромной скорости Рафаэль набросился на неё. Елена развернулась и жёстко упала. Гален учил её падать так, чтобы не страдали крылья, но она всё равно смяла их под собой, когда Рафаэль оказался на ней.

— Гален меня этому не учил, — возразила она, тяжело дыша, когда Рафаэль завёл ей руки за голову.

— Чему? — От него исходил жар, а в глазах появился тот блеск, который она привыкла видеть у архангела в постели. Она не смогла сопротивляться, выгнулась и поцеловала его, после чего провела языком по губам, пробуя на вкус мужественный аромат Рафаэля. — Тому, что ты делаешь крыльями. — Вместо ответа, он развёл ей ноги, и теперь их поза стала интимнее. — Рафаэль, — хрипло упрекнула она, — вероятнее всего, Монтгомери наблюдает.

— Он не так воспитан. — Он оставил на её шее страстный поцелуй. — Крылья?

Елена заставила свой разум работать.

— Ты ими пользуешься. Гален говорил держать их в стороне, чтобы я не порезала их кинжалом или мечом, но ты удерживаешь крыльями равновесие, и избегаешь ударов, взлетая.

Она никогда не встречала того, кто двигался бы с такой же смертельной грацией. Гален совершенно другой — более брутален и жесток в движениях.

Ещё один поцелуй, теперь с укусом. Елена зашипела и хотела обнять Рафаэля ногами, но он встал и протянул ей руку, помогая подняться.

— Гален учит тебя необходимым навыкам выживания, — ответил он, когда она встала. — Он сосредоточен на тактике, которую ты можешь освоить в сжатые сроки, которые были у нас до бала Ли Дзюань.

Елена кивнула и вновь заплела хвост.

— Ясно. Предполагаю, чтобы научиться пользоваться крыльями, как ты нужно много времени.

— На этом этапе, — сказал Рафаэль, подойдя к краю тренировочного круга, чтобы забрать два коротких меча, — твои крылья больше пассивны в бою.

Она взяла мечи за рукояти и смотрела, как он поднимает набор гораздо меньших ножей.

— Даёт преимущество?

Он улыбнулся с намёком на высокомерие.

— Ты ещё ребёнок с оружием в руках, Елена. — Он держал ножи, смотря прямо на неё. — Было бы нечестно так скоро тебя победить.

Она уселась на корточки, плотно прижав крылья к спине.

— Ладно, ангельский мальчишка. — Она не сводила взгляда с его плеч, заметив, как он напрягся.

Мгновение спустя, они двигались в злобном, опасном танце стали и тел. У Елены никогда не было шанса вот так спарриноваться с Рафаэлем, и будь всё проклято, если это не самое весёлое, что ей довелось пережить.

Архангел хорош. Лучший.

«Хотя в этом нет ничего неожиданного», — подумала Елена, блокируя его удар и с разворотом нанося свой.

Никто из Семёрки не поклялся бы в преданности архангелу, которого они не уважали на поле боя.

В воздухе запахло железом.

— Стой.

— Проклятье. — Она опустила руки, смотря на тонкую царапину на левой руке. — В настоящем бою это стоило бы мне руки, правда?

Рафаэль увидел выражение отвращения на лице Елены и спрятал улыбку гордости. Волосы обрамляли лицо воина, пот покрывал подтянутое тело, которое в бою двигается плавно и текуче… и это его супруга.

— Это тактическая ошибка, — пояснил он, зная, что у Елены есть потенциал с этим оружием. Ей лишь нужно больше времени, чтобы смириться с бессмертностью… и на квалифицированное обучение. — Ты рискнула, — продолжил он, — ослабив защиту слева, потому что подумала, что я не смогу так быстро повернуться, но не стоит составлять мнение о ловкости другого ангела — или древнего вампира — по своей.

Елена стала ангелом менее полугода назад. И то, что она уже так хороша, говорило о многом, её охотничьи инстинкты стали сильнее, и давать ей слабину причин не было. Во всяком случаем, ему нужно сильнее давить.

Она подняла ножи.

— Ещё раз.

— Вперёд.

Столкновение стали, танец потных тел и дикость всего этого взволновали Рафаэля. Время от времени он спарринговался с кем-то из Семёрки, но это всегда было просто упражнениями, чтобы поддерживать физическую форму. Елена сражалась так, словно это желание шло изнутри, и её радость заразила его, пока он не ощутил эту радость пульсом под кожей.

«Затем она убьёт тебя. Сделает смертным».

«Ли Дзюань ничего не знала», — подумал он, увернувшись от лезвия короткого меча, и махнул ножом под лямкой майки Елены, разрезав её.

Он может и исцеляется медленнее, и его легче ранить, но сейчас он живее, чем была за всё существование Ли Дзюань, потому что убила единственного человека, давно грозившего сделать её смертной.

Не обращая внимания на разрезанную майку, Елена отклонилась назад и… кинула оба лезвия. Застигнутый врасплох, Рафаэль наклонился назад, опираясь крыльями о землю… одно лезвие пролетело мимо в дюйме от лица. Другое же порезало щеку и врезалось в землю позади.

— Проклятье, Рафаэль! — Елена обхватила его лицо ладонями, прежде чем он напомнил, что идея выкинуть оружие всегда неудачна. — Ты не должен пострадать, именно поэтому мы настоящим оружием дерёмся.

Впервые за всю жизнь он был ошеломлён до онемения. Не её словами, а нежностью прикосновений, беспокойством в глазах. Он ведь архангел. Его ранили и гораздо хуже, и это всё была ерунда. Но тогда не было рядом женщины с кожей, поцелованной заходящим солнцем и глазами цвета штормового неба, которая накинулась на него за то, что он дал себя ранить.

— Ты меня вообще слушаешь? Я ведь больно тебе могла сделать! — Опять.

Он стряхнул с себя ошеломляющее ощущение потрясения, чтобы ответить, услышав невысказанные слова.

— Я мог бы силой перенаправить клинки, но тогда бой был бы нечестным.

«Эта ситуация не похожа на ту, когда тебе пришлось в меня стрелять, Елена. В ту ночь я был для тебя опасен».

В ответ она повернула его лицо к свету, встала на цыпочки и принялась рассматривать рану.

— Она глубже, чем те, что ты наносил мне.

Взяв ножи в одну руку, Рафаэль другую положил на щеку Елене.

— Для меня это пустяк. Не переживай, другого супруга искать не придётся.

— Даже не смей шутить об этом, — но она расслабилась и опустила руки. — Ну, и как у меня получилось?

— Ты оружие выкинула. Гален тебя не этому учил.

— Ты почти меня победил, и я должна была так тебя отвлечь, чтобы вытащить ножи… или, будь драка по-настоящему, пистолет. — Она опустила взгляд на левое крыло, давая понять, что имела в виду оружие, предназначенное для прострела ангельских крыльев.

Рафаэлю очень не понравилось, что в ту ночь ему пришлось заставить её защищаться с таким насилием, но не жалел о золотистом паутинообразном шраме золотых перьев на левом крыле. Он считал это своего рода украшением, типа кольца с янтарём, которое носила Елена.

— В определённых ситуациях — отличная стратегия, — заметил он, смотря на ситуацию с её стороны. — Мы над этим поработаем.

Когда Елена потянулась к мечам, он покачал головой.

— Не сегодня. Ты начала замедляться.

Она сморщилась.

— Ты прав. Я отдохну, приму душ, а затем у меня дела. — Малейшая пауза, которую он заметил только потому, что смотрел прямо на Елену. — Потом, может, попрошу Иллиума преподать пару лётных уроков… вертикальный взлёт всё ещё сложен, но я не сдамся.

Он молчал, пока они не сложили оружие и не начали раздеваться перед душем.

— Елена, что это за дела, от которых у тебя в глазах печаль?

Её обнажённая спина напряглась, но Елена пожала плечами.

— Я тебе кое-чего не говорила, — сказала она, торопясь, и он начал нежно поглаживать большим пальцем её затылок. — Помнишь, когда ты в первый раз послал Иллиума за мной следить?

— Да. Сразу после твоей встречи с отцом… ты пошла в банк.

— Там была депозитная ячейка на моё имя. Джеффри… Я не знаю зачем, но он продолжил… — Сложно было говорить, даже думать о непонятных действиях отца. Он вышвырнул её из дома, называл мерзостью и не мог с ней разговаривать без гнева в словах. Но… — Вещи матери, — прошептала она, поворачиваясь к Рафаэлю. — Он их сохранил. Они на складе в Бруклине. — Она летала туда рано утром, но не смогла заставить себя приземлиться. — Мне так страшно идти туда. Потому что, когда я зайду… мне снова придётся признать, что она ушла, что любила меня недостаточно, чтобы остаться. — Слёзы жгли глаза, но Елена не давала им воли… она так много плакала из-за мамы, но за слезами всегда приходила злость. — Иногда, я её ненавижу. — Это был её самый большой секрет и грех.

Рафаэль чуть отклонился и прижался лбом к её.

«Мои чувства к Калианне выходят за рамки ненависти… за все её деяния и всё же…»

— Да, — она спрятала лицо в изгибе шеи Рафаэля. — И всё же…

Как оказалось, в этот день ей не пришлось срывать пластырь с этой раны. Когда она вышла из больницы, на телефон пришло сообщение, прочитав которое, она нахмурилась.

— Сообщение от Гильдии. — Чувство вины поползло по спине, когда она перезвонила, и ей сказали одеться для охоты. — Приду, как только смогу.

Рафаэль заканчивал застёгивать рубашку, которая идеально и плавно обнимала основу крыльев.

— Что Гильдии от тебя нужно?

Она начала одеваться.

— В Бостоне обитает вампир, обуреваемый жаждой крови.

— Главный ангел этой территории должен был прислать мне отчёт. — Он подошёл и взял телефон, найдя сообщение. — Два человека уже мертвы.

Обувшись, Елена начала пристёгивать оружие, включая подарок Дикона. У неё не было оружия с чипом контроля, но раз уж Рэнсом — уже подъезжающий к Бостону — принесёт своё, проблем не было. Чип контроля эффективно отключал вампира на недолгое время, давая охотнику шанс сдержать цель, потому что при обычных обстоятельствах, охотники Гильдии не убивают. Казнь — работа ангелов. Однако, раз сейчас цель — одержим жаждой крови, им дали разрешение на убийство, если задержание будет слишком опасным.