Вернувшись в пентхаус, Доминик принялся бродить из комнаты в комнату. Он провел большую часть дня в спортзале отеля, поднимая тяжести и коротко отказывая проходящим мимо мужчинам, которые предлагали подстраховать. Он хотел ощутить наказание железа. Он хотел этого веса, который давил на него. Он хотел вымотать себя до полного изнурения, чтобы не думать о прекрасной женщине с темными глазами и темными волосами.

Наконец он, усталый и измотанный, вынужден был вернуться в свой пентхаус, но все равно не мог выбросить ее из головы. Ее запах на его подушках и его постели. Во время душа Доминика преследовал образ Софии, извивающейся для него под сугробами из пены. Было уже почти одиннадцать, когда он решил позвонить Стефану.

- Эй, чемпион, как тебя принял город?

Доминик зарычал, будучи совсем не в настроении для шуточек Стефана.

- Все хорошо. Я готов вернуться, отчитаюсь, когда доберусь до базы.

- Значит, ты нашел саму девушку?

Доминик поколебался.

- Да, да, я нашел ее. Она не едет со мной.

- Что?

- Слушай, ибо я скажу это только раз, Стефан. Она не едет. Она не хочет к нам. -Она не хочет меня. - Я возвращаюсь домой. Миссия выполнена.

- Все это странно.

- Не мое решение, - отрезал Доминик. - Она не хочет иметь с нами ничего общего, говорит, что и сама отлично справляется, и учитывая, что она скрывалась от нас добрых четыре года, я склонен согласиться. Выбор за ней, не за мной.

- Хмм. Кажется, ты чего-то не договариваешь, друг мой, но повиси, мы хорошо знакомы с этим выбор-не-за-мной. Пожалуйста, повиси на линии, не уничтожь наволочку и матрас, пока ждешь моего возвращения, и думай о чем-нибудь хорошем.

Стефан, будь он проклят, действительно включил на линии счастливую музыку для ожидания, пока куда-то отошел. Доминик остался раздраженно скрежетать зубами. Ему действительно хотелось разодрать что-нибудь в клочья, а еще лучше вернуться в спортзал и снова заняться тяжестями. Все что угодно, лишь бы не висеть на линии, опять думая о Софии - о том, как будущее, о котором он всегда мечтал, так запросто выскользнуло из его рук.

Да брось, ты знаешь ее всего несколько дней,попытался он убедить себя.

Но Доминик не лгал, когда говорил ей об ударе молнии. Этого он не мог забрать - да и не хотел. Ему просто придется жить с этим, как и со многими другими вещами.

Стефан вернулся на линию, и в этот раз голос его звучал совершенно иначе. Как бы они ни подшучивали друг над другом, Стефан на самом деле превосходил его по рангу. Он был Майором в чине железного пентакля, и именно этот человек вернулся на линию.

- Отставить покинуть город, Берретт. Командир хочет, чтобы ты оставался на месте и держался настороже.

Доминик обычно был хорошим солдатом, хотя его работа во многом была связана с импровизацией, а не точным следованием чужим приказам. Однако когда Командир отдавал приказ, он подчинялся.

- Я хочу знать почему, - сказал он, отбросив несколько резких возражений, крутившихся на языке. - На мой взгляд, работа выполнена. Мы не заставляем никого перейти под нашу защиту, если они совершеннолетние и доказывают, что могут за себя постоять. Что происходит?

- Это больше связано с тем, о чем мы узнали перед твоим прошлым звонком. Мы получаем сообщения об активности тамплиеров в твоем регионе. Мы не знаем, что это, и честно говоря, не знаем, мятеж это или что-то в таком роде. Однако Командир хочет, чтобы кто-нибудь присмотрел за местностью. Если там бегает необученная ведьма, то твои ноги уже там неподалеку.

Доминик прошипел ругательство, но видел в этих словах логику. Они не могли выслать целую команду на основании одних только слухов, только не тогда, когда столько членов Корпуса заняты на юге. Не будь его сердце скручено узлами, Доминик порадовался бы возможности расслабиться и провести еще немного времени в пентхаусе. К сожалению, все было иначе. Но по мнению Командира Доминик идеально подходил для того, чтобы присмотреть за этим городом.

- Есть. Слушаюсь и повинуюсь, Стефан.

- Ага, и я прямо слышу, как ты от этого в восторге. Командир говорит напомнить тебе, что сейчас происходит много всего, но если понадобится подкрепление, мы найдем ребят.

- Понял, Стефан. Я сообщу, если что-то замечу. Но если за следующую неделю ничего не увижу, тебе придется предоставить мне чертовски весомую причину остаться здесь.

- Понял тебя, Берретт. Я всегда на связи, так что звони, если что понадобится.

Последовала тишина, и Доминик буквально слышал, как его друг перебирает дюжину других вопросов.

- И если просто захочешь, тоже звони. Это необязательно должен быть конец света.

Смех Доминика прозвучал как-то пусто, и он повесил трубку, не ответив. По ощущениям как раз-таки наступил конец света, но едва ли это можно было объяснить другу по телефону.

Доминик растянулся на кровати, чувствуя запах Софии и секса, которым они занимались менее двадцати четырех часов назад. Он жил уже достаточно долго, но никогда не переставал удивляться тому, как вещи могут измениться за долю секунды. Доминик подозревал, что теперь вся его жизнь окажется расколотой надвое - на "до Софии" и "после Софии". Причем "после Софии" с каждой уходящей секундой становилось все бледнее.

Наконец Доминик поднялся на ноги и выглянул в окно. Темнело, и несмотря на нехватку сна, он решил, что будет неплохо выйти на патрулирование улиц. В данный момент он совсем не стал бы возражать против небольших неприятностей.

Следующие два дня прошли как в тумане, и София рада была вернуться к работе. Разум ее был занят вовсе не делами, лежащими перед ней, и даже приняв платеж от очень щедрой Аманды Бёрнс, она смогла лишь выдавить бледную улыбку. Брент, казалось, заметил ее мрачный настрой, но ничего не сказал до конца рабочего дня.

Она как раз переворачивала табличку на двери на "Закрыто", когда он вышел из своего офиса и пригвоздил ее своим пронизывающим взглядом. В иной день она испугалась бы этого пристального взгляда, но последние двое суток она как в тумане бродила по своей квартирке. Она не спала, очень мало ела, и Зора ей тоже не помогала - лишь гипнотизировала ее взглядом и орала на нее со стола.

- Все хорошо, босс? - наконец, спросила София. - У меня что-то не то на лице?

- Скорее, чего-то не хватает. Я знаю тебя, малышка. Я знаю, что ты можешь улыбаться, даже когда дела давят на нас обоих. Что происходит? Это как-то связано с тем парнем, о котором ты мне рассказывала?

София хотела быть сильной. Она хотела быть той стойкой девушкой, которую знал Доминик, которая не полагалась на него или на кого-то другого ради безопасности. Однако она так давно была этой девушкой и внезапно больше не могла продолжать в том же духе. Бесцеремонно выраженная забота Брента сломала последний из ее хрупких барьеров, и на глаза навернулись слезы. Она чувствовала, что тело содрогается от непроизвольных рыданий, и заметила, как Брент застыл, как будто никогда раньше не имел дела с плачущей женщиной. Он неуверенно положил руку на ее плечо, и это выглядело так неестественно, что она хихикнула сквозь слезы. Она смахнула его руку, вытерла глаза и широко улыбнулась, хоть и не перестала разводить сырость.

- Никогда не сталкивался с плачущей женщиной? - поддразнила София, и Брент криво улыбнулся. В такие моменты сложно было помнить, что ему почти шестьдесят.

- Эта работа чаще сталкивает тебя со злыми мужчинами, а не с грустными женщинами. Но эм, ты мне не безразлична, и я хочу позаботиться, чтобы у тебя все было хорошо. Мне этот парень сразу не понравился, как только ты о нем упомянула.

- Он больше не будет проблемой, - сказала София, махнув рукой, как будто могла отогнать все свои кошмарные переживания.

- Вот как? - сказал Брент, напрягшись. Софии показалось, будто он думает, что она сейчас сознается в убийстве.