Глаза ее расширились, но она справилась с собой и плавно вышла вперед, согнувшись в поклоне вслед уходящему сыну и стараясь, чтобы волнение никак не отразилось у нее на лице.

Синго ничего не заметил и только когда он миновал стоящую у дверей охрану, она дала волю своим чувствам.

Сначала она пришла в ужас. Потом — в ярость. В ярость от того, что кто-то из прибывших с ними в составе посольства Кюсю людей осмелился тайком подслушивать ее частную беседу. Затем она лихорадочно принялась перебирать возможности.

Кто же это? Ты должна знать! Что ты говорила и кого это могло интересовать? Вопрос очень тонкий. Исако, будь осторожна!

Когда шаги Синго затихли вдали, она двинулась по направлению к ширме, по пути как бы невзначай остановившись и нажав потайную кнопку вызова слуг. Тот кто прятался за ширмой, оказался в ловушке. Теперь просто невозможно было выскочить и убежать, не выдав себя. Поэтому единственным что оставалось шпиону — это сидеть и надеяться на лучшее.

Исако изо всех сил старалась вести себя так, будто ничего не подозревает. Но когда в зал вошел Утимаро, ее старший слуга, она стояла совсем рядом с тем местом, где прятался неизвестный. Охватившее ее возбуждение стало почти невыносимым. То, что было сказано и могло быть подслушано представляло собой исключительно важные и даже взрывоопасные сведения. Действовать следовало без промедления.

— Пусть ко мне немедленно зайдет Миобу-сан.

— Да, госпожа, — церемонно ответил он и удалился.

Теперь Исако буквально наслаждалась моментом, даже несмотря на то, что все будущее балансировало на острие клинка. Она сочла, что шпион на время полностью в западне и это делало происходящее восхитительной пыткой. Кто же прячется там за ширмой? Кто бы там ни был, его придется заставить замолчать — тем или иным способом — и сейчас самым полезным в этом деле помощником была бы именно Миобу-сан. В разговоре с ней я могла бы даже нарочно выдать еще несколько секретов. Секретов, которые, естественно, либо и близко к правде не лежат, либо представляют собой правду искаженную настолько, чтобы ввести подслушавшего в заблуждение. А если это не поможет, мне может сослужить добрую службу отравительница, которую привезла с собой Миобу-сан.

Исако вдруг охватило чувство собственного всемогущества. Затем — чувство острого предвосхищения. Через несколько мгновений появилась куртизанка.

— Да, моя госпожа?

— А, Миобу-сан. Проходите. Присаживайтесь. Не хотите ли чаю? Или, возможно, немного супа?

Они продолжали обмениваться любезностями, но Миобу-сан с утонченной вежливостью отказывалась от всех предложенных угощений.

Исако наблюдала за ней, улыбаясь про себя. Вместе — ты и я — мы представляем собой силу, с которой нельзя не считаться, подумала Исако. Действуя в соответствии с моим планом и позволив Хонде Юкио удовлетворить желания его любимым и столь отвратительным способом — который должно быть еще и очень болезнен — ты заслужила если не его доверие, то уж во всяком случае благодарность. Твои растительные снадобья развязали язык гайдзину и нам удалось узнать истинную причину его пребывания здесь. Мы также узнали насколько Хонда Юкио зависит от нашей амигдалы. Единственное чего нам пока не удалось выяснить, так это что он думает по поводу каньцев и какие именно у него намерения в отношении их.

Она разочарованно вздохнула. Как утомительно! Я просто мечтаю сыграть в чудесную игру с тем кто меня подслушивал, но как же мне сообщить о своих намерениях Миобу-сан? Стоит мне только попытаться как я тут же вызову подозрения у человека за ширмой.

Она еще раз прикинула что можно сделать. Нет, дело слишком важное, чтобы рисковать. Наверное все же лучше всего заставить этого шпиона, кем бы он ни был, замолчать.

Она что-то шепнула своему слуге, который тут же молча удалился, затем отвела куртизанку в дальний конец зала и негромко сказала:

— Миобу-сан, вы можете выяснить, какие планы у Хонды Юкио-самы?

— В отношение чего, достопочтенная госпожа?

— Каньцев, конечно.

— Он не любит распространяться на этот счет.

— Вы говорили, он демонстрировал древние часы, подаренные ему каньским генералом.

— Только затем, чтобы одержать верх в споре с гайдзином.

— Так как же нам узнать, что у Хонды Юкио на уме в отношении каньцев?

— Сам он никогда не расскажет. — Глаза Миобу на мгновение переместились на ажурные занавеси, окружающие балкон, затем снова устремились на Исако. — В любом случае, если и узнаем, то этого придется добиваться довольно грубыми средствами.

— Что вы имеете в виду?

— Госпожа, зачем нам выдавливать из него кровь по капле, когда нам и так известен человек, знающий об отношениях Хонды Юкио с каньцами абсолютно все?

Исако кивнула, обрадованная этим предложением. В свите Ясуко была одна очень необычная самурайка. Необычная, поскольку это была не женщина, а переодетый мужчина. Он был одним из самых доверенных гонцов Рюдзи-самы. Ясуко-сан привезла с собой целый кобан ауриума — несомненно для того, чтобы использовать его на взятки. Люди Исако по меньшей мере дважды видели как она что-то спускает на веревке с городской стены прямо среди ночи. Довольно странная рыбалка. Хотя в пышной зелени у подножия стен вполне возможно водились и более чем странные угри.

Исако напряженно обдумывала ситуацию.. Ее ноздрей опять коснулся слабый аромат жасмина, напугавший ее и наконец заставивший решиться.

— Ясуко-сан, — выдохнула она так, будто ее ударили ножом.

Конечно же, Ясуко-сан! Это запах ее духов витает в воздухе! Это она прячется за ширмой! О дьявол всех дьяволов! Я легко могла бы заставить навеки умолкнуть любую служанку. Я могла бы запугать или купить молчание практически кого угодно другого. Но только не ее! Не ее! Что же мне теперь делать?

— Верно, госпожа. Ясуко-сан. — Миобу-сан кивнула, не подозревая о том, что их подслушивают и о той двойной игре, которая на уме у Исако. Она недоуменно посмотрела на владелицу своего контракта и спросила:

— Госпожа моя, вы хорошо себя чувствуете?

— Да. Да, вполне, благодарю вас.

Миобу-сан продолжала:

— Следует предположить, что каналы связи Ясуко-сан с Осуми весьма надежны, и что курьерские корабли Хонды Юкио скорее всего находятся под наблюдением, а возможно их даже перехватывают. Более того, мне известно, что она подружилась с тем маленьким противным корейцем, который сторожит личный космодром господина сёгуна. Даже если Хонда Юкио-сама пользуется для связи с Осуми автоматическими зондами…

Исако поднятием руки остановила ее.

— А вы уверены, что не хотите чаю, моя дорогая?

— Еще раз благодарю вас, госпожа. Но нет.

Где же мой слуга? почти в отчаянии подумала Исако. Ведь если не будет свидетелей, я не смогу обвинить Ясуко в подслушивании. Особенно после всего того, что я тут наговорила. Теперь будет слишком трудно подсунуть ей ложную информацию, к тому же, что бы я теперь ни сказала это не будет важнее уже сказанного. Как же быть?

И тут вдруг она внезапно успокоилась.

Оставался только один выход. Удар, который упростит всю ситуацию. Какой подарок! Как же я не поняла этого раньше? Это настолько идеальное решение, что даже не верится. Произойдет ужасный несчастный случай…

Когда снова появился Утимаро, она велела ему привести кого-нибудь из охраны. Вошел, прижимая к груди длинный штурмовой бластер, стражник и низко поклонился, стараясь не встречаться с ней взглядом.

— Эти доспехи здесь в зале напоминают мне об очень многом. — Она повернулась к Миобу и отвела ее к двери. Так чтобы не было слышно. — Дорогая, вы когда-нибудь видели что делает с человеком прямое попадание из лучевого ружья? — спросила она.

Куртизанка была явно удивлена таким вопросом.

— Нет, госпожа, не видела.

— В таком случае позвольте вам показать. — Она засучила рукава и негромко сказала стражнику: — Ты. Солдат. Я хочу чтобы ты выстрелил в доспехи. Вон в те. Целься так, чтобы попасть в центр забрала. Если промахнешься, пеняй на себя.