— Все хорошо, — с беспокойством ответила я. — Просто... позволь мне уйти домой, и

мы будем квиты.

— Не могу отпустить тебя в таком виде, это не обсуждается. Я должен исцелить тебя.

— Нет, ты не должен. Правда, не дол...

Слова замерли на губах, стоило мне почувствовать, как он прижался нежным, горячим

поцелуем к саднящей коже на изгибах под правой ягодицей.

— Корбин? — с трудом прошептала я, задыхаясь, не в состоянии вымолвить ни слова.

— Корбин, пожалуйста, не надо.

— Почему нет? — Он снова поцеловал меня, но уже в другом месте. — Почему я не

должен исцелить тебя? — Его голос снизился до мягкого, чувственного рычания. Он

продолжал целовать меня. И я ощутила прокатившуюся по всему телу вибрацию.

— П-потому что, — заикалась я, стараясь придумать вескую причину. Но мой

рассудок казалось взял отпуск, сделал на прощание ручкой телу, и исчез в

неизвестном направлении. По мне растекалось горячее, сексуальное покалывание,

которое всегда сопровождало его целительные прикосновения. На этот раз он лечил

очень интимную область, и я не могла не реагировать на него.

— Я никогда не желал причинять тебе боль, — пробормотал Корбин, продолжая

медленными, нежными, горячими поцелуями сводить меня с ума. — Никогда не

собирался оставлять такие отметины на твоем нежном теле, ты должна мне поверить, Эддисон.

— Я... Я верю, — заверила я его, беспокойно ерзая.

«Боже, это когда-нибудь закончится?»

Ранее, перед тем как укусить, он целовал мои бедра, и трусики, я едва не расплавилась

от вожделения. Я знала, что снова возбудилась. Чувствовала, как мои складочки снова

стали неприлично влажными, ощущала как затвердели чувствительные соски.

И, вот, когда я подумала, что больше не выдержу, Корбин внезапно остановился.

— Очень хорошо, — прошептал он, и я прикусила губу, когда он, как будто любуясь

делом рук своих, медленно, нежно погладил мою попку большой, горячей ладонью. —

С внешней стороны, по крайней мере.

Мое сердце застучало в груди отбойным молотком.

— Что ты имеешь ввиду... с внешней стороны? — спросила я.

— Именно, что сказал, снаружи твои ягодицы исцелились. Теперь мне необходимо

обследовать внутреннюю поверхность бедер. Встань на четвереньки.

— Ты меня там не шлепал, — запротестовала я. — Сейчас я чувствую себя хорошо,

даже лучше, чем хорошо. Просто отпусти меня домой.

— Нет, пока я не удостоверюсь, что исцелил каждый сантиметр твоего тела. — Он

продолжил, недовольно нахмурившись. — Встань на четвереньки, Эддисон, или я

должен применить силу, и сам поставить тебя?

— Корбин... — запротестовала я, а он уже навис надо мной, и потянув к себе поставил

в нужное положение, как большую, в натуральную величину куклу. Только куклы не

ругаются.

— Такой грязный язычок, — тихо сказал он когда я обмякла. — Да ладно, Эддисон, не

нужно так расстраиваться. Это не займет много времени.

Я надеялась, что он прав. Стояла в нужном ему положении, крепко сжав бедра, и

ждала, когда он осмотрит меня. Я сгорала от стыда, и не хотела, чтобы он заметил, как

его лечение возбудило меня. Не хотела, чтобы он знал, какой я стала влажной,

горячей, и готовой для него. Но, у Корбина были явно другие планы. Он большими, теплыми руками поглаживал мою обнаженную попку, скользя вверх и вниз ладонями

по бедрам.

— Откройся для меня, — прошептал он.

— Нет. — Я упорно сжимала ноги.

— Эддисон... — В его низком голосе прозвучало предупреждение. — Я не позволю

тебе уехать домой, пока не осмотрю полностью. Так что, откройся для меня, сейчас.

— Если я подчинюсь... ты отпустишь меня? — Хотелось бы мне, чтобы мой голос не

звучал с таким придыханием.

— Как только исцелю тебя. — Он снова погладил ладонью мою чувствительную кожу.

— Давай, дорогая, ты же знаешь, я тебя не трону.

— Прекрасно. Но не нужно... лечить меня. — В конце концов, прикусывая от

смущения губу, я развела шире ноги.

— Это мне решать, — прошептал Корбин. Затем, я почувствовала, как он наклонился

ко мне поближе, овевая теплым, и таким интимным дыханием, мои раскрытые

складочки. Я ожидала, что он продолжит ласкать меня, или что скажет, но он молчал.

— Корбин? — спросила я наконец. — Я чувствую себя прекрасно. Могу я просто

уйти?

— Нет, пока я не исцелю тебя. Здесь... и здесь. — Я почувствовала, как он провел

длинными пальцами по наружным губам моего лона, и едва сдержала стон.

— Нет, аб-абсолютное нет, — запинаясь сказала я. — Не могу позволить тебе, гм,

поцеловать меня там.

— Конечно можешь. Думая легче всего это будет сделать если ты ляжешь на спину. —

Прежде чем я успела возразить, он ловко перевернул меня, и подтянул к краю кровати, устраивая так что мои бедра свисали с одной стороны.

— Корбин! — Воскликнула я, но он уже встал на колени между мои бедер, раздвигая

их еще шире своими плечами. — Прекрати, там у меня не болит!

— Неужели. Смотри. — Одним длинным пальцем, он заскользил по слегка опухшему,

и покрасневшему естеству. Возможно ли, что его рука оказалась здесь, когда я

сопротивлялась? Даже если это так, то нельзя допустить, чтобы здесь оказался его рот.

Я взглянула на Корбина. Он выпустил клыки, а в глазах светилось раскаяние.

— Такая мягкая, и сладкая, — прошептал он, прижимаясь слегка шершавой щекой к

внутренней поверхности моего бедра. — Такая нежная. Я должен исцелить тебя,

Эддисон. Пожалуйста.

— Ну... — Я прикусила губу. — Хорошо, просто исцели меня, а потом... потом

отпусти.

— Посмотрим. — Наклонившись вперед, он прижался ртом к нежным складкам лона с

правой стороны, оставляя горячий поцелуй на чувствительной коже. Я сжала в

кулаках зеленое с золотым покрывало, едва не подпрыгнув от сексуального

покалывания, когда его исцеляющая магия прошла сквозь меня подобно

электрическому разряду. Затем, Корбин, медленно и неторопливо, как будто имел в

запасе все время мира, повторил все то же с левой стороны. Затем снова справа, и

снова слева...

— Корбин... — процедила я сквозь зубы. Я не знала сколько еще могу выдерживать

эту сладкую пытку. Мое лоно стало настолько горячим, влажным, набухшим, клитор

пульсировал от сильнейшего возбуждения, а ведь он только поцеловал моё лоно.

«Боже, я сойду с ума».

Наконец-то он поднял голову, на этот раз в его глазах вместо раскаяния сверкала

похоть.

— Ты очень влажная, Эддисон, — прошептал он, раскрывая мой бутон большими

пальцами. Выставляя на обозрение влажную и розовую плоть блестящую от сладкого

сока, как будто доказывая свою точку зрения.

— Нет, — прошептала я. — Я... я ничего не могу с этим поделать.

— Я ничего не могу с собой поделать. — Его глаза светились серебром в тусклом

свете. — Мне нужно попробовать тебя на вкус.

Я задохнулась.

— Это же не значит, что ты хочешь попробовать мою кровь?

— Ты знаешь, что нет. Мне нужно попробовать на вкус твое лоно. Хочу вылизывать

его до тех пор пока ты не кончишь для меня.

Я разрывалась между похотью и страхом. Не то чтобы я никогда не кончала с

мужчиной, это было одно из любимых занятий парня, за которого, как я думала учась

в аспирантуре, выйду замуж. Но либо он был профаном в этом деле, либо со мной

было что-то не так, но сейчас это не имело значения.

Мне следует преодолеть свой страх, и позволить вампиру сделать это. Поцеловать

меня, и исцелить. Привлекательное, и вместе с тем опасное решение, особенно, когда

он будет пробовать меня, и что-то инициирует его кровожадность.

Если Корбин сорвется я стану просто мертвым куском мяса. Мне приходилось видеть

кровавые последствия секса между вампиром и человеком, начинавшиеся гораздо