Анка поежилась. Емеля опять промолчал, а Костик насупился и стал ковырять носком землю.
Слегка наклонясь и понизив голос, незнакомец спросил у Ко-Ко будто по секрету:
- Если по-честному, товарищ Котиков, скажи: испугался бы великанища? Ладно. Можешь не отвечать. Такого чудища каждый, конечно, испугался бы, но… посмотрите на этого маленького смельчака: он не струсил. Вот и сейчас рвется в бой… И как же его, приятели, за такую смелость не уважать?
- Значит, пускай кусается? Ему, если смелый, можно? - возмутился вдруг Костя.
Анка одобрительно откликнулась: «Ха-ха!» Это «ха-ха» почему-то задело муравьиного защитника, и он недовольно повел бровями:
- Нет, беленькая, тут «хаханьки» не ответ. Тут, если разобраться, серьезная задача.. Главное, что следует выяснить,- кто он, муравей: друг нам или враг? Чем он в лесу занимается? Может, кто-нибудь из вас знает, дорогие друзья?
Трое переглянулись: до чего же простой вопрос, но что ответить? Чем постоянно занят и куда спешит муравей?
Незнакомец насмешливо прищурился:
- То-то, голубчики, не знаете. А он, оказывается, деревья оберегает, с бесчисленным войском лесных паразитов сражается, и если бы не стало муравья, значит, и этого леса не стало бы. Да за такую добрую работу наградить его, а не судить надо!
- У меня есть кусочек сахару,- призналась Анка.
- Мало,- сказал незнакомец, позволяя муравью кочевать с ладони на ладонь.
- А сколько же ему нужно?
Незнакомец повел плечами:
- Даже мешка мало. Даже вагона.
- Мы наловим ему жуков,- предложил, смягчаясь, Ко-Ко.
- Это он и сам умеет,- заметил Емелька.
- А знаете что? - закричала Анка и стукнула кулаком по коленке.- Я знаю, что ему надо. Он хочет домой! Дадим ему свободу.
Незнакомец торжественно поднял руку:
- Вот это слово. Свобода! Более высокой награды не было и нет.
Он осторожно стряхнул муравья с руки прямо на золотистый цветок донника, улыбнулся и поднял не спеша свою туго набитую котомку.
- А теперь, лесные приятели, давайте малость позавтракаем и познакомимся. Тут у меня кое-что имеется. Но, если вы любите вареники из белой муки с творогом и сметаной, скажу откровенно: у меня их нет. Зато есть горбушка хлеба и четвертинка сала - вкусно и питательно. Правда, стульев у нас не имеется, столика и скатерти - тоже, но зато какой цветистый ковер под ногами и какие свеженькие салфетки!
Отведя руку, он сорвал широкий, подернутый пухом лист лопуха, разгладил на коленях, вынул серебряно блеснувший нож, достал завернутые в полотенце краюху хлеба и четвертинку сала.
Емелю обуревало любопытство: кто этот человек? Он даже не выдержал, спросил:
- Сапоги у вас, дяденька, запыленные. Видно, пришлось пошагать?
- Пришлось…- неопределенно ответил незнакомец, деля на равные доли краюшку хлеба и складывая кусочки на лист лопуха.
Тут вмешалась Анка:
- Ты разве не видишь, Емелька, что человек на шахтах был и у старого террикона проходил, у того, что над яром?
Рука незнакомца замерла в воздухе, солнце ярко блестело на лезвии ножа.
- А тебе откуда все это известно?
Анка охотно пояснила:
- Вон у вас на голенище красная пыль. Где еще у нас такая пыль найдется? Только у старого террикона, потому что он давно перегорел.
Незнакомец отхватил ножом ломтик сала, положил на хлеб и подал Анке:
- Считай, что это премия. Ты заслужила. Верно, я проходил у старого террикона…
- А потом через речку на лодке переплыли,- сказала
Анка еще увереннее.- Лодка старая, но кто-то недавно просмолил.
- Точно! - весело удивился незнакомец.- А это откуда тебе знать?
- А ведь очень просто! - засмеялась Анка.- Вон у вас на коленке смола - не иначе, со старой лодки прицепилась.
Человек с котомкой даже присвистнул:
- Ну, милая… ты же настоящий следопыт!
Емелька и Ко-Ко довольно засмеялись и охотно приняли свои пайки хлеба с салом.
Ободренная похвалой, Анка совсем осмелела:
- А что вы, дядя, в лесу ищете? И что у вас в котомке? Где вы живете и куда идете? Где будете ночевать? И, самое главное, как вас зовут?
Ко-Ко поморщился:
- Ох и затараторила!
- Значит, подкрепились и переходим к знакомству,- усмехнулся незнакомец.- А зовут меня, девонька, Михеем Степанычем. Для вас можно проще: дядя Михей. Что делал в лесу? Просто шел тропинкой. Там, за озером Дальним, есть избушка лесника - туда и направляюсь. Если она еще уцелела, в ней и переночую.
Анка собрала на ладони оставшиеся крошки хлеба, отправила в рот.
- Ладно, переночуете. А потом?
- Потом опять в дорогу, до речки Беленькой.
Анка все больше удивлялась:
- Так где же, дядя Михей, ваш дом?
Он поднялся и встряхнул котомку, и в ней что-то зашелестело.
- Где нахожусь, девонька, там и дом. Вот здесь, например, на поляне. Или за лесом, на лугу, под стогом сена. Я человек дорожный, для меня везде приют найдется: в любой деревушке, в курене сторожа на баштане, в избушке лесничего, просто на охапке травы… В эту пору года ночью, в лесу, птичьи концерты - заслушаешься! А воздух! Будто парное молоко пьешь…
Анка зябко поежилась:
- Да ведь страшно.
Емелька взглянул на нее с укором:
- Какие тут страхи?.. Но ведь одному скучно, дядя Михей, правда?
Михей Степанович согласно кивнул:
- Если бродить без дела, понятно, заскучаешь. А если ты важным делом занят - не заметишь, как и день пролетит.- Он еще раз легонько тряхнул котомкой.- Слышите, вроде бы что-то шуршит и постукивает? Ну-ка, угадывайте, что у меня в сумке?
Анка осторожно протянула руку:
- Можно пощупать котомочку?
Зеленые глаза смотрели на Анку и смеялись:
- Действуй.
- Знаю! - закричала она и запрыгала.- Вот и знаю, лесные груши! Только еще совсем зеленые. Зачем они вам?
И опять он согласно кивнул:
- Верно, и зачем они мне - зеленые груши? Ты сама и ответила, беленькая. Однако не станем играть в загадки. Смотрите.
Запустив обе руки в котомку, он достал пригоршню черных и серых, рыжеватых и розовых, сизых и пятнистых камешков. Ничего особенного, самые обыкновенные камни, каких по оврагам, по берегу реки под обрывом кряжа, под шахтными терриконами можно собрать сколько угодно. Поэтому Анка небрежно махнула рукой, Костик поморщился, а Емелька тихо удивился: взял один камешек, осмотрел, заметил наклеенную бумажку.
- Тут вроде номер значится?
Дядя Михей как будто повеселел:
- Так и есть, паренек: на каждой моей находочке номерок записан. А номерок - это адрес. Значит, мне точно известно, где и какой камушек поднят. Много их, все разные, и у каждого свое имя имеется, и цвет, и вес, и крепость, и оттенки. Все эти камни для меня - будто старые знакомые. Но вот одного, самого нужного, в моей котомке нету, и я его ищу.
- Так разве нельзя его заменить? - предложил Емелька.- Подобрать похожий - и вся недолга.
Дядя Михей нахмурил брови и принялся завязывать котомку:
- Никаких подменок, парень: дело это строгое. Не игрушки - наука. Ты только вдумайся в само слово.- Он вскинул котомку и произнес торжественно, по слогам: - На-у-ка!..
- Наверно, от камушка того людям большая польза? - осторожно предположила Анка.
Дядя Михей потрепал загорелой рукой ее непокорные кудряшки.
- В том и суть дела, смышленая! Большая польза. Можно сказать, великая! - Он решительно встал.- Жаль, молодые охотники, что нет у меня времени: дорога дальняя, спешу. А то послушал бы с интересом: кто вы, такие шустрые, откуда и куда?
Ко-Ко предложил:
- Хотите, мы вас проводим? Давайте котомочку поднесем.
- Точно! - подхватил Емелька.- А по дороге вы про тот камушек расскажете.
Дядя Михей покачал головой:
- Эта история долгая… Ладно, дружки-приятели, до встречи.
Анка и тут не растерялась:
- До встречи? А где?
- Где встретимся? - задумался Михей Степанович.- Ну… знаете Старую криницу? Там, на склоне овражка, уцелела солдатская землянка. Иной раз я в той землянке ночую. Заглядывайте.