Планируя свое наступление, он благодарил небо за плотные облака, укрывавшие луну и делавшие тени иссиня-черными. Если держаться в стороне от источников света, он останется незрим для чужого взгляда, как под плащом-невидимкой.

По мере приближения всполохи пламени навевали на него воспоминания о хибаре, в которой он прожил два десятилетия своей жизни. Он ушел оттуда, когда няня покинула его, и нашел приют, о котором говорил тот лакей. Но он не смог надолго оставить то место, мысли о возможном возвращении отца заставили его вернуться в ту лачугу. Спустя годы он покидал хибару несколько раз на определенные периоды, как правило, в зимние месяцы, когда волки лютовали от голода… но неизменно возвращался туда.

Его отец так и не появился.

А потом подошло время его превращения. В деревне жила шлюха, регулярно обслуживающая мужчин вампирской расы, но из-за его уродства в обмен на вену пришлось уступить ей дом вместе со всем скарбом.

Уходя следующим вечером от хибары с ее ненавистными малиновыми зарослями и подступающим лесом, в котором рыскали волки, он бросил последний взгляд через плечо. Няня так и не вернулась, чтобы узнать, как он, но он и не ждал, что увидит ее вновь. И давно пришло время положить конец тщетным мечтаниям о том, что отец ищет его.

Передав свой дом в чужие руки, Кор пустился в свободное плавание.

Он взял с собой лишь одну вещь: ошейник, который носил до тех пор, пока не использовал резак, чтобы освободиться. Он часами пилил кожу, в то время его детским рукам не хватало сил на большее. Но няня оставила лишь воду и совсем немного еды, поэтому он должен был высвободиться.

К счастью, в нем открылся врожденный талант к охоте и убийству.

И воровству.

Поначалу ему было ненавистно все это. Но он никогда не брал больше, чем ему требовалось, шла ли речь о еде, одежде или защите от солнца. И поразительно, как можно поступиться любыми моральными принципами, когда речь идет о выживании. Также невероятно, как порой можно исхитриться, укрываясь от солнца в лесной чаще, избегая диких зверей… изыскать возможности оплачивать вены шлюх.

Леса Старого Света стали убежищем, его домом, и он сторонился посторонних. И, значит, он держался подальше от лессеров, которые шныряли по лесам и пещерам, а также избегал воинов-вампиров, выслеживающих и убивавших немертвых. Он также не приближался к военному лагерю.

Там не место ни для кого. Даже он, кто сторонился всех без исключения, слышал слухи о творящихся там мерзостях и о жестокости воина, главенствовавшего там.

Сосредоточившись, Кор закрыл глаза… и дематериализовался среди густых ветвей. А потом перенесся на другое дерево, напоминая мартышку и сохраняя дистанцию.

Когда остается надеяться лишь на себя и помощи ждать неоткуда, особое внимание уделяешь собственной безопасности, а люди и вампиры всегда смотрят только вперед, на уровне своих глаз, и крайне редко – наверх.

Приблизившись, он изучил разбитый лагерь с точки всего в десяти ярдах от них и над ними. Вампиры действительно оказались воинами, хорошо вооруженными, с широкими плечами, но они были пьяны и передавали человеческую женщину с рук на руки как пивную кружку, одну на всю команду. Женщина была только рада, она смеялась, подставляясь под следующего в очереди, и Кор попытался представить, каково это – участвовать в подобной оргии.

Нет.

Его не волновал секс, по крайней мере, такого рода. Воистину, он оставался девственен, ведь шлюхи всегда требовали больше, чем он мог заплатить за их промежность… и, к тому же, его не интересовали общественные помойки.

Посмотрев на табун лошадей, Кор подумал, что да, он начнет оттуда. Он бы не взял скакуна, какую бы ценность конь ни представлял на свободном рынке. Кор не желал брать на себя ответственность за живое существо. Он с трудом выживал сам и едва находил себе на пропитание. Оружие, однако ж, ему не помешает. У него было с собой три кинжала и одна пушка, которой он не пользовался. Громоздкая, к тому же, приходилось думать о пополнении запасов пуль. Также у него хромал прицел: он кидал кинжалы с большей точностью. Но казалось предусмотрительным иметь хотя бы одну пушку.

Может, удастся стащить хороший кинжал, острее его затупившегося? Немного мяса? Флягу с водой?

Да, это ему не помешает.

Кор дематериализовался на землю, присев за очередную сосну. Кони стояли на самой границе освещенного участка, головы отдыхающих скакунов были наклонены вбок, а на их седлах крепилось разнообразное имущество всадников.

Кор бесшумно двигался сквозь подлесок, кожаная подошва мокасин приглушала его шаги.

Лошади повели ушами и повернули толстые шеи в его сторону, а одна издала тихое ржание. Но он не тревожился. Он давно научился переноситься даже в моменты опасности, и, к тому же, воины были заняты.

Кор быстро и проворно обыскал седло серого коня ростом в шестнадцать с половиной хэндов^[66], расстегивая кожаные ремни, залезая во все сумки и мешки. Он обнаружил одежду, зерно и копченое мясо. Он взял мясо, спрятал в складках плаща, и перешел к следующему коню. Оружия не было, но в джутовом мешке нашлась женская одежда с запахом крови.

Интересно, пережила ли женщина спаривание. Навряд ли…

Драка началась без всякого вступления, все было хорошо, а потом раз – и двое мужчин вцепились друг другу в глотки, их тела закружили друг относительно друга, каждый пытался подчинить противника. А потом что-то загорелось, чей-то плащ попал под открытый огонь и вспыхнул оранжевым пламенем.

Бойцу было плевать, как и его противнику. Но лошади испугались, и та, которую Кор пытался обыскать, встала на дыбы, его выкрученная рука застряла в одной из сумок, прикрепленных к седлу.

Верховая лошадь повернулась, а он повернулся вслед за ней.

Оказавшись у всех на виду.

Перемена в лагере была мгновенной, женщину отшвырнули в сторону, спор между товарищами был забыт, и чужак стал общей целью. А Кор был привязан к гарцующей лошади, выплясывал вокруг ее острых копыт, пытаясь высвободить руку.

Воины решили проблему за него.

Кора толкнули вперед, и этого оказалось достаточно, чтобы изменить угол запястья. Внезапно и весьма вовремя к нему вернулся контроль над рукой. Ему врезали по лицу кулаком размером с булыжник, но, по крайней мере, он полетел в сторону от бесновавшегося коня.

К несчастью, он рухнул прямо на пути другого воина, и Кор знал, что либо он станет хозяином положения, либо его одолеют. Но надежды было мало… эти мужчины были опытны в бою, удары и пинки прилетали со слишком высокой скоростью, чтобы он мог уклониться или парировать, дыхание раз за разом вышибали из легких.

Действительно, до этого он уже бывал в кулачном бою. Но всегда с людьми или вампирами-простолюдинами. Сейчас он столкнулся с чем-то принципиально иным.

Удары продолжили сыпаться на его голову и живот, подобно дождю, слишком быстро, чтобы парировать их, сильнее, чем он мог вынести, его швыряли из рук в руки, как до этого женщину. Из носа и рта хлынула кровь, зрение затуманилось, пока он кружил, пытаясь защитить жизненно важные органы и череп.

– Проклятый воришка!

– Ублюдок!

В бок влетел кулак, и Кору показалось, что лопнул какой-то орган. В это мгновенье землю выбили из-под ног, и он рухнул на листву и землю.

– Зарежь его!

– Еще рано, – прорычал кто-то.

Его пнули по ребрам, и Кор прокатился до самого костра. Ошеломленный, он лежал там, где остановился, не в силах очухаться, прикрыть хотя бы лицо или свернуться в оборонительной позе.