* *

*

18 марта, 17:00, Россия Москва.

Следы битвы были повсюду. Пятеро пилотов лежали на полу. Вдали от них шесть или семь демонов были разорваны кумулятивными пулями. Следы крови от стартового комплекса тянулись по всему Центру. Гарри Трумэн обессилел. Оторванная нога болталась на тканях, оставляя длинный кровавый след. Трумэн пересек Зал Центра, но демон-"Охотник" прыжком настиг его и вонзил в спину трезубец. Алан Дин Фостер видел это. Он разогнулся, поднимая "узи" и переворачивая стол.

- Засранец,- он орал и стрелял. Пули одна за другой входили в тело "Охотника", вызывая зеленые брызги. Он бежал к мертвому уже телу. Отбросив автомат, он схватил труп за волосы и подтянул к себе,кто ты, мать твою, говори, говори...

- Алан, уходи,.. слышишь, брось его - он труп, уходи,- Лиланд Гамильтон, раненый в живот, остался с Дин Фостером, чтобы прикрыть отход основной группы. Они должны были задержать хоть на какое-то время "охотников", пока Красников не войдет в Виртуал. Он знал, что теперь и сама матрица тоже в их Мире, и он беззащитен без своей привычной Среды. Но чтобы найти его уязвимое место, нужно было время. Нападение было столь неожиданным, что все пилоты погибли сразу. Но и "Охотник" тоже просчитался - он наткнулся не на Красникова, а сразу на всех. И теперь, штампуя воинов, он становился беззащитным - вот тот момент, когда нужно наносить удар. Другого не будет...

... Фостер подобрал "узи" и спрятался за дверью; еще пятеро прорывались через зал. Гамильтон стрелял. Он видел "охотников". Пуля разорвала сейф, служивший Лиланду прикрытием, волна взрыва откинула его к стене, Лиланд затих на полу, видимо потеряв сознание. Фостер от бессилия плакал, он все еще не видел противника. Лиланд зашевелился и сразу же Фостер заметил в дверном проеме "охотников". Первый стрелял в Гамильтона. Алан увидел, как тело его напарника превратилось в кровавые лоскутки, а стены покрылись пятнами крови. Дин Фостер заревел, теперь он остался один, "охотники" обернулись, но было поздно. "Узи", надрываясь, посылал смертоносные заряды в цель. Трое упали замертво, остальные отступили в зал. Алан, воспользовавшись замешательством, отошел к последнему рубежу - дальше был Операторский Отсек.

Дин Фостер перезарядил автомат. Минуты затишья казались дикими после стрельбы и криков - ничего хорошего эта тишина не предвещала. Он до сих пор не мог понять, что это было. Хотя догадки были, но он не хотел в это верить. Автоматные очереди, фонтаны пуль, вывели Алана из раздумий. Монстры ворвались в комнату и озирались в поисках цели. Алан выпрыгнул из-за укрытия и первыми же пулями уложил одного и ранил второго. Силы были неравными. Умирая от многочисленных ран, Алан Дин Фостер видел, как еще шестеро появились из ничего...

* *

*

- Мистер Красников, как дела? - Патрик Свейзи нервничал, - там творится, что-то непонятное, очень тихо, странно.

Действительно, после отчаянной стрельбы тишина казалась зловещей.

- Что случилось? - Достоевский обернулся, - всех перебили - вот и тишина, всех, абсолютно всех, я предлагаю вам и вам, - он указал пальцем на Красникова и Купера,- перейти в бункер, а я со Свейзи останусь здесь, если вы, мистер, не возражаете?

- Ни в коем случае. Я согласен! Другого выхода просто нет, действуйте. Красников и Купер бросились к двери бункера и через мгновение замок, громко щелкнув, блокировал дверь, оставив американца и русского вдвоем.

- Смешно получилось, так даже в фильмах не бывает, Достоевский, казалось, разговаривал сам с собой: - Железная дверь, с этой стороны американец и русский и по ту сторону американец и русский! Вот где дружба народов. Что делать будем, мистер?

Свейзи не мог понять - то ли русский шутил, то ли говорил серьезно, да это и не было сейчас важно. Было ясно одно - им двоим придется погибнуть... и больше ничего. У Свейзи было странное ощущение, он не боялся, но и не был к этому готов. Свою смерть он представлял как-то по-другому, чем-то более простым и безобидным. В нем горела ненависть к создателям этого Зла, ненависть, переходящая в мщение. Откуда-то из прошлых лет ему вдруг вспомнилось стихотворение, большое, но он помнил только пару строк:

Месть должна быть бесконечной,

поскольку бесконечна вина

покусившегося на величие Бога,

чье бытие бесконечно.

Но наделяя вечностью месть,

мы увековечиваем Зло...

- Мистер Достоевский, как вы думаете, мы справимся с этим делом или это все бесполезно?

- Я думаю только одно: "Нам с вами Победы не увидеть".

- Благодарю! - Свейзи глядел в глаза русского и слабо улыбался. Взрыв, осколки кирпича и бетона... все смешалось в одно..., пыль, выстрелы, искpы от попаданий пуль, крики людей и вой монстров.

Адская какафония доносилась довольно четко сквозь органические, прозрачные с одной стороны, стены. Купер все видел и был удивлен хладнокровием Красникова - тот, несмотря ни на что, продолжал работу. Купер, как завороженный, смотрел на события, словно на экране кинотеатра...

"Охотников" было пятеро. Из-за пыли и летающей в воздухе бетонной крошки, Свейзи плохо видел, что творилось справа от него там, где находился Достоевский. Двое монстров прорвались к Свейзи и прижали его к полу огнем. Пришлось вытянуть руку вверх и, направив автомат наугад, стрелять куда попало - он рассчитывал, что "охотники" тоже спрячутся от пуль и он получит передышку и пару секунд на смену точки. Это ему удалось. Выстрелы прекратились, и Свейзи, встав, хотел отбежать в сторону, как столкнулся нос к носу с одним из нападавших. Через мгновение Свейзи падал на пол с простреленной головой.

Достоевский занял лучшую позицию, чем Свейзи, и поэтому он уложил уже одного монстра, а второй отползал в сторону с оторванной рукой. Достоевский уже понял, что Свейзи потерян и понял еще одно: теперь можно ждать нападения и справа, и слева. Как он ни старался не пропустить противника, все же появление "охотника" слева было внезапным. Достоевский перевел ствол автомата на него, а тут справа вылезли еще двое. Короткая очередь завалила левого, и автомат затих.

- Ух черт, патроны кончились! - это были последние слова Достоевского.