- Вот, черт, - тихо ахнула Кэрол.

Шери радостно играла с уменьшающимся и медленно теряющим свою упругость членом. Его крайняя плоть заворожила ее. Она сжала этот смягчающийся кусок мяса, наблюдая, как последняя жемчужина спермы выступила на головке, и слизнула ее.

Шери смотрела на изгиб идеального женского тела Кэрол - идеального, кроме члена, который она продолжала лизать - и ей казалось, будто из глаз и открытого рта Кэрол светят яркие стробирующие лучи.

- Боже, как было здорово, - невнятно пробормотала Кэрол.

Когда Шери снова поднялась, у нее отвисла челюсть. Озеро превратилось в калейдоскоп, а луна - в длинную белую полосу, размазанную по всему небу. Она видела серебристо-оранжевые волны тепла, исходящие от упругого тела Кэрол. Затем, присев на корточки, она взглянула на свою вагину и увидела нечто похожее на белый, как яичная скорлупа свет, идущий из бритой, влажной щели.

- Боже, - заметила она. - А это хорошая "кислота".

Потом она встала в полный рост в покачивающейся лодке, зажав каждый сосок между двух пальцев. Из них тут же выстрелили едва заметные малинового цвета искры.

- Да, чертовски хорошая "кислота".

- Будь осторожна, - предупредила ее Кэрол. Лодка начала раскачиваться, пока Шери пыталась устоять на ногах.

Шери услышала шум, похожий на треск бейсбольной карточки между спиц велосипедного колеса, и перевела взгляд перед собой. Перед ней словно выросла огромная глыба.

- Что это? - чуть не взвизгнула она.

Кэрол оглянулась.

- Как тебе это нравится? Пока мы трахались, лодку отнесло к самому острову.

Шери увидела, что следы от искр словно ползут по старым деревянным сваям. Пирс поблескивал, словно сделанный из темного золота.

Они обе оделись, потом Кэрол взяла Шери за руку и помогла ей выбраться из лодки.

- Ну же, - сказала она со светящейся улыбкой. - Давай осмотрим это место...

***

В голове Эштона стучало, как сердце в предынфарктном состоянии. Когда он разжал веки, то сперва увидел лишь черноту.

Потом черноту пронзили светящиеся точки - звезды.

- Бобби, Бобби! - позвал он и, шатаясь, двинулся расталкивать невидимого в темноте братца. Споткнулся о высокое белое ведро, полное пустыми бутылками из-под "Хольстена".          - Мы отрубились! Бобби! Проснись!

Бобби, наконец, проснулся. Устремил взгляд в небо.

- Ой, мужик. Да уже ночь.

- Да, черт возьми, - рявкнул Эштон. - Давай же! Шевели задницей. Нужно возвращаться к "Виннебаго"! Девчонки будут злиться!

Их не отнесло далеко, потому что они, хотя бы, бросили якорь. Эштон вытащил его и включил палубные огни. Боб пробрался, шатаясь, на корму и завел большущий мотор "Эвинруд".

- Двинули назад, - сказал Эштон.

- Подожди-ка, - напомнил Боб. - У нас же ловушки в воде остались, верно?

Эштон подумал об этом.

- Да, но... мы за весь день так и ни хрена не поймали. К черту ловушки. Давай возвращаться к девочкам.

Боба мучил "сушняк". Он сплюнул и вывалил ведро пустых бутылок за борт.

- Как насчет пяти минут? Проверим хотя бы.

- Да, думаю, ты прав... - Эштон включил фонарик и провел ярким лучом по поверхности воды. Вместо буев они использовали пустые галлоные бутыли из-под молока, и лишь одна из них колыхалась за бортом лодки.

Эштон схватил ее и стал вытягивать длинную мокрую веревку.

- Там что-то тяжелое, - сказал он.

- Брось! - заявил Боб. - Это дурной знак!

Эштон поднял из воды ловушку и швырнул на палубу.

Боб посветил фонариком.

- Срань господня, - пробормотал Эштон.

Проволочная коробка была битком набита Зубастым угрем.