Влюбленная. И втроем ухаживать за нашим верблюдом.

Влюбленный. Мы построим для вас высокую башню, с которой вам будет видна вся земля. И вам не придется ходить — вам будет все видно с башни.

Влюбленная. Мы не будем вам мешать. Оставайтесь!

Садовник. Спасибо вам за эти слова, но я привык спать под открытым небом и бродить по пустынной земле… Может быть, потому, что никто мне никогда не сказал: оставайтесь…

Тетушка (Ученому). Когда умер мой муж, я осталась одна. Представляете, как это было ужасно — даже некому слова сказать. У нас с мужем не было детей, только племянники. Ну, племянники, конечно, не дети, но и то слава богу, все-таки родной человек. Встретишься, поговоришь, а то и письмо напишешь.

Ученый. У меня нет родственников.

Тетушка (испуганно). Не может быть! Что вы, бог с вами!

Ученый. У меня никогда не было родственников. А может, и были, да я как-то их растерял… Потому что когда уйдешь в эту науку, и о себе забудешь, не то, что о родственниках.

Постепенно сгущаются сумерки, и в полутьме мы видим, как из песка поднимается яблоня. Большая, развесистая яблоня. Среди зеленой листвы — золотые плоды, которые так сверкают, что вокруг становится снова светло.

Влюбленные. Яблоня!

Садовник. Выросла! Неужели выросла? А я-то сомневался! (Припадает к яблоне, гладит ее.) Не признавался себе, но все-таки сомневался!

Влюбленные разглядывают яблоню, гладят ее листву. Тетушка и Ученый заняты своим разговором.

Ученый. Может, у меня просто нет родственных чувств?

Тетушка. Так не бывает. Как же это — без родственных чувств? Человек без родственных чувств и не человек вовсе, а так, жилец.

Ученый. Но, знаете, когда такая работа…

Между тем Влюбленные уже сидят под яблоней. Садовник присаживается рядом. Видно, что он очень устал и теперь, впервые за много лет, отдыхает.

Наука требует жертв. Особенно гидрология. Гидрология — это наука о круговороте воды в природе.

Тетушка. Я понимаю. Круговорот. И из-за этого вы обо всех забываете? (Замечает яблоню.) Ох ты, господи! Поглядите!

Оба смотрят. Долгая пауза.

Ну, не сумасшедший? Вырастить яблоню на песке!

Ученый. С научной точки зрения я отказываюсь это понимать.

Тетушка. Я же вам говорю, что они здесь все сумасшедшие.

Подходят.

Ученый (Садовнику). С научной точки зрения я отказываюсь это понимать.

Садовник. Я сам не очень-то хорошо понимаю.

Ученый. Как же не понимаете? Ведь вы ее вырастили.

Садовник. Сам не знаю, как это получилось. Просто мне очень хотелось, чтобы здесь выросла яблоня.

Влюбленная. Захотелось — и выросла. Как в сказке.

Ученый. Вот именно. Может, вы еще притащите бабу Ягу?

Садовник. Бабу Ягу мне не хочется.

Ученый. Значит, вы будете делать то, что вам хочется? А знаете, как это называется? Произвол в науке!

Тетушка (Ученому). Не ругайтесь. (Тихо.) Вы же видите — больной человек. (Громко.) Да, это яблоня! В жизни такой не видала! (Тихо — Ученому.) Ну скажите же что-нибудь! Порадуйте человека.

Ученый (смягчаясь). Яблоня, конечно, хороша! (Тихо — Тетушке.) Но с наукой — ничего общего.

Садовник (обрадован). Что же вы стоите? Садитесь! Здесь вам будет удобно… под яблоней. (Уступает им место, достает из-за пояса садовые ножницы и подрезает ветки.)

Тетушка и Ученый садятся.

Тетушка. Очень здесь теперь хорошо. (Ученому.) Правда, здесь хорошо? (Тихо.) Ну скажите же наконец!

Ученый (подбирает слова, которые могли бы выразить его чувства). Да… Сахара… Величайшая пустыня земли… Площадь свыше девяти миллионов квадратных километров… Сухой воздух… незначительные осадки… резкие колебания температур… Огромные пространства, покрытые щебнем, галькой и песком… И посреди всего этого — яблоня! (Тетушке.) Нет, как хотите, но я отказываюсь это понимать.

Влюбленная (уже совершенно забыв о том, что мама волнуется). Мне никуда не хочется уходить.

Влюбленный. И мне — тоже!

Влюбленная (с еще более поразительным легкомыслием). Мы останемся здесь, да? И все будет так, как мы решили. И замок, и речка, и зеленый верблюд…

Тетушка (Ученому). Опять зеленый верблюд! (Громко, стараясь переменить тему.) Когда яблоня в саду, она не производит такого впечатления.

Садовник. Это правда. Я вот садовник, а сада не люблю. Мне кажется, что деревья в саду — как в клетке. Другое дело, когда они на свободе, по всей земле…

Ученый. Для культурных деревьев это противоестественно.

Тетушка (опять переводя разговор). Вы знаете, мой племянник — не Захар, а другой — тоже занимается садоводством, правда, чисто теоретически.

Входит Прохожий. Приподняв шляпу, проходит мимо.

(Ему вслед.) Послушайте, посмотрите! Вы ничего не замечаете?

Прохожий (оборачивается, приподнимает шляпу). А, яблоня. Что ж, очень хорошо.

Влюбленная. Скажите спасибо Садовнику. (Ищет глазами Садовника, но его нет.) А где же садовник?

Ученый. Действительно, где он? Я только что с ним разговаривал…

Тетушка (встревоженно). Не случилось ли с ним чего?

Влюбленный. Он ушел. Он говорил, что уйдет, как только вырастет яблоня.

Ученый (пожимает плечами). Но зачем? Не понимаю. Все равно, что написать диссертацию и отказаться от защиты.

Тетушка. Все равно, что приготовить обед и уйти в гости к родственникам.

Влюбленная. Мне просто плакать хочется. Ушел — такой человек…

Влюбленный. Удивительный человек!

Прохожий. Что же именно вас в нем удивляло?

Влюбленная. Да он же вырастил яблоню! Яблоню— посреди пустыни!

Прохожий. Ну? И что же?

Влюбленный. Да поймите же — яблоню в пустыне!

Прохожий. Я понимаю. Раз яблоня растет в пустыне, значит, она должна расти в пустыне. Очень даже удобно: идешь по пустыне, а тут тебе яблоня. Подошел, сорвал. (Подходит, срывает яблоко. Вытирает платком. Ест.) У меня как раз сегодня яблочный день.

Ученый. Что еще за яблочный день?

Прохожий. Режим питания. Разгрузочная диета. (Уходит, приподняв шляпу.)

Тетушка (смотрит ему вслед). Ох, не мой он племянник!

Долгая пауза.

Влюбленный. Ушел садовник… В другую пустыню ушел…

Грустная пауза.

Влюбленная. А ива над рекой — как зеленый верблюд… Зеленые верблюды пьют воду, склонившись к реке, и все у них есть — и солнце, и земля, и прохлада… Но по ночам им снится пустыня, безводная, сухая пустыня, в которой стонут ветры и зной пронимает до костей… И они роняют в воду зеленые слезы, пожелтевшие от тоски, и рвутся вон из клетки, которая называется садом. И ждут того, кто поведет их в пустыню, в их родную стихию, пусть даже на камень или сыпучий песок… Потому что никакая прохлада не заменит верблюду простор, никакая клетка ему не покажется садом…