Ланье громко рассмеялся, прервав ее.

– Как хорошо, что я с тобой не воюю. Хочешь ударить во фланг, когда начнется штурм? А как, ты же не выведешь туда кар?

– Кар не нужен. Обойду по крышам, и спрыгну со стены. А взрывчатки там будет достаточно.

– Это самоубийство. – Сказал доктор. – Вы же не серьезно это говорите?

– Она это сделает. – Ответил Сломанная Маска. – Эти, у машин, не будут ожидать ничего подобного. Но их будет много… очень.

– А как ты планируешь отойти? – Спросил Ланье.

– Она не планирует отходить. – Улыбнулся Сломанная Маска. Несколько секунд они с Би смотрели друг на друга, разделенные столом и тишиной, в которой едва слышно поскрипывали ставни и гудели электрические лампы.

– И что? – Спросила наконец Би.

– Я справлюсь. – Ответил Сломанная Маска. – Или умру там, на башне. Вы поймете, когда это случится. Не сможете пропустить.

– Наш человек. – Сказал Арго. – Ну что, наемник, сдохнем вместе?

– Вот еще. – Ответил Ланье. – Я пойду подыхать к магистрату, с моими парнями.

– А кто со мной на площадь?

– Я. – Сказала Мириам.

– Прикроешь меня сверху?

– Ага. И нужно будет позвать Кейна, он хорошо стреляет. И его девушка… девушки, там же их дом, прямо на площади.

– Ты про того сумасшедшего монаха? – Спросил шериф. – Который сегодня пол дня натаскивал девиц на стрельбище?

– Да. – Ответила Би. – Мы уже говорили о том, что вооружить придется всех – ополчение, Молотов, беженцев…

– Не хочу прерывать тебя. – Сломанная Маска встал. – Но там, за окном…

Он еще не успел договорить, когда Би сорвалась с места. Оконная рама с треском вылетела наружу, и в комнату ворвался порыв ночного ветра – совсем не такой, как в пустыне, несущий запахи еды, и теплого человеческого жилья. Стремительное движение Би осталось в памяти Мириам как последовательность медленно растворяющихся картинок: вот она отталкивается от стола, перепрыгивая его, группируется в воздухе, закрывая голову локтями, и вышибает окно плечом, вылетая куда-то в ночь.

– А может, монах не такой уж и сумасшедший. – Задумчиво сказал шериф.

– Куда она? – Спросила Мириам у Сломанной Маски.

– Хочешь посмотреть?

– Что? Конечно!

– Тогда смотри.

Его слова ударили ее в спину, огромной мягкой кувалдой, бросив сквозь стену следом за Би, навстречу ветру и редким огням, мелькающим где-то внизу…

III.

Стремительное движение.

Крыша, плоская площадка с узором из ромбов, нанесенных белой краской, уходит вниз и назад, перила мостика пружинят под ногами. Выдох разбивается о что-то у самых губ. Навстречу прыгает следующая крыша – кубик надстройки над маленьким садом, освещенный странным, синеватым светом невидимой, но огромной луны, висящей за спиной.

– Би? – Спрашивает Мириам. Не вслух, имя замирает где-то рядом, в этом синем движении, облачком пара, рядом с тускло светящимися колонками цифр – роем знаков-светлячков.

Удар сердца, громкий и очень сильный, надстройка жалобно трещит под ударом, и тоже уходит вниз.

– Мириам? – Голос Би, выдох в воздушный клапан.

– Да.

– Ты что, у меня в голове?

Замешательство. Невероятно светлая ночь проносится мимо. Би приземляется на гребень стены между домами, и бежит – по тонкой дорожке, не шире двух кирпичей. Внизу, влево и вправо, тянутся пустые улицы – прозрачные синие тени и яркие огни в маленьких окнах.

– Да, я здесь.

Движение впереди, что-то исчезает за краем крыши. Би отталкивается от самого края стены, прыгая следом. Сбоку изменяются цифры, одни растут, другие уменьшаются, и тусклые огоньки пульсируют, один как сердце, другой – распускаясь и опадая с каждым вздохом.

– Как это возможно?

– Не знаю.

Пружинят мышцы – экзоскелет принимает нагрузку. Мириам чувствует, как расходится напряжение – от твердого каркаса позвоночника, через упругие пластины живота и длинные жгуты, обвивающие бедра. Би бежит по крыше, ныряет вниз по скату, перекатывается и отталкивается от самого края.

Прыжок через улицу, огромное звездное небо, и груды ящиков под ним – видимо открытый склад. Би парит на городом, и Мириам, глядя ее глазами, понимает, что нет никакой луны – просто она видит в темноте.

Плоская крыша склада, пыль летит из-под ног. Тот, что впереди, едва различим, контур, бегущий по самому краю. Светлячки, висящие вне поля зрения, выбрасывают тонкие синие линии, отмечая его движения, расположение головы и конечностей.

– Видишь? – Спрашивает Би.

Контур исчезает за синими конструкциями дальше по улице – остов недостроенного дома, скелет из бетонных столбов. Би перепрыгивает на ближайшую балку – ребро скелета, одиноко белеющее в пустой груди. Вибрация бежит по бетону, и звезды внезапно размазываются на небе, превращаясь в дрожащие огоньки.

– Осторожно! – Кричит Мириам.

Черная вспышка впереди. Опорный столб ломается пополам, балка наклоняется, и город оборачивается вокруг своей оси. Би перепрыгивает на соседний столб, отталкивается от него и бежит по второй половине падающей балки, за силуэтом, различимым в облаке пыли. Еще одна черная вспышка – она прыгает следом за ним, врезаясь во что-то твердое, и пробивая насквозь…

Чтобы ворваться в сияние электрической лампы. Мужчина и женщина за столом в маленькой комнате, на лицах – удивление. По полу, покрытому светлым деревом, рассыпаны осколки стены, пробитой Би. Воительница проходит мимо, в соседнюю комнату, толкает дверь и бежит дальше, по коридору, с выходящими в него дверями других жилищ. За некоторыми горит свет, кто-то в конце коридора выглядывает, и сразу прячется обратно.

– Упустили его. – Говорит Би.

– Нет. – Отвечает Мириам. – Он наверху, слева. Я чувствую.

Би бежит дальше, минуя поворот коридора, к лестнице, взлетает наверх и пинком распахивает дверь, слетающую с ненадежных петель. Смутный силуэт на краю крыши, еще одна черная вспышка. Би пригибается, уклоняясь, хватает выломанную дверь, вращается на месте и бросает ее в неизвестного.

Силуэт приседает, исчезая за краем крыши, совсем близко, мелькает на фоне выпуклой черепицы мансарды, трескающейся под ним. Би прыгает следом, неизвестный оборачивается, и она с разбега бьет его коленями в грудь.

Они падают во двор, в твердую серебристую пыль. Тусклый силуэт отлетает в угол, прочерчивая глубокую борозду в мостовой. Би приземляется, словно кошка, на четвереньки, и тут же вскакивает.

Силуэт обретает форму. Черная броня, сплошь покрытая чешуйками, знакомые очертания доспеха. Воин, которого Би назвала инфильтратором, отталкивается спиной от стены, и встает.

– Здравствуй, Ребекка Ли. – Говорит он, механический голос приглушен до шепота. – Хочешь поговорить?

– Загадок стало меньше? – Отвечает Би. Синие линии скрещиваются вокруг фигуры инфильтратора, образуя подвижные узоры, сопровождающие каждое его движение. – Что ты успел узнать?

– Тот, кто вызвался помочь тебе – не человек. – Отвечает механический шепот. – Я не знаю, что он такое, и кто стоит за ним. Но не верю, что он может спасти вас. Рейдеры атакуют на рассвете, и ваши шансы не велики.

– Будешь смотреть?

– Моя миссия состоит не в этом. Барон Саймон искал ответы на мои вопросы, но ты убила его слишком рано. Когда Хокс падет, Атланте придется вступить в игру со многими неизвестными.

– Так вот в чем дело… Хокс – это пробный камень? Вы пожертвуете им, чтобы понять, кто направляет Руку и на что они способны?

– Не я принимаю решения. Рука – это больше чем кажется. И мне нужно знать, насколько.

– И вы готовы пожертвовать целым городом?

– Лучше один город, чем два или три. Я видел записи того, что случилось в Чикаго. Мне жаль…

– Думаешь, здесь будет лучше? Или люди, которых завтра будут убивать, созданы не из плоти и крови?

– У меня все еще недостаточно данных. Прости, но для Хокса мы ничего не сможем сделать.

– Вы просто боитесь, верно? Скажи своим хозяевам… а впрочем, мне нечего им сказать. Я собираюсь идти до конца, так что лучше уходи из долины – завтра здесь может стать очень жарко.