Ведьма действует не одна. Шото наклонился вперед и зажмурился, оживляя свой именной список: девчонка с черными глазами, знающая его в лицо, огромный боец со стальным черепом, швыряющий наемников, как кукол, монах-убийца, слухи о котором ползли от самого Эрга. Все они связаны с ней. Их нужно будет найти в горящем муравейнике, в который превратятся холмы через несколько часов – они опаснее остальных, кроме разве что шерифа и барона.

И танец придется начинать с них – иначе Хайд не услышит оправданий. Лица поплыли перед глазами, разваливая начинающий складываться план – в бою могло случиться что угодно, и исход теперь зависел только от случайности.

Шото прикусил губу, и сделал глубокий вдох. Шел третий час ночи, передовые отряды Руки выходили на позиции, а ему, девятнадцатилетнему разведчику Пауков, отчаянно хотелось расплакаться.

I.

Сон подкрался незаметно.

Как когда-то в пустыне. Только что Мириам полулежала на кушетке, опираясь на локоть, чувствуя покусывание пледа на обнаженном предплечье…

… и вот она стоит возле дома, в темноте, глядя на кукурузное поле. Его почти не видно, но она знает на ощупь каждую его бороздку, каждую выемку, которые пропалывала еще вчера. Ее руки сохранили тепло жестких побегов. Весенние сорняки самые цепкие, крепче проволоки, нужно уметь их тянуть, так, чтобы вытащить из земли весь тонкий корень, мешающий кукурузе расти.

Позади, за домом, начинается яблоневый сад, ровные ряды деревьев, до самого канала, пересекающего дорогу к Хоксу. Голые яблони, с надежно подвязанными ветвями, ожидающие наступления лета.

Рядом заворчала собака. Брик, черно-серый пес выглянул из конуры, и рычал на нее, низко, угрожающе. Это было неправильно, но почему, Мириам не поняла. Все это – ферма, дом, из которого виден ночной Хокс, его огни, россыпью лежащие на холмах.

Ведь она никогда не жила рядом с Хоксом.

И не строила этот дом – большой, двухэтажный, из широких глиняных кирпичей. Два кирпича стена, на случай холодов, узкие окна наверху, чтобы можно было стрелять, и бетонные сваи в углах, чтобы крепче стоял.

Она в растерянности поднесла руки к лицу – и поняла, что они чужие. Короткие толстые пальцы, небольшие крепкие ладони.

Руки фермерши.

Собака зашлась в лае, и, оторвав взгляд от своих рук, Мириам увидела свет. За деревьями, на дороге, резкие огни фар, кары, мелькающие у въезда в долину, режущие глухую предрассветную темноту на серые полосы.

Машины ехали по дороге к Хоксу, и сворачивали на объездную дорогу, к дому. В белом свете черными скелетами проступали силуэты яблонь. Мимо пронеслась одна машина, вторая, третья, обдав пылью и запахом горячего железа.

Брик лаял не останавливаясь, она повернулась, чтобы бежать в дом, и в этот момент сверху, из окна, брызнул огонь.

Выстрел утонул в свисте моторов. Прожектор проезжающего кара лопнул, дробь рассыпалась по броне. Машина притормозила, и из-за нее, с порывом теплого ветра, вылетел сгусток пламени.

Окна второго этажа вспыхнули одновременно, крышу подбросило вверх, разламывая на части, и Мириам закричала…

…но крик истаял, превратившись во вздох. Она все еще полулежала на кушетке, и слушала разговор Би со Сломанной Маской, видимо, упустив его часть. Вокруг двигались еще какие-то люди – несколько гвардейцев собирали оружие и вещи, на которые указывала Би.

– А что с ней? Ты сказал, что разбудил ее…

– Ты запомнила? Мне показалось, что ты не обратила особого…

– Она потеряла сознание от твоего прикосновения. Теперь она чувствует настроение людей, читает их намерения. Что еще?

– Почему ты не спросишь у нее самой?

– Ты сделал это с ней.

– Нет, я всего лишь подтолкнул ее. Она талантлива, это врожденный дар. Я не знаю, что она может. И чему научится через некоторое время.

– Она такая же, как ты?

– Не совсем.

– Все хорошо. – Сказала Мириам, усаживаясь прямо. Шея немного затекла, но, судя по всему, странный сон длился не дольше нескольких минут. – Просто некоторые цвета стали ярче.

– Цвета?

– Ну да. Я вижу цвет, когда человек что-то чувствует. И раньше видела, но не понимала. И еще я вижу странные сны…

– Да, я помню. – Сказала Би.

– И один я видела только что. Про то, что рейдеры входят в долину.

– Почему ты думаешь, что это был сон? – спросил Сломанная Маска.

– Ну потому, что я…

– Нам не придется сегодня спать. – Би перебирала выложенные на стол красные пластины. Софит на длинной гибкой ножке раскачивался у нее над головой. – Здесь есть стимуляторы, которые заставят тебя не спать неделю. Сделать тебе укол?

– Нет, не нужно. – Мириам испуганно вскочила. – Я уже выспалась.

– И поэтому устраиваешься на кушетках?

– Все, больше не буду!

– Думаешь, они уже в долине?

– Я видела машины, которые заезжают с востока, по дороге, и едут направо и налево, в объезд.

Би посмотрела на Сломанную Маску, и тот пожал плечами.

– Минут через десять это подтвердят постовые на башнях. Я же говорю, она талантлива.

– Третий час ночи. – Сказала Би. – Полчаса назад вернулся последний патруль, посты эвакуированы. Вывезли все пушки, но там еще остались люди.

– Да. – Сказала Мириам. – Фермеры. Я… видела.

– У магистрата развернута минометная батарея и механизированный отряд Ланье, стрим-ганы и огнеметы. Арго с отрядом Молотов заканчивает баррикады у Обзорной площади. Сам Ланье заминировал западные ворота и едет к восточным. Кроме ворот они заложили радиоуправляемые фугасы на стоянке и вдоль дороги. Твой грузовик, Мириам…

– Я поняла.

– Если они уже у восточного въезда, то времени у нас – до рассвета. Раньше они не начнут.

– Еще три часа?

– Да. Я собрала здесь все, что нашла. Если ты идешь на Праздничную площадь, то отправляйся вместе с гвардейцами. Найди Кейна, и передай ему вот это. – Би протянула Мириам широкий двойной картридж для игольника, не пластиковый, а металлический, непривычно тяжелый. – Он знает, что с этим делать. Пусть раздаст оружие всем, кому возможно – у него это хорошо получается.

– Да. – Ответила Мириам, беря картридж. – А ты придешь?

Би молча взяла со стола игольник – вроде того, что Мириам брала у нее, только массивнее. С длинным сдвоенным картриджем перед рукоятью и квадратным прицелом, выдающимся над стволом.

– Модель для городского боя. Расширенный магазин, противопехотный боеприпас, лазерный указатель. Очереди по два, ты помнишь? Бери, он пригодится.

– Ты… придешь?

– Я постараюсь, если будет время до начала боя. Мне еще нужно собрать доспех.

– А дети?

– Они с Мартой. Гвардейцы собирают всех в Верхнем городе. Они будут на площади, прямо за вами.

– Хорошо. – Мириам закинула новый игольник за спину. – Мы с Кейном будем ждать тебя.

– А я, пожалуй, полезу на башню. – Сказал Сломанная Маска. – Пока темно.

– А потом, когда они тебя увидят?

– Потом они не увидят ни меня, ни башни.

Би кивнула. Мимо Мириам шумно протопали гвардейцы, нагруженные оружием – один, второй, третий. Она пошла следом, но у самого выхода из оружейной оглянулась.

– Эй. – Голос Сломанной Маски дрогнул.

– Что? – Очень тихо отозвалась Би.

– Не нужно так себя ненавидеть.

– Это не твое дело.

Они не смотрели на нее – Сломанная Маска, тоже обернувшийся назад, и Би, прилаживающая к плечу красный наплечник. Две фигуры – стройная, оплетенная пластиком и металлом, и высокая, сереброволосая, в пыльном плаще. Что-то было в напряжении ее лопаток, в повороте его головы, какие-то несказанные слова или цвета, которые даже Мириам не могла прочитать.

II.

Рассвет не был настоящим.

Он начался с десятков огней, электрических и живых, дрожащих от человеческого дыхания и порывов ветра. И расцвел фонарями, спиртовыми лампами, химическими факелами и свечами, пахнущими паленым жиром.