Я интуитивно почувствовал у себя на спине чей-то взгляд и быстро оглянулся. Сзади никого не было.

– Кстати, мне скучно, – Настенька хитро прищурившись, взглянула на меня и громко крикнула: – Хочу мужа!

– Не кричи, на нас люди смотрят.

– Кто?.. Вокруг никого нет.

– Не уверен, – я снова оглянулся и, на какое-то мгновение, мне показалось, что за одним из деревьев мелькнуло сосредоточенное личико Надежды Шарковской. – Кстати, любая другая женщина на твоем месте, была рада немножко отдохнуть от своего благоверного.

– Ну, конечно же, все так, – легко согласилась Настя. – Но мне не дает покоя мысль, что какая-то другая женщина, а не я, распоряжается судьбой Коли. Слушай, почему ты постоянно оглядываешься?

– Ерунда какая-то… Кажется, я немного нервничаю. Мне только что померещилось, что я видел Надежду.

– Где?

– Сзади нас.

– Странно, минут пять назад мне показалось тоже самое. Но это не существенно, – Настя принялась трясти меня за руку. – Верни мне мужа, интриган!.. Ну, верни, пожалуйста.

– Черт знает что, – не выдержал я. – В конце концов, кто как не ты, три года назад вдруг вздумала сбежать от Коли?

– Ну и что? – простодушно возразила Настя. – Я бы потом все равно вернулась. Кроме того, тогда я была еще молодая и глупая.

– А сейчас ты поумнела?

Настя кивнула:

– Да, поумнела. И даже не потому, что поняла – лучше Коли нет никого на свете, а… – она замолчала, словно вспоминая что-то. – Короче говоря, это случилось десять лет назад. Тогда мне было восемнадцать лет, и я была горда как тысяча чертей. Как-то раз, собираясь на свидание, я решила опоздать на него больше чем обычно. От нечего делать я принялась бродить по комнате. Мне было скучно. Неожиданно я заметила на столе бабушкину Библию. Я раскрыла ее и прочитала там одну удивительную фразу: "И прилепится человек к жене своей…" – Настя поежилась. – Господи, да я просто содрогнулась от ужаса, прочитав такое. Оказывается, браки свершаются совсем не на небесах. Вдумайся только, чего только стоит этот глиняный и совсем земной глагол "прилепится"!.. Кроме того, Библия, как я поняла, совсем не считала женщину человеком. Она отводила мне, юной и отважной феминистке, роль чего-то такого, к чему настоящий человек только должен был прилепиться.

– Конечно, ты взвилась на дыбы, – предположил я.

– Это еще слишком слабо сказано, – охотно призналась Настя. – "Прилепится"!.. Я вдруг представила, как какой-нибудь полусонный и до одури ленивый от рождения мужичишка, зевая и почесываясь, вдруг начинает ко мне "лепится". Я взвизгнула от страха и побежала на кухню к бабушке. Еще ни разу в жизни я не произносила столь отчаянного атеистического монолога. Целых два часа я доказывала бабушке, что Бога нет. Потому что Бог не может быть таким жестоким по отношению к восемнадцатилетним красавицам.

– Тебе удалось переубедить старушку?

– Не смейся! – Настя толкнула меня в бок. – Ты знаешь, уже теперь, совсем недавно, я поняла, что в так не понравившемся мне глаголе "прилепится", нет ничего страшного. Более того, он прекрасен и настолько удивительно точен, что… – Настя запнулась и потерла лоб, пытаясь найти нужную фразу. – Хорошо, вот представь себе, к чему можно прилепиться? Наверное, только к тому, что значительно больше и сильнее тебя. Именно больше и именно сильнее, понимаешь?.. Как раз в этом-то и суть библейской фразы.

– Ты так и осталась феминисткой.

– И не вижу в этом ничего плохого, – быстро парировала Настя.

– Вот-вот!.. Правда, еще не известно, кто из вас двоих с Колей к кому прилепился, – заметил я. – Он к тебе или ты к нему.

Настя звонко рассмеялась.

– А что?.. Очень интересный вопрос.

Мы вошли в ресторан. В зале нас окликнули. Я оглянулся и увидел за столиком в углу приветливо машущую мне рукой Светлану Шарковскую. Рядом с ней сидел какой-то смазливый тип и хмуро рассматривал люстру.

– Это Гена, – тихо шепнула мне Настя.

– Тебе придется его убить, – тихо ответил я. – Не в прямом смысле.

– Но только в моральном мне скучно.

Мы подошли и поздоровались.

– Вы не один? – спросила следователь, с любопытством рассматривая Настю.

– Как и вы, – заметил я. – Насколько я понимаю, это ваш муж?

– Ошибаетесь. Это мой бывший муж.

Названный бывшим Гена удивленно поднял брови и попытался возразить. Светлана остановила его легким движением руки.

Мы сели, и я слегка толкнул Настю ногой. Настя кивнула и бросила испепеляющее гордый взгляд на Гену. Он пока не видел ее… Гена смотрел в сторону и с кислым видом размышлял о чем-то личном. Очевидно, что, вернувшись к жене, блудный муж попал совсем не в горячие объятия.

– Может быть, вы представите мне свою спутницу? – предложила Светлана.

– С удовольствием. Это Настя, жена Коли, а это, – я кивнул на следователя. – Светлана Петровна Шарковская, следователь собственной персоной.

Света снисходительно улыбнулась:

– Могли бы и пошутить. Например, сказать что я "следователь за собственной персоной". Впрочем, это ладно, поговорим о главном. Сейчас, насколько я понимаю, вы постараетесь меня разжалобить с помощью жены подследственного?

Настя рассмеялась настолько звонко, что Гена вздрогнул и поднял глаза. Я с удовольствием отметил про себя, что на его смазливой физиономии сразу же отразился тихий кроличий ужас.

– Разжалобить? – переспросила Настя. – Господи, да вы наивны как ребенок, Света. Этот интриган, – Настя кивнула в мою сторону, – уже наверняка приготовил вам такую ловушку, о которой не мечтал даже великий отравитель Борджиа.

Гена сжался в комок. Света удивленно приподняла брови.

– Даже так?

Я скромно потупился.

– Впрочем, давайте поговорим о деле, – предложила Света. Она взяла из вазы апельсин и принялась медленно очищать его. – Надеюсь, вы догадываетесь, зачем я вас сюда пригласила?

Я кивнул и осмотрел стол. Сервировка была не ахти какой, но выбирать все-таки было из чего. Я пододвинул к себе бифштекс и взял вилку.

– Я уже кое-что разузнала о вас, – продолжала Светлана, обращаясь ко мне. – Оказывается, люди, которые вас знают, уверены в том, что вы можете сделать все. Например, однажды вы отправились в командировку в соседний город и вернулись, оттуда прихватив с собой в качестве "заложника" заместителя директора завода. Заместитель оказался женщиной, причем довольно симпатичной. Потом вас несколько раз видели вместе в нерабочее время. Вы решали с ней производственные вопросы?

Бифштекс был довольно жестким, и мне пришлось отвечать с набитым ртом.

– Грехи молодости, сплетни и интриги завистников.

– Может быть, – следователь закончила обрабатывать апельсин холеными пальчиками. Она посмотрела на горку корочек и после короткого размышления положила их на тарелку Гены. – Будь так добр, милый, – попросила она. – Постереги их, пожалуйста, пока я ем.

Гена затравленно зыркнул глазами и промолчал.

– Ну, так вот, – продолжила Светлана. – Характеристика, данная вам на работе, натолкнула меня на одну мысль…

– Надеюсь, при столкновении вам было не очень больно? – заметил я.

Следователь посмотрела на мужа. По законам этикета Гена должен был вступиться за даму, но он промолчал. Мужья не любят, когда их называют бывшими и когда их просят покараулить апельсиновые корки.

– Если вы будете хамить, я встану и уйду, – в глазах Светланы блеснул уже хорошо мне знакомый гордый огонек. – Но потом я вызову вас повесткой и уверяю вас, в моем кабинете вам будет не до бифштекса.

Я отрицательно покачал головой.

– Вы не уйдете.

– Ого! И почему же?

– Потому что вам нужно довести до конца весь этот спектакль. Так что можете спокойно продолжать.

– Он действительно больше не будет, – вмешалась в разговор Настя. – Я очень не хочу, что бы вы поссорились. Кстати, мне еще сегодня нужно зайти в магазин с Колей и купить ему новые ботинки.