Уехал, а на душе у меня было очень неспокойно. Я знал, что одному Гоше долго оставаться нельзя, его ведь нужно поить, кормить, чистить, наконец, развлекать. Два дня спустя я сделал остановку в Черновцах, чтобы встретить и накормить Гошу. Едва прибыл состав, в котором он ехал, я сразу же направился к нему. Подхожу к вагону и уже издали вижу, дверь приоткрыта.

- Неужели сбежал?- обожгла тревожная мысль.

Каково же было мое удивление, когда, войдя в вагон, я убедился, что все в порядке. Свернувшись клубочком и мурлыча, Гоша сосал свои лапы. Рядом с ним лежало буханок шесть хлеба. Я никак не мог сообразить, откуда они взялись. Но все выяснилось довольно быстро. Минут через пять после моего прихода подошла к вагону группа железнодорожников. Они рассказали, что на одной из остановок недалеко от Черновцев, услышав рычание из вагона, открыли дверь, предположив, что там собака. Когда же увидели, что это медведь, они принесли ему хлеба. Медведь тут же по достоинству оценил хлеб, но съел, однако, не весь, часть оставил на будущее.

Я поблагодарил этих славных людей, почистил и напоил Гошу, а затем, пополнив его запас продовольствия, удалился.

Еще через двое суток я встретился с ним во Львове. Здесь наш коллектив работал очень интенсивно. Но особенно большая нагрузка выпала на долю Гоши, выступавшего несколько раз ежедневно.

Был в нашей бригаде артист разговорного жанра, сатирик Михаил. Обычно, проходя на сцену, он с некоторым недоверием поглядывал на моего четвероногого партнера, но довольно скоро от его подозрительности следа не осталось, и они крепко подружились (настолько крепко, что мне даже пришлось удерживать артиста от чересчур частого и близкого общения с медведем, которое могло неожиданно для них не очень-то хорошо завершиться).

В одном областном центре незадолго перед началом концерта внезапно заболел артист, чье выступление по времени занимало большую часть представления. Наш администратор был в полном отчаянии.

И вот сатирик наш предложил:

- Надо увеличить время работы Гоши, и все. Вы ведь знаете, что это за медведь?!

Найдя меня за кулисами, Михаил сказал:

- Быстро выводи Гошу, его вызывают на военный совет.

- На какой совет?-недоуменно спросил я. (Забыл сказать, что собрались мы на выступление в Доме офицеров.) Артист объяснил, в чем дело.

- Понимаешь,- закончил он,- надо им показать, на что способен Гоша.

Взяв медведя, я пошел "к ним", то есть в кабинет начальника. Посмотрев несколько Гошиных трюков, начальник повеселел.

- А что, товарищи,- сказал он.- Здорово у него получается...

Концерт начался вовремя и прошел успешно.

Как-то после одного из выступлений Гоше пришлось за недостатком транспорта переезжать в другой город в обычном автобусе вместе с артистами. Два с половиной часа он спокойно сидел рядом с замирающим от страха шофером, упираясь в его ногу левой задней лапой... Когда мы прибыли на место, шофер, выбравшись из машины, скинул свою куртку - от нее шел пар...

- Ну и баню же ты мне задал, косолапый черт,- добродушно ругнулся водитель, восхищенно глядя на зверя.

В начале 1957 года коллектив "Цирк на сцене" приехал в город Черновцы, где нам предстояло дать несколько представлений. Здесь, в одном из помещений, примыкающих непосредственно к сцене, поставили Гошину клетку. И вот в первый же вечер произошел эпизод, лишь по счастливой случайности завершившийся благополучно.

Деревянная клетка с медведем оказалась возле батареи центрального отопления. Сперва все было нормально, но через некоторое время батарея сильно нагрелась, что совсем не понравилось Гоше, и он принялся недовольно ворчать. Однако более подходящего места для клетки не оказалось. Мне стало жаль косолапого друга, и я решил взять его с собой на киносеанс - до начала нашего представления артистам и работникам Дома офицеров показывали комедию "Карнавальная ночь".

Поначалу, усевшись рядом, Гоша внимательно следил за перипетиями действия на экране. Но очень скоро ему приелась возня с подготовкой новогоднего бала. А может быть, он с самого начала раскусил тупоумного директора клуба и дальнейшее развитие событий ему было ясно. Так или иначе, но уже минут через десять он беспокойно заерзал, потом стал пересаживаться с одного стула на другой, мешая сидящим сзади зрителям. Ничего другого не оставалось делать, как водворить его обратно в клетку. Так я и сделал, после чего вернулся в зал. Но не прошло и получаса, как из фойе донеслись какие-то истерические вопли. Вслед за тем взволнованный мужской голос вскричал:

- Чей медведь? Где его хозяин?

Я сломя голову выбежал в фойе, где глазам моим представилась следующая картина.

Возле буфета, испуганно прижимаясь к стене, застыли с белыми как мел лицами двое мужчин. А неподалеку от них спокойно прохаживался между столиками... Гоша. Потом он направился к киоску с мороженым... Бросившись к медведю, я схватил его за ошейник и повел восвояси, успев заметить, как неистово вопя, пригнулась в своем киоске мороженщица, с головой накрывшаяся скатертью, сорванной с прилавка. Рассказывали, что и после того, как я увел Гошу, мороженщицу долго не могли уговорить выйти из ее не очень-то надежного убежища.

Оказалось, что Гоша сумел прогрызть в деревянной клетке отверстие, достаточное, чтобы выбраться на свободу, и пошел прогуливаться по помещению. В тот раз, к счастью, дело закончилось лишь тем, что несколько человек были перепуганы.

...Была туманная, слякотная погода, когда наш грузовик мчался из Черновиц в Луцк. Днем почти непрестанно валил мокрый снег, а к вечеру начало подмораживать. Сидя рядом с шофером, я каждый раз беспокойно посматривал в кузов, где в своей клетке находился Гоша. Несмотря на теплую шубу, он, видимо, чувствовал себя в эту погоду не очень-то уютно.

Неожиданно при очередном повороте машина вдруг пошла юзом, потом ее несколько раз резко встряхнуло, и мы очутились в нескольких метрах от дороги. Хрупкий ледок затрещал под грузовиком, который стал медленно оседать. Вокруг машины блеснула вода...

- Попали в болото,- досадливо пробормотал водитель. Он открыл дверцу кабины и, став на подножку, осмотрелся.

- Плохо дело,- разюмировал шофер,- чувствуете, как садится машина?

Я молча кивнул.

- Что делать-то будем, как выбираться отсюда? Идти по болоту опасно...

Быстро созрело решение. Забравшись в кузов, я выпустил из клетки Гошу. Привязал к ошейнику медведя длинную веревку. Потом размахнулся и метнул на дорогу буханку хлеба.

Гоша тотчас смекнул, что надо делать. Он прыгнул за борт и, покряхтывая, устремился вперед, к хлебу, лежавшему на дороге.

Мы видели, что его лапы довольно глубоко погружаются в холодное, топкое месиво, и все же, хоть с трудом, но он заметно продвигался к цели. Через одну-две минуты, стоя на твердой земле, он с аппетитом впился зубами в хлеб.

- Гоша, ко мне!- крикнул я и начал вместе с водителем тянуть его за веревку.

Не переставая жевать, он повернул голову ко мне и нехотя двинулся в обратный путь. Едва он сошел с дороги, мы перестали его притягивать. Я снова метнул буханку. Так мы повторяли несколько раз. Гоша шел за буханками и тянул по очереди нас (мы ложились плашмя на болото) и свою клетку - для нее мы, срубив несколько березок, сделали нечто вроде мостков. Так мы и очутились на твердой почве.

Из стоявшего неподалеку стога мы набрали в клетку сена, а сверху накрыли ее брезентом. Гоша устроился не без комфорта. Сам же я, закрыв клетку, стал ходить вокруг нее, притопывая, чтобы хоть немного согреться. Шофер отправился искать помощь.

Целую ночь я бродил вокруг клетки, борясь со сном и страшным холодом. Изредка входил в клетку и начинал бороться с Гошей. Это на несколько минут согревало, хотя и увеличивало усталость. Под утро я услышал приближающийся рокот трактора. Это возвращался шофер, с ним прибыл тракторист из ближнего колхоза. Вместе вытащили машину, и мы отправились в путь. Через несколько часов прибыли в Луцк.