Мне непременно нужно было убедиться, что он меня любит. Но я не знала как. Эти надежные хорошие спокойные мальчики любят как-то иначе, не так как я. Они не размазывают сопли по лицу, не долбятся головой об стену в неврастенических припадках, не падают в обмороки от чувств и не шепчут о звездах тебе на ухо. Но как же понять, что он любит, если он всего этого не делает??? Я чувствовала полную растерянность. Сейчас я сказала бы себе той — смотри на поступки, дурочка! Слова ничего не стоят! Но даже сейчас я все время ожидаю от мужчин каких-то внешних фейерверков. Если их нет, мне кажется, что меня не любят. Некоторые вещи в нас не меняются с возрастом. И опыт тут ни при чем.

Десятого марта мне исполнялось семнадцать. Денег было мало, я не могла напоить всю толпу из нашего парка, поэтому мы договорились с Федькой, что я погуляю с подругами, а потом я приду к нему. Со мной опять были Витка и Оксанка. Гера снова предпочла своего парня. Мы с девками купили на рынке бутылку рома и чего-то еще. Пришли в бар "Козья жопа" (так его все называли, наверное, было и другое, более культурное название), заказали по стакану сока и стали подливать в сок "что-то еще". Накачались мы изрядно. Кажется "что-то еще" мы распили до донышка. С ромом пошли на отдых и там, уже, добренькие, принялись всех поить. Федька ждал меня дома, но у меня понеслась душа в рай, и я притащила к нему всю толпу — и девчонок и тех, кого мы паровозом зацепили на отдыхе. С нашим приходом вылизанная квартира Федьки временно была превращена в притон. Ребята распивали на кухне мой ром, Витку тошнило в туалете, Оксана лежала на диване с Медом (она его очень вожделела, но он так и не сдался), а я бродила по квартире, плакала и кричала — "Он меня не любит!!!" Федька пытался меня успокоить, говорил, что, конечно же, любит, но я слишком занята была своими страданиями и не слушала его. Кое-как ему удалось собрать всех в кучу и вытолкать на улицу. Когда мы остались одни, он мне доказал, что все-таки любит. Я не помню как, я была очень пьяна, может он что-то сказал мне такое, что меня убедило. Но с того дня я почему-то точно уже знала — да, любит.

Но все-таки его любовь была странной. Однажды мы, как всегда, сидели в парке возле "Отдыха", и он собрался с кем-то из мальчишек спуститься на набережную за пивом. Я захотела пойти с ними, но он вдруг начал сопротивляться. Слово за слово, и Федька признался, что ему стыдно идти со мной, потому что я плохо одета. Это был удар ниже пояса! Я не понимала, почему он это говорит — мне казалось, что у меня красивая модная куртка! Мы с мамой так долго выбирали ее! Хотя, конечно, мы выбирали из того, что подешевле. Но я точно не выглядела какой-то жалкой бродяжкой! К тому же я всегда считала себя красивой… Я едва не расплакалась. У меня в голове не укладывалось, как можно любить человека и в то же время стыдиться его. Если я кого-то любила, то всегда и везде им гордилась! Мы сильно поссорились в тот день, он долго извинялся, говорил, что погорячился. Но у меня все равно внутри остался неприятный осадок. В его оправдание могу сказать, что одежда у него всегда была фетишем. У каждого есть свои слабости. Как бы там ни было, не смотря на то, что его коробило от того, как я одеваюсь — он все-таки был со мной.

Федька казался домашним мальчиком, довольно послушным. Вовремя приходил с прогулок, учился на хорошие оценки, помогал бабушке. По утрам, когда я уходила домой, он делал уборку, чтобы уничтожить малейшие следы пребывания в доме посторонней женщины. Бабушка не должна была узнать, чем он тут занимается в ее отсутствие. Но она узнала. Случился скандал. Он сильно поругался с ними, вечером пришел в парк взвинченный. Мы поговорили, я разозлилась, начала орать, что раз его родители считают меня какой-то недостойной их сыночка шмарой, то лучше нам вообще не встречаться. И вообще — пусть он валит к своей любимой бабушке под крыло и больше не появляется. Нападать, когда можно обороняться — тоже одна из неизменных моих привычек. В тот момент это было жестоко — только что на него наорали бабуля с мамой, он пришел ко мне, чтобы найти утешение, а я тоже раскрыла рот. Но мне на самом деле было обидно. Я же ничем не угрожала его семье, мы были слишком юные, чтобы думать о женитьбе. Просто встречались, никому не мешая.

В расстроенных чувствах, Федька пошел вниз купить пива. Я осталась с ребятами в парке. Надо же было такому случиться, что когда он ушел, к нам приперлись его бабушка с мамой! Я не знала их в лицо, но Мед шепнул на ухо кто это, когда они подходили. И что тут началось! Они стали орать на меня, обвиняя в ужасных вещах! Видимо, еще дома они выпытали у Федьки о том, кто мои родители и где я живу. Это дало им пищу для размышлений. Сначала они прессовали его, объясняя какая коварная девица его охмурила, а теперь решили поговорить со мной лично. Я сидела, опустив глаза, и слушала весь этот бред. О том, что я решила заполучить их сыночка ради квартиры, о том, что я хочу сломать ему будущее, что я недостойна его и так далее. Мед начал защищать меня, что-то им говорить, но это их лишь сильнее раззадоривало. Я не проронила ни слова. В некоторых ситуациях начать защищаться или орать — это унизить себя еще сильнее. Я молчала и думала — ну, старые стервы, я за это отыграюсь на вашем сыночке. Вдруг мы услышали быстрые шаги. Федька подскочил и теткам и оттолкнул их от меня. Начал на них кричать, чуть ли не захлебываясь. Я в изумлении хлопала глазами — впервые я видела его таким! Что же, милый, думала я, и кто же из нас теперь чья собака? Домашний мальчик восстал против мамочки и бабушки, чтобы защитить свою золушку. Мое сердце радостно хлопало в ладошки.

Видимо, столь явный его бунт заставил их пересмотреть отношение ко мне. Они здраво рассудили, что я и правда безопасна для них. Федька хотел пойти в армию и я, скорее всего, все равно не стану его ждать. А сейчас пусть гуляет. Если уж на то пошло — даже хорошо, что у него есть постоянная девушка. И меня приняли. Федька стал приносить мне какие-то вещи, которые отдавала для меня его мама. Это тоже было унизительно, но я улыбалась и брала, хотя на самом деле хотелось надавать ему по морде за эти подарки. Но на нормальные подарки у него не было денег, наличку ему почему-то почти не давали. Потом, когда он стал работать, того что зарабатывал тоже хватало только на "сигареты, жвачки и шоколадки".

Пришло лето. Это было отличное лето! Идеальное лето! Днем мы собирались в парке всей толпой, а потом ехали на море. Федька, как самый предусмотрительный, брал для всех нас бутерброды и чай в термосе. С ним рядом я вообще могла ни о чем не думать — обо всем думал он. По своей обычной привычке я часто истерила, устраивала ссоры на пустом месте, но мы тут же мирились. Вобщем, все шло вполне замечательно. Каждую минуту своей жизни рядом с ним я была счастлива. Иногда мы просто проводили день в парке. Закрывались на "Отдыхе" и развлекались. Я, по-турецки усевшись на столе, в тетрадке писала очередной роман, а ребята дурачились поблизости. Те полтора года, что я встречалась с Федькой, большей частью прошли в парке возле "Отдыха". Вечером начиналась дискотека. Я снова была танцовщицей, а Федька стал работать охранником. Платили очень мало, но нам нужны были хоть какие-то деньги. Когда дискотека заканчивалась и администрация уезжала, танцплощадка снова поступала в наше распоряжение. Высокие кирпичные стены надежно прятали площадку от внешнего мира. Это была по-настоящему наша вотчина! На столах в бутылках оставалось много выпивки разных сортов, шоколад, конфеты — уборщица приходила только утром. Все, что было пригодно к употреблению, мы собирали на общий стол, и начиналось пиршество. Ликеры, коньяки, вино — чего у нас только не было! К тому времени компания наша довольно расширилась, даже девушки появились. Иногда мы настолько наглели, что включали негромко музыку и танцевали. Матросский парк, где располагался "Отдых" находился в самом центре города, но на горе. По ночам это было очень пустынное место, и никто не мог помешать нам. Когда у Федьки было дежурство, я оставалась на ночь с ним. В сторожке стояла только узкая неудобная кровать, поэтому мы сдвигали стулья на сцене, за кулисами и там спали. Впрочем, мы почти не спали. Я таскала его по всему "Отдыху"! Где мы только ни занимались сексом! Особенным шиком было пойти за барную стойку и, почти рядом с нашими пирствующими друзьями, делать всякие неприличные вещи. Однажды я придумала совсем уж изысканное удовольствие. С нами на ночь осталась Оксана. Она все время много говорила, просто слишком много, чем бесконечно меня утомляла. Оксана решила, то всю ночь не будет спать, мы же с Федькой слегка подустали и легли в сторожке на эту ужасную узкую кровать. Оксана села рядом на стул и, по своей обычной привычке, вещала обо всем на свете. Свет мы выключили, в сторожке стояла почти полная темнота. Надо заметить, у Оксаны к тому же было плохое зрение. И вот, слушая ее бесконечную говорильню и чувствуя, что мой друг засыпает, я решила разнообразить наш досуг. Мы занимались сексом в полуметре от Оксаны, абсолютно тихо, даже пружинка не скрипнула! А она продолжала что-то рассказывать. Это было очень волнующее мероприятие!