Василий Иванович Стручков, известный партнерам, как Вася-Стручок, любил культурно отдыхать и мог себе это позволить. Фирма «Русский Боб», принадлежащая Стручкову, контролировала почти половину продаж фасоли и гороха на бывшей одной шестой части суши.

По-крупному на отечественном рынке бобовых Васе мешал только Коля-Гимнаст. Кличка эта закрепилась за Колей после того, как он решительными мерами прибрал к рукам рынок бобовых в южной России. Меры эти обычно заключались в одевании на строптивых специального ошейника с цепью, к концу которой была привязана гимнастическая гиря. Затем носитель ошейника отправлялся в какой-нибудь близлежащий водоем, которыми столь обилен родной край. В какой-то момент Коля зарвался и попытался наехать на Стручка, но Гимнасту доходчиво объяснили что к чему, поместив двух его заместителей в Яузу. С тех пор они со Стручковым тщательно соблюдали этику деловых отношений.

Ехал Василий Иванович Стручков на Мерседесе в загородную резиденцию, что около родной деревни раскинулась. Пацаном еще копал в тех краях червей на огородах, да бегал от бати-тракториста. А батя-то, как порол, как порол, мерзавец. Да еще и приговаривал: «Кто, мол, из тебя, бандита вырастет.»

– А вот вырос, батя, – подумал Стручков. – Не думал ты, не гадал, кем сынок твой станет, эх, жаль не дожил…

От воспоминаний Васю отвлек звонок мобильного телефона.

– Василий Иванович, – почтительно сообщил помощник. – Готово все, гости уже подъезжают. Губернатор уже здесь, ждет не дождется.

– А девок обеспечил, Степан? Смотри там у меня, в прошлый раз не хватило.

– Девчонки по высшему разряду, Василий Иванович, не беспокойтесь. Вот только одна заминка.

– Что там такое, Степа?

– Да губернатор уже принял и Таньку требует. А она заупрямилась. Говорит, что надо бы деньжат подбросить, потому что он с ней опять штурм Бастилии изображать будет, а она задаром больше не хочет.

– Вот зараза! Ну подбрось ей немного, губернатор нам очень нужен.

Шумела и гремела вечеринка. Из зала с венецианскими зеркалами голышом бегали в сауну, прыгали в речку, отфыркивались и снова принимались за напитки. Танцевали, прыгали, лапали приглашенных девиц. Тут же вели доверительные разговоры и заключали сделки.

К утру в на ногах остались самые выносливые. Смеялась голая ведьма-Танька, ржали ответственные начальники, один из которых так и не снял свою белую рубашку с галстуком. Осоловевший губернатор время от времени кричал «Все на штурм Бастилии!» и пытался поймать Таньку, но у него ничего не получалось.

– Эх, хорошо все-таки! – Вася опрокинул последнюю стопку. Он открыл дверь и вышел на деревянные мостки, выходившие прямо на речку. В речке этой Вася с батей когда-то ловили щук. Вот это стоило вспомнить: ночь, лодка, пахнущая смолой, папаша всегда возил с собой бутыль самогонки. И снасти, и удочки, и лески, и живцы.

– Василий Иванович? – участливо спросил охранник. – Вам помочь?

– Все нормально, Коля. Я это, пойду, освежусь, – махнул рукой Стручок и прыгнул в воду.

Прохладная вода бодрила и снимала усталость. Стручок энергично работал руками и отфыркивался. Он нырнул, с наслаждением проплыв под водой несколько метров, и лег на спину. Светало, над водой стояли клочья тумана, пели птицы и на Стручка пахнуло свежестью.

– Красотища-то какая, вот она, мать-природа, – подумал Стручок.

– Вася, – игриво произнес кто-то нежным девичьим голоском и рядом плюхнуло по воде, как будто ударила хвостом большая рыба.

– Ишь ты какая, – ухмыльнулся Стручок, увидев рядом женскую головку с золотыми распущенными волосами. – Красавица. Молодец Степан, хороших девчонок подобрал. Хочешь чего, милая, или просто так, поплескаться решила?

– Располнел ты, Вася. Я же тебя еще мальчишкой помню, такой худющий был, заморыш.

– Так ты из нашей деревни что ли? – Недоверчиво посмотрел на девушку Стручок. Как зовут-то тебя, чья будешь? Что-то не припомню. И потом, как же это ты, милая, меня мальчишкой помнишь, я же тебя лет на двадцать старше.

– Смешной ты, Василий, – хихикнула девчушка. Она перевернулась на спину и из воды на секунду показалась нежная грудь с розовыми сосками.

– Иди-ка сюда, красавица, – Вася подплыл поближе.

– Прощай, Стручок. Пора мне.

– Ну уж нет, милая, постой!

Стручок не зря два раза в неделю тренировался в школе восточных единоборств. Молниеносным движением он схватил красавицу за руку.

– Ты что, Василий, обалдел что ли? Пусти немедленно! Пусти, слышишь, что я тебе говорю!

– Ты вначале расскажи, как зовут тебя, и где Степан тебя откопал. Я, красавица, привык, чтобы меня слушались.

– Отпусти, Вася!

– Василий Иванович, все в порядке? Я смотрю плещетесь здесь, – вот и подумал… – К купающимся на лодке подплыл охранник.

– Правильно ситуацию чуешь, Коля. Подсоби-ка эту красотку из воды вытащить, а то говорит загадками, старших не слушается.

– Это можно, – довольно ухмыльнулся Коля. – Слышь, как тебя звать, девочка? Василия Ивановича надо уважать, он здесь хозяин.

– Отпустите, отпустите немедленно, мне без воды нельзя, – в отчаянии закричала девушка.

– Да воды до хрена и больше, – меланхолично зевнул Коля. – Давай-ка, красотка, полезай в лодку, не стесняйся.

– Да как вы не понимаете, идиоты, отпустите меня!

– Раз, два!

Из воды показались нежные девичьи груди, втянутый животик. Стручок непроизвольно сглотнул слюну.

– Ай, е-мое, Е-мое! – начал орать Коля.

– Уй, бля, – только и мог выдохнуть Стручок, увидев рыбью чешую и раздвоенный рыбий хвост, светящийся золотом. – Не отпускай ее, Колян, – мгновенно сориентировался он. – Вали на дно лодки и вяжи. Осторожно, чешую не повреди. Руки сзади. Это же… Это золотое дно! Черпай воду и поливай, вдруг она на воздухе помрет… Давай сюда мобильник!

В голове Стручкова крутился бизнес-план, он на ходу разворачивался и обрастал новыми деталями, от которых захватывало дух.

– Степан? Ты еще соображать можешь? Хорошо! Срочно буди всех к ядреней матери. Кого хочешь из под земли подними, любые бабки плачу. Записывай, а то забудешь. Чтобы, блин, через день в офисе был около кабинета аквариум размером в комнату. И чтобы стекло прямо в кабинет выходило. Это твои проблемы, значит стенку ломайте. И по высшему разряду, с пузырьками там, подземными скалами. Нет, рыб не надо, только растения. Я сказал: любые бабки плачу. Архитектора? Из постели поднимайте и строителям звони, срочно! А сюда, Степан, чтобы срочно подогнали цистерну с питьевой водой. И с большим люком. Чтобы человека внутрь можно было засунуть. Нет, я не пьяный. Выполняй, Степан!

– Это же какая реклама, бля, – Стручок смотрел на рыдающую русалку. – Это же полный писец! Это выход на мировой рынок! – Поливай ее Коля, поливай водой. Помрет еще, не дай Бог!

– Да, Степан, – снова взял он мобильный телефон. – Будите начальника рекламного отдела и чтобы срочно выезжал ко мне!

– Мам, ну мам.

– Что тебе, окаянный? – Алевтина Петровна толкала перед собой тележку, в которой лежали батон хлеба, два пакета молока и пачка пельменей. Ходить в магазин с сыном в последнее время стало сложно: то конфеты начнет выпрашивать, то лимонад, то еще какую-нибудь дрянь.