- Выпей.
- Ой, как...
Она покашливает, но от волнения не пьянеет.
Ресторан полон народа. Реклама перед входом, что выступают питерские артисты, собрала много народа. Мы выходим на эстраду и я взял первые аккорды "колокольчика".
Голос Ольги завибрировал и повел... Первый куплет прошел, так себе, и только на припеве голос приобрел силу и зазвенел...
Когда она кончила, зал ревел и выл, бешенные аплодисменты сибиряков, взрывались криками. Вторую и третью песни, она уже пела без напряжения. Ее пригласили в зал, а я взяв у гитариста электрогитару, повел сольную программу "голубых гитар"...
Директор вызвал нас перед закрытием ресторана.
- Так что мне с вами делать?
- Мы что то сделали не так? - удивилась Ольга.
- Все хорошо, но меня интересуют ваши планы. Желательно, что бы они совпали с моими.
- Нам нужны паспорта и деньги.
- Деньги всем нужны, а паспорта так просто на улице не валяются. Их надо заказать, оплатить, вам надо сфотографироваться, время нужно.
- Когда они будут готовы?
- Через месяц.
- Значит месяц мы в вашем распоряжении.
- Хорошо. Работайте, ребята, а сфотографируйтесь завтра и обязательно потребуйте негативы...
Прошло еще две недели. Ольга с каждым выступлением чувствует себя все уверенней и уверенней. Слава начинает подтачивать ее характер. Все чаще ее окружает толпа пьяных поклонников и чаше она стала прикладываться к рюмочке.
- Ольга, не пора тебе завязать с гулянками?
- С кем хочу, с тем и гуляю. Я тебе не жена, ты на меня прав не имеешь.
- Дура ты набитая. Мы с тобой висим на ниточке провала.
- Сам дурак.
Она надулась и отошла.
В этот день, я только кончил играть, как у эстрады увидел Шурика, который подвез нас к этому городу.
- Витек, привет.
- Привет.
- Ну твоя Ольга дает. Надо же какую бабу я подбросил. Вижу вы неплохо устроились.
- Вроде все на мази.
- Все, да не все. Уходить вам надо и чем раньше, тем лучше.
- Что такое?
- Я узнал кое- что. Все местные уголовники и правоохранительные органы спелись, на уши поставлены, разыскивая вас. Говорят, ты ограбил банк с мафиозной кассой. Поэтому тебя ищут все и везде. Скоро чесать будут этот район.
- Я бы ушел, но директор обещал достать паспорта через две недели.
- Это Вася то? Ну мужик, ну темнила. Ты погоди меня здесь.
Шофер уходит в дверь кухни, через пол часа возвращается.
- На, вот паспорта, вот деньги. Теперь с тебя бутылка.
- Пошли за столик.
Мы заказываем бутылку водки, закуски и Шурик, после первого стакана, говорит.
- Сегодня вечером, часов в девять, с главной конторы, уходит "КАМАЗ" на юг. Уезжайте на нем.
- Скажи, почему ты нам помогаешь?
- Здесь вам почти каждый поможет. Большинство этих людей либо освобожденные из лагерей и тюрем, либо дети ссыльных. Я сам бывший зэк.
- Но ты сказал, что местная шушера помогает милиции.
- Помогает, но..., только та, которая нас обирает и грабит. Есть еще такие.
- Судя по всему, денег нам не хватит на прогулку до Европы.
- К сожалению, помочь тебе не могу. Выкручивайся сам. Единственное, что сейчас посоветую, перед отъездом, зайди сюда к поварам, они тебе на дорогу продукты отвалят.
- Спасибо, Шурик. Давай тяпнем на прощание.
Я подталкиваю пьяненькую Ольгу к дому Маланьи.
- Не толкайся, - сопротивляется она. - Чего ты меня притащил сюда?
- Ты еще соображаешь или совсем пьяна?
- Какое тебе дело? - она устало садиться на стул, -Трезвая я, успокойся.
- Мы сегодня уезжаем от сюда, - говорю я Ольге. - Шурик предупредил, что милиция решили обыскать этот район. Нас ждет "КАМАЗ" в девять часов, у главной конторы.
- Никуда я не поеду. Уезжай сам. Ты мне надоел. Я здесь хорошо устроилась.
- Хорошо. Уговаривать не буду. Вот твои заработанные деньги, вот твой новый паспорт. Я ухожу. Если влипнешь, не вини меня в своем пьяном упрямстве.
Бросаю паспорт и деньги на стол, начинаю собирать в сетку скудные пожитки. Ольга стоит в стороне и смотрит на все, уже по моему трезвыми глазами..
- Прощай.
- Ты мне больше ничего не хочешь сказать?
- Нет. Зря я тебя взял с собой, тогда на речке...
В ресторане повара отвалили мне в мешок консервов, хлеба и две бутылки водки. Стащил у них еще нож, тепло попрощался и пошел к конторе.
"КАМАЗ" тихо урчит двигателем. Уже темно и только габаритные огни, слабо отдают красным светом. Я залезаю на пассажирское место и вдруг кто-то хватает меня за уши и тянет к губам.
- Удрать от меня думал, негодник. Ну, нет.
Я целую Ольгины губы и чувствую предательскую слезинку, скатившуюся с ее глаз.
Всю ночь мы ехали по непроглядной тьме и только под утро выскочили на основное шоссе в сторону Свердловска. Где-то слева проходила железная дорога.
У автовокзала, какого-то поселка, шофер нас скинул.
- Вы ребята, на железную дорогу лучше не лезьте, - говорит он нам, лучше на попутке или рейсовыми автобусами. Счастливого пути.
"КАМАЗ" ушел.
- Ну что, будем запутывать след дальше, - усмехается Ольга, - поедем в другую сторону, во Владивосток.
- Может ты и права, но все же, постараемся двинуть на запад.
Ни попуток, ни автобусов уже нет часа три. Мы с Ольгой стоим у обочины и тоскливо смотрим на машины, проносящиеся мимо. Вдруг к нам подкатывает "Жигуленок". Мужик выглядывает в окно.
- Вам куда?
- В Петербург.
- Ого... Машину водить умеете?
- Прав нет.
- А жаль...
"Жигуленок" срывается с места, отъезжает метров пятьдесят и вдруг задом возвращается обратно.
- В движках разбираешься?
- Чего? - обалдеваю я.
- В моторах соображаешь?
- Могу.
- Тогда залезайте.
В машине еще пожилая женщина. Мы садимся на заднее сидение и машина рванула вперед.
- А вы до куда едете? - интересуюсь я.
- До Екатериненбурга.
- Тоже далеко.
- Вам то еще дальше. Сами то из Петербурга, а вон где оказались. Чего вас сюда занесло?
- Концерты давали. Ольга певица, а я аккомпаниатор.
- Только вдвоем, без инструментов?
- Нет. У нас был ансамбль. Мы отделились от них и теперь возвращаемся почти без денег и инструментов.
- Поссорились?
- Да.
- Бывает, - говорит мужик, - но все что не делается, все к лучшему.
Мы познакомились, мужика зовут Геннадий Федорович, ее - Елена Александровна. Он директор фирмы, она его секретарша. Что там и говорить, но я был рад, что нас подбросят хотя бы к Свердловску. Но километров через 75, нас остановил пост ГАИ. Капитан ГАИ и двое гражданских, окружив машину, потребовали паспорта. Вслед за хозяевами машины, мы протягиваем свою "липу".
- Муж и жена, Расторгуевы? - требовательно смотрит на меня капитан.
- Да.
- Ну и зарос же ты, приятель.
Борода лезет еще с баржи, я только в ресторане подправлял усы и баки.
- Комары сожрали, вот и отпустил...
- И ужинать не надо, пища с обеда застревает, - подхватывает Ольга.
Гражданские советуются за машиной, потом возвращают паспорта.
- Поезжайте.
Отъезжаем метров триста. Я смотрю в заднее стекло, гражданские исчезли в будке ГАИ.
- Уже третий пост, паспорта проверяют, - говорит женщина, - ловят кого-то.
- Это все чушь, - отвечает мужчина, - бандиты давно с шиком проехали, а эти для приличия, мелочь задерживают.
Через километров 100, за нами привязался "форд", теперь мы с Ольгой с тревогой посматриваем в заднее стекло. Преследователи не обгоняют и не отстают. Это заметил и Геннадий Федорович.
- Не нравиться мне это. Чего это они прилипли?
- Скоро будет небольшой городок, - говорит Елена Александровна, - лучше там остановиться, а потом дождаться группы машин и с ними поехать.
- Для безопасности, - поясняет нам Геннадий Федорович, - несколько шоферов сколачивают группы и так катят по дороге.