– Мне не верится, что вы говорите это серьезно, мистер Гелхорн.

– Совершенно серьезно, – заявил он и пустился в объяснения. – Если вы согласитесь помочь мне, можете оставить себе Солли. Если нет, ей придется плохо. Виноват… – он повернул автомат к себе и дунул в ствол, словно прочищая его.

– Ладно, я пойду с вами, но предупреждаю: вы попадете в беду, – сказал я.

Это его развеселило. И все время, пока мы вместе спускались вниз, он тихо посмеивался.

Автобус-автомат стоял за гаражами. Рядом околачивались трое молодчиков. Услышав наши шаги, они зажгли свои фонарики, и при их свете я смог рассмотреть автобус. Модель не была старой, но, кажется, видала виды: владельцы, верно, обращались с машиной, как с грудой металла. Мне почудилось все же, что у автобуса была своя индивидуальность.

– Я его привел. Подгоните автобус поближе и начнем, – скомандовал Гелхорн.

Один из его людей нагнулся, нажал на кнопку управления автобуса, и мы двинулись по тропинке. Автобус нехотя полз сзади.

Шум машин я услыхал ярдах в десяти от гаража. Он знаком мне, особенно в лунные ночи, когда любая быстроходная машина мечтает о прогулке по освещенному луной шоссе. В награду за хорошее поведение я иногда выпускаю некоторые из них, но в общем-то это рискованно – округа наша большая, и ночью нетрудно заблудиться. А я бы не хотел, чтобы в городе среди бездельников возникли толки о пятидесяти машинах, которые не возят людей.

Свет автоматически зажегся, как только мы вошли. Гелхорна шум, казалось, не беспокоил, но остальным троим, видимо, было не по себе.

– Черт возьми, они жгут бензин, – сказал один из них.

– Они так устроены, – резко ответил я.

– Не на сегодня, – сказал Гелхорн. – Выключите их.

– Это не так просто, сэр.

– Ну же!

Я стоял неподвижно, Автомат в его руке был по-прежнему направлен мне в грудь.

– Мистер Гелхорн, – сказал я. – Я уже говорил вам, что с тех пор, как они на Ферме, они привыкли к хорошему отношению и не потерпят другого.

– У вас осталась одна минута, – сказал он. – Лекцию вы прочтете нам в другой раз.

– Я просто пытаюсь кое-что объяснить вам, пытаюсь объяснить, что мои машины понимают, когда я говорю с ними. Позитронный мозг при наличии времени и терпения может быть этому обучен. И мои машины обучены. Солли два дня назад поняла ваше предложение. Вспомните: она засмеялась, когда я спросил, что она думает. Она поняла также, что вы с ней проделали, как и те два седана, которых вы растолкали. Остальные же просто знают, что надо делать в таких случаях.

– Слушайте, сумасшедший вы старик!..

– Ладно, – кивнул я и повысил голос. – На них!

Один из троих позеленел и закричал, но его голос утонул в гуле взвывших одновременно моторов. Они гудели на одной ноте, и этот звук эхом дикого металлического зова, вероятно, разносился далеко за стенами гаража. Две машины двинулись вперед, не быстро, но безошибочно стремясь к цели. За ними последовали еще две, затем еще две; они выезжали парами. Трое спутников Гелхорна вздрогнули и попятились.

– Осторожно, стена, – закричал я.

Очевидно, эта мысль появилась у них до меня, и они бешено рванулись к выходу.

Я держал Гелхорна за локоть, но, думаю, что и без этого он не мог бы двинуться. Его губы дрожали.

– Вот почему мне не нужны ни электрические заборы, ни охрана, – сказал я. – Мои машины охраняют себя сами.

Гелхорн не отвечал. Но я хотел, чтобы он выслушал все.

– Они будут преследовать ваших людей, – сказал я, – как тени, заезжая с одной стороны и подталкивая с другой. Это будет продолжаться, пока они не упадут без дыхания, полумертвые, ожидая, что машины наедут на них. Но этого не случится. Они повернут назад.

Его лицо исказилось от злости. Он поднял руку, в которой все еще сжимал автомат.

– На вашем месте я бы не стал, – заметил я. – Ведь одна машина здесь, с нами.

Не думаю, чтобы он заметил это раньше. Солли вернулась тихо. Шум ее мотора был едва различим, хотя она и стояла рядом. Казалось, она сдерживала дыхание.

Гелхорн взвыл.

Я сказал:

– Пока я здесь, она вас не тронет. Но если вы меня убьете… Вы ведь знаете, Солли вас недолюбливает…

– Ну ладно, – крикнул он и, неожиданно завернув мне руку за спину и скрутив ее так, что я едва устоял на ногах, поставил меня между собой и Солли.

– Следуйте за мной и не вздумайте вырываться, старина, а не то я выверну вашу руку к чертовой бабушке, – рявкнул он.

Мне пришлось покориться. Солли двигалась рядом, обеспокоенная, не зная, что предпринять. Мне хотелось сказать ей хоть что-нибудь, но я не мог. От боли я только постанывал сквозь зубы.

Автобус Гелхорна все еще стоял возле гаража. Впихнув меня в него, Гелхорн вскочил следом и захлопнул дверь.

– Ну ладно, теперь поговорим серьезно, – заявил он.

Я растирал руку, пытаясь вернуть ее к жизни и машинально, без всякой цели рассматривал контрольный пункт управления.

– Автобус-то восстановленный?

– Ну и что? – ехидно отозвался Гелхорн. – Образец моей работы. Подобрал шасси, нашел мозг, который можно использовать, и слепил из всего этого автобус.

Я взялся за панель и отодвинул ее в сторону.

– Какого черта! Убирайтесь отсюда, – крикнул он, схватив меня за плечо.

– Я ничего не собираюсь предпринимать, – успокоил я его. – Просто хочу взглянуть на соединения в моторе.

Времени это заняло немного. Когда я снова повернулся к нему, мой голос дрожал от гнева:

– Мерзкое вы животное, – крикнул я. – Какое право вы имели сами устанавливать его? Почему вы не обратились к робототехнику?

– По-вашему, я похож на сумасшедшего? – спросил он.

– Даже если мотор краденый, вы не имели права так обращаться с ним. Я бы и с человеком не посмел так обойтись! Подогнали, припаяли – и с рук долой! Свинство какое!

– Но он же работает?

– Работает! Но каково это ему! Вы тоже смогли бы жить с мигренью и острым артритом. Но это не очень-то весело. Машина страдает!

– Заткнитесь! – Гелхорн глянул в окно на Солли, которая двигалась вплотную с автобусом. – Мы будем далеко, прежде чем вернутся остальные, – заметил он, убедившись, что двери и окна закрыты.

– Что вам это даст?

– Рано или поздно у ваших машин кончится бензин. Сами ведь они заряжаться не могут? Тогда мы вернемся и закончим работу.

– Меня будут искать. Миссис Гестер заявит в полицию.

Казалось, он ничего не понимал. Автобус увеличил скорость, но Солли не отставала. Гелхорн хихикнул:

– Что она может мне сделать, пока вы здесь?

Солли, казалось, поняла это. Она набрала скорость, обошла нас и исчезла.

Автобус тащился по темной дороге, мотор гудел неспокойно. Гелхорн притушил задний свет: зеленая фосфоресцирующая полоса слилась с лунной дорожкой. За все время мы встретили две машины – ни сзади, ни спереди больше никого не было.

Стук дверей первым услышал я. В тишине быстрый и резкий, он раздался сначала слева, затем справа. Рука Гелхорна дрожала, когда он нажал кнопку, чтобы увеличить скорость. Из-за деревьев ударил сноп света. Другой нащупал нас из-за ограды. На переходе, в четырех ярдах от нас послышался скрежет. Какая-то машина пересекла нам путь.

– По-моему, мы окружены, – сказал я. – Солли вернулась с остальными.

Звук моторов стал слышнее. В нем появилось что-то новое, и мне вдруг показалось, что мои машины переговариваются между собой.

Шум позади все усиливался. Я оглянулся. Гелхорн бросился к отражателю. Дюжина машин ровными рядами следовала за нами. Гелхорн вскрикнул и захохотал. Я закричал:

– Стойте! Остановите автобус!

Потому что меньше чем в четверти мили от нас, ясно различимая, стояла Солли, перегораживая нам путь своим стройным корпусом. Две машины бросились влево, не отставая от нас и не давая автобусу свернуть. Но он и не собирался сворачивать. Гелхорн нажал кнопку высшей скорости и, не отпуская палец, заметил:

– Спокойнее. Автобус раз в пять тяжелее, и мы просто отшвырнем ее с дороги, как мертвого котенка.