Невдалеке от станции Тихорецкая, в долине Старосунженского хребта, расположился полк ночных лёгких бомбардировщиков. Полк небольшой, самолёты все маленькие, фанерные, У-2 назывались. Прижались они к земле, точно пчёлки, и с воздуха их не увидишь, потому что самолёты под цвет травы выкрашены, а сверху маскировочной сеткой покрыты, тоже зелёной - хоть в бинокль разглядывай, ничего не видно.

Даже по тому времени кое-кому эти самолёты несерьёзными казались. А если к тому же ещё прибавить, что в полку служили одни девушки, то тут ясно станет, почему некоторые военные начальники неохотно давали важные задания маленьким самолётам. И даже в шутку называли фанерный самолёт не У-2, а МУ-2, намекая на маленькую скорость. А иные ещё обиднее его окрестили - «кукурузником»; это потому, что У-2, когда за ним гонялись быстроходные немецкие истребители, к самой земле прижимался, над кукурузой летал. А со стороны казалось, что он совсем в кукурузу забирался. Ну, тут, конечно, шуткам разным в адрес «кукурузника» не было конца.

Новый командующий армией тоже женскому полку важных заданий не давал.

- Конечно, конечно, - говорил генерал, стоя у фронтовой карты и почёсывая карандашом за ухом, - девушки у нас все хорошие, все на подбор, но… всё-таки девушки!

Разрешал он посылать их то почту развозить, то донесение важное доставить из одного штаба в другой.

Но однажды командующий сам пожаловал в женский авиационный полк.

Принял рапорт командира и стал обходить строй девушек. Ходит взад-вперёд и всматривается в лица. Любо ему и мило смотреть на девчат в военной форме. У многих на гимнастёрках боевые награды - ордена и медали. Смотрит он, смотрит и видит знакомое лицо. Такое знакомое, такое родное, что сердце генерала радостно забилось. Смотрит он на девушку и ничего не говорит, и волнения своего не показывает, а только про себя думает: «Доченька моя, Катя - ты ли это?» А Катя тоже смотрит на генерала. И улыбается. На груди два ордена, в глазах слёзы - не может сдержаться от радости.

- Дочь моя! - заговорил генерал. - Да уж не во сне ли я тебя вижу?..

- Никак нет, товарищ генерал! Не во сне! - отвечает Катюша. А сама стоит смирно, как и положено по уставу.

Отец протянул к ней руки, обнимает её, целует.

Строй тут весь нарушился, встали девушки полукругом, дивятся неожиданной встрече.

- Знал я, что ты авиацией увлекаешься, - говорит отец Кате, - что в аэроклуб на занятия ходишь, но что военной лётчицей станешь… Ну да ладно! Чему быть, того не миновать! Только что же ты отцу не написала? Скрывала, доченька. Покой мой берегла.

Так они и встретились - Катя -лётчица и генерал, командующий армией.

Повидал командующий боевых лётчиц и изменил своё отношение к полку маленьких самолётов, на которых летали девушки. Стал он посылать их на важные и опасные задания.

И однажды вот какая история вышла.

Вручили генералу секретный пакет. Прочёл он его и крепко задумался. Ходит по земляному полу фронтового блиндажа, на стену, где висит карта, поглядывает. То остановится, вздохнёт тяжко, скажет себе: «Вот задача!» Потом снова примется ходить. «Что же предпринять?..»

В секретном пакете сообщалось о готовящемся на его участке фронта большом наступлении противника. Разведка доносила: в станице Малиновка, на крутом правом берегу Дона, обосновался штаб новой немецкой армии. Командовать армией прислали старого немецкого генерала Рейнгольда. «Ох, уж этот мне Рейнгольд!» - говорил сам себе командующий. И вспоминал, как он с ним дрался на других фронтах. Умный он был, этот самый генерал, а потому опасный противник…

Была поздняя ночь. К окнам блиндажа плотно подступила глухая осенняя темень. По углам тускло мерцали свечи, а за дверью слышался негромкий разговор адъютанта и дежурного офицера. Адъютант рассказывал дежурному, как генерал встретил в полку У-2 свою дочь.

Генерал услышал разговор, улыбнулся… Он подошёл к окну и посмотрел в ночь. Ему представилось, как из Германии к Дону бегут по железным дорогам поезда с танками и пушками, как фашистские дивизии рвутся к городу Ростову, к Северному Кавказу. А команды им поступают из Малиновки, от старого немецкого генерала Рейнгольда.

Долго думал командующий, и зародилась у него дерзкая мысль: «А что, если разгромить штаб новой фашистской армии?»

Генерал набрасывал на бумаге один план, другой, но находил их неразумными и рвал листы бумаги. Тут зашёл к нему полковник, его заместитель по авиационной части.

- А что, если задачу по уничтожению вражеского штаба в Малиновке поручить женскому авиационному полку? - посоветовал он командующему.

- Да там вокруг зенитные батареи стоят. Посылай на них хоть десяток самолётов, они все посбивают. Не хочу я такой ценой победу одерживать.

- Все-то посбивают, а У-2 пробьётся…

Катю разбудили ночью, во втором часу. Она явилась в штаб полка. Здесь командир, женщина-майор со звездой Героя Советского Союза на гимнастёрке, сказала:

- Любишь летать на бреющем над самой землёй?

- Так точно, товарищ майор, страсть, как люблю! - отвечает лётчица. А сама трёт кулачком глаза - не успела как следует проснуться.

- А ты сможешь над стволами вражеских зениток пролететь? Опасно, конечно, но в упор зенитки не могут стрелять, не успевают пушки за целью поворачивать.

- Понимаю вас, товарищ майор! - говорит Катя и смотрит на майора весело, задорно - пусть не думает, что Катя фашистов боится. Ей не однажды приходилось «стричь» стволы фашистским зениткам. За то она и боевые награды носит.

А майор, подвинув к себе карту, сказала:

- Ну, так слушай боевое задание.

Весёлая песня пропеллера разорвала ночную тишину. Облака побежали навстречу крыльям. И таинственно-чудно поплыли внизу тени домов, деревьев, оврагов… Под крылом самолёта нет-нет да сверкнёт серебряной змейкой ручей или небольшая речка. Потом снова темень, чёрные облака да весёлая песня пропеллера.

Катя поёт:

Катя любит петь в воздухе. Она ещё когда училась в аэроклубе и поднялась в свой первый самостоятельный полёт, так сразу же запела песню. Летела над лесами, над реками и пела. Какие только знала песни, такие и пела. Ветер трепал её кудри, а она ему навстречу бросала песню - очень ей было хорошо, радостно.

Катя посмотрела на рычаг сбрасывания бомб, положила на него руку, примерилась. Этим рычагом она сбросит бомбы. «Только бы не сплоховать, попасть в цель. И ещё важно - подойти к цели незаметно, без шума…»

Небо стало светлеть; на кромках облаков появились красные полоски, а далеко-далеко, у самого горизонта, разлилась алая заря.

Как пчёлка перелетает с цветка на цветок, так двукрылый Катин самолёт, пролетев одно облачко, устремлялся к другому…

Катя склонилась над ручкой управления, всматриваясь вдаль. Когда самолёт попадал в зону восходящего потока, она сбавляла газ, приглушала двигатель - самолёт тогда, как планёр, держался на тугой струе воздуха, поднимающегося с земли. А Кате того и надо - тихо подойти к своей цели. А цель - Малиновка.