Я погладила руку подруги, умоляя ее не переживать из-за какого-то рейса.

- Не все так просто, моя дорогая. Свято место пусто не бывает. На хороший рейс всегда найдется достойный претендент. Когда я выберусь из больницы, мне достанется что-нибудь вроде бывших братских республик. Или в лучшем случае Центральная Африка.

- А ты была в Африке? И я не была, - сказала я. - Нигде не была. Валенок валенком.

Катерина сжала мою ладонь. Ее пальцы были сухими и горячими.

- Ничего. У тебя все еще впереди.

- У нас, - поправила я. - У нас с тобой все впереди. Все самое хорошее.

Наш разговор прервал долгий требовательный звонок. Я пошла открывать дверь.

- Где больная? - не здороваясь, спросила пожилая тетенька в белом халате, наброшенном поверх свитера.

- Там, - ответила я, показывая на комнату.

Врачиха кивнула и отодвинула меня в сторону. Через десять минут осмотр был завершен.

- Собирайте ее вещи, - сказала врачиха. - Отвезем в больницу.

- Доктор, что с ней?

- Пока не знаю. Сделаем снимок. Там видно будет.

- Пневмония у меня, чего там скрывать, - вклинилась Катька.

Врачиха рассердилась:

- Если вы такая грамотная, зачем нас вызывали? Вы кто по профессии? Стюардесса? Вот и давайте каждый будет делать свое дело!

Хотя я ожидала чего-то подобного, все же на минуту растерялась, присела на краешек дивана. Катерина дотронулась до моей руки горячими пальцами, прошептала:

- Достань новый халат, ночнушку, тапочки, чистое белье. Полотенце, зубную щетку…

Я уложила все необходимое в спортивную сумку.

- Мы готовы. Только я с ней поеду, - предупредила я. - Хорошо?

- Хорошо, хорошо, давайте побыстрей! У нас еще вызовов полно!

Остаток дня прошел сумбурно. Катерину доставили в больницу и тут же отправили на обследование. Я поговорила с лечащим врачом, неловко сунула ему в карман халата тысячу рублей. Врач сделал вид, что ничего не заметил.

Я заручилась его обещанием позвонить мне, как только будут известны результаты обследования, оставила Кате немного денег, узнала график посещений. Пообещала прийти завтра и отправилась домой. На душе у меня было муторно.

Как правильно заметила Катерина, я осталась одна. А я не привыкла быть одна, не привыкла к тому, что принимать решения в этой жизни придется самой!

Я брела домой, не обращая внимания на проливной дождь. Муж в отъезде, подруга в больнице… А больше у меня никого нет.

Я чувствовала себя несчастной домашней собакой, забытой хозяевами на улице. Это было унизительное чувство.

До дома я добралась, когда на улице начало темнеть. Отперла многочисленные замки, включила свет в прихожей. Захлопнула за собой дверь, огляделась вокруг: не посетили ли меня снова незваные гости?

Беглый осмотр показал, что гостей не было. Ну и слава богу!

Я, не раздеваясь, упала на банкетку, стоявшую возле вешалки, несколько минут посидела, тупо разглядывая рисунок на обоях. Мыслей не было, сил не было. Ничего не было.

Наконец я пришла в себя. Стянула намокшие кроссовки, сбросила на пол куртку. Пошла на кухню, достала из холодильника кастрюлю борща, поставила разогревать. Правильнее было бы отлить пару половников в маленькую кастрюльку, но сил на все это у меня уже не было.

Устала. Ну и развлечения у меня в последнее время, не позавидуешь! Не жизнь, а роман Майн Рида!

И самое смешное то, что завтра я продолжу «развлекаться», то есть отправлюсь по адресу, который узнала в магазине «Ролекс». Никакой Штефан Батори там уже не живет, но мне просто необходимо все посмотреть. Если повезет, попадется словоохотливая соседка, которая выложит подноготную рокового красавца. А там посмотрим, что делать дальше.

Конечно, Ираклий Андронович тоже не станет сиднем сидеть. Он будет землю копать голыми руками, украшенными старинными кольцами, чтобы только вернуть свое добро. Но, как говорится, на бога надейся, а сама не плошай. Поведем с ним параллельное расследование. Глядишь, быстрее докопаемся до правды.

Все же любопытно, что за вещь лежала на красной бархатной подушке под стеклянным колпаком?

Ясно, что это не картина и не статуэтка. Тогда что?… Знаю, украшение! Какая-нибудь массивная нагрудная цепь! Интересно, что это должна быть за цепь, если ее не положили даже рядом с бриллиантовым гарнитуром Марии Антуанетты? Так сказать, не сочли гарнитур французской королевы достойным соседом.

Да… Интересный человек Ираклий Андронович, даже очень интересный. Думаю, что и биография у него соответствующая. Кем он может быть?

Ну, это и ребенку понятно. Какой-нибудь воровской «авторитет» на пенсии. Говорят, раньше воры жили «по понятиям». Что это были за понятия, не знаю, но догадываюсь. Этакий своеобразный воровской кодекс чести, идущий, вероятно, со времен Робина Гуда. В одной телепередаче говорилось, что некоторые старые воровские «авторитеты» были образованными людьми. Даже очень образованными. Что ж, вполне возможно. Я в этом сегодня убедилась.

Интересно, как там Катька? Почему не звонит врач? Глупо, что я ушла, не дождавшись результатов осмотра. Нужно было сидеть в приемном покое и капать врачам на мозги каждые пять минут, тогда бы они быстрей шевелились…

Не успела я так подумать, как зазвонил телефон. Я схватила трубку.

- Мария Сергеевна?

- Да-да, это я!

- Вас беспокоит врач больницы, где находится ваша подруга. Простите, днем не успел представиться. Меня зовут Валерий Павлович.

- Очень приятно. Что с Катей?

- Пневмония, - без предисловия ответил врач. - Двусторонняя пневмония. Не знаю, где ваша подруга умудрилась так застудиться, но заболела она надолго.

«Зато я знаю где», - подумала я мрачно. И ощутила еще один взрыв ярости, направленный против этого мертвого Штефана Батори. Мало того что он явился без приглашения, умер на моей кухне, прибавил мне седых волос, так еще и Катерину довел до больницы! Вот уж поистине мерзавец! Правильно мы его утопили!

- Как она сейчас? - спросила я.

- Хреново. В реанимации ваша подруга. Говорю, состояние очень тяжелое. Есть побочные эффекты, сердечко пошаливает, давление скачет… Насколько я понял, девушка работает стюардессой?

- Да, - подтвердила я.

- Тогда все понятно.

Мы немного помолчали. Я проглотила комок в горле и спросила:

- Что мы можем сделать?

- Мы можем ее лечить.

- Это понятно. Что для этого нужно? Деньги, лекарства?… Не обижайтесь, но, может, имеет смысл созвать консилиум? Только, ради бога, не подумайте, что я вам не доверяю!

- Мария Сергеевна, я все прекрасно понимаю, - оборвал меня врач. - Вы беспокоитесь за подругу, какие тут могут быть обиды? Мы, кстати, тоже заинтересованы в том, чтобы она поправилась. Давайте посмотрим, как будут развиваться события. Девушка она сильная, лекарства у нас есть, диагноз сомнения не вызывает. Ну, а если возникнут сомнения, тогда вы созовете консилиум. Договорились?

- Валерий Павлович! Мне можно ее навещать?

- К сожалению, пока нет. В реанимацию посетители не допускаются. Звоните в регистратуру, вам все скажут. Как только вашу подругу переведут в общую палату, вы ее сразу навестите. Хорошо?

- Я все равно приеду, - упрямо сказала я.

- Ну, это как вам угодно. Всего доброго.