— Что?

— О нет, он в здравом уме, — виновато улыбнулся Джуниус.

— Но он наверняка слышал, как приземлился самолет. Неужели человек лишен элементарного любопытства?

— Видите ли, мистер Стюарт человек особый. Дело в том, что он так давно зол на весь мир, что сам вид человека ему противен. К тому же мистер Стюарт по натуре своей ипохондрик. И с большими странностями. Думаю, вы заметили, что в нашем доме нет центрального отопления. Согласно его теории, паровое отопление сушит легкие. У него на все своя теория.

— Забавно, — заключил Эллери. — Но какое это имеет отношение к тому факту, что его внучка впервые за многие годы навестила его? Неужели у него нет ни малейшего желания выйти и поздороваться с ней?

— Ах, мистер Квин, если бы вы знали мистера Толланда Стюарта, вы бы вообще перестали удивляться. Он вернулся с охоты, и я тотчас доложил ему о вашем звонке и о том, что его дочь захватили в день свадьбы. Он ничего на это не ответил, только предупредил, что если я его потревожу, то лишусь места, и закрылся в комнате. Он считает, что ему нельзя волноваться.

— А ему можно?

— Он абсолютно здоров для своего возраста. Ох уж эти ипохондрики! Мне приходится прятаться, чтобы выпить кофе с ликером, курить я могу только в лесу и готовить себе мясо только тогда, когда он на охоте. Он очень хитрый, этот старый маньяк. Да-да, он маньяк! И зачем я согласился остаться с ним, заживо себя похоронил!

Доктор сам испугался этого порыва откровенности. Как-то сразу притих и побледнел.

— Тем не менее я думаю, что в данном случае вам позволительно сделать исключение и нарушить запрет. У человека дочь убили. Все-таки такое бывает не каждый день.

— Вы имеете в виду, что надо подняться к нему в спальню? После того, как он строжайше запретил мне его беспокоить?

— Ну конечно.

Доктор Джуниус всплеснул руками:

— Только не я, мистер Квин! Кто угодно, только не я. Остаток жизни я хотел бы прожить в собственной шкуре, причем целой.

— Фу! Как он вас застращал, однако.

— Что ж, добро пожаловать, попробуйте сами, если вы не прочь получить заряд дроби. У него ружье всегда возле кровати.

— Не смешите меня, — резко оборвал его Эллери.

Доктор приглашающим жестом указал Квину на дубовую лестницу, а сам, опустив плечи, побрел на кухню — к своим запасам бренди.

Эллери подошел к лестнице и громко крикнул:

— Мистер Стюарт!

Тай поднял голову.

— Дедушка, — пролепетала Бонни. — Я о нем совсем забыла. Ох, Батч, надо ему все рассказать!

— Мистер Стюарт! — еще раз крикнул Эллери, уже с возмущением. — А, черт подери, пойду наверх.

Появился доктор Джуниус. Его красный нос стал чуть краснее.

— Минуточку. Уж если вас потянуло на подвиг, то я должен пойти с вами. Но предупреждаю, ничего хорошего из этого не получится.

И Джуниус вместе с Квином стал подниматься по лестнице. В это время их ушей достиг низкий, приглушенный гул; он делался все громче, пока не превратился в непрерывный гром.

— Самолет! — всхлипнул Джуниус. — Он тоже сюда, что ли?

Рев нарастал: конечно, самолет, какие вопросы, и он кружил над поместьем Толланда Стюарта.

— Все, последняя капля, — простонал врач. — Теперь он целую неделю будет совершенно невыносим. Пожалуйста, побудьте здесь, а я выйду.

Не дожидаясь ответа от Квина, он проворно спустился вниз, протрусил к двери и исчез в темноте. Эллери немного подумал и вернулся в гостиную.

— Не понимаю дедушку, — сказала Бонни. — Он что, болен? Почему он к нам не выходит?

Никто ей не ответил. Рев моторов смолк, и комнату опять накрыла тишина. Только потрескивали в камине поленья.

Ворча и стеная, в дверях возник доктор Джуниус.

— Он меня убьет! И зачем вас всех сюда принесло?

Следом за стариком в дом вошел крупный мужчина в плаще и мягкой шляпе. Он прищурился на яркое пламя в камине, а потом на присутствующих — осмотрел каждого, не торопясь, одного за другим.

— Сдается мне, мы встретились снова, инспектор Глюк, — улыбнулся ему Эллери.

Инспектор Глюк крякнул и, потирая огромные красные руки, придвинулся к камину. У него за спиной оказался еще и летчик, он молча устроился в углу, инспектор представлять его не стал.

— Ну что, люди, давайте напрямую, — сурово сдвинув свои черные брови, изрек Глюк. — Вы, надо полагать, мисс Стюарт, а вы мистер Ройл? А вы, должно быть, Батчер?

Тай вскочил:

— Вы нашли его?

— Кто он? — встрепенулась Бонни.

— Ну-ну, всему свое время, — ответил инспектор. — Я весь закоченел, и нам все равно придется долго ждать, потому что пилот говорит, что надвигается гроза. А где старик?

— У себя наверху, — сказал Эллери. — У него хандра. А тебя, дружище, как я вижу, наша встреча не очень-то и радует. Кстати, а как ты-то влез в это дело?

— Ты о чем? — ухмыльнулся Глюк. — Убитые из Лос-Анджелеса, разве нет?

— Я так понимаю, что ты просто вовремя подсуетился и узурпировал право вести расследование.

— Не заводись, Квин. Когда в управление сообщили, что мистера Ройла и мисс Стюарт нашли мертвыми, мы уже знали, что их похитили, и самолет у меня уже был. Я сразу же вылетел на плато. Так что полицию из других округов мы опередили. Мое мнение — они рады-радешеньки свалить все на Лос-Анджелес. Это дело сложновато для них.

— Но не для тебя, да? — буркнул Эллери.

— Да, все довольно просто, — ответил инспектор.

— Значит, вы его нашли! — вскрикнули Тай и Бонни в один голос.

— Пока нет. А вот когда найдем, то он будет наш, голубчик, и дело с концом.

— «Когда»? — сухо переспросил Эллери. — Или все-таки «если»?

— Все может быть, — загадочно улыбнулся Глюк. — Во всяком случае, этот случай не для тебя, Квин. Обычная полицейская работа.

— Какая самоуверенность, — заметил Квин, закуривая сигарету. — Тогда скажи нам, это был мужчина?

— А ты думаешь, женщина? — издевательски спросил полицейский.

— Я полагаю, такое возможно. Мисс Стюарт, вы вместе с мистером Ройлом видели того пилота. Кто это был: мужчина или женщина?

— Мужчина, — ответил Тай. — Что за глупость! Конечно, мужчина.

— Не знаю, — вздохнула Бонни и задумалась. — Точно сказать нельзя. На нем была одежда пилота, но ее могла надеть и женщина. Мы же ни волос, ни глаз, ни даже краешка лица не видели. Верхнюю часть лица закрывали очки, а нижнюю — поднятый воротник.

— Но походка-то мужская! — крикнул Тай. — И рост тоже!

Бонни чуть оживилась:

— Ерунда! В Голливуде полно актеров и актрис, которые могут изобразить кого угодно. И мужчину и женщину. А кроме того, вот спорим, я такая же высокая, как этот... это существо.

— И никто не слышал его голоса, — вставил Эллери. — Видимо, у него были весомые причины хранить молчание. Если это был мужчина, то зачем бы ему скрывать свой голос? Он же мог легко его изменить.

— А теперь, Квин, послушай меня, — резко сказал инспектор Глюк. — Хватит огород городить. Хорошо, нам неизвестно, кто это был, мужчина или женщина. Но мы знаем, какого он роста и комплекции...

— Разве? А каблуки? Да и летный комбинезон такой бесформенный, что может скрыть любую комплекцию. Нет, здесь можно быть уверенным только в одном.

— И в чем же?

— В том, что он умеет управлять самолетом.

Глюк издал утробный рык. Доктор Джуниус робко кашлянул в тишине.

— Инспектор, не хочу показаться вам негостеприимным, но не думаете ли вы, что было бы благоразумно улететь отсюда до начала грозы?

— А? — произнес Глюк и холодно посмотрел на Джуниуса.

— Я сказал...

— Я слышал, что вы сказали... — прервал его полицейский и внимательно посмотрел в желтое лицо врача. — Что с вами? Нервы шалят?

— Нет. Определенно, нет.

— Кстати, кто вы такой? Что вы здесь делаете?

— Моя фамилия Джуниус. Я — врач и живу у мистера Стюарта.

— Откуда вы? Вы знали мисс Блит Стюарт и Джона Ройла?