ГЛАВА ВТОРАЯ

Огонь неумолчно потрескивал в камине. В комнате стало совсем тепло, королева расстегнула пышную соболью шубку и небрежным жестом отбросила на спину такой же пышный капюшон. - Мой покойный отец - один из самых великих королей Карликии, - начала Изабелла свой рассказ, - он всегда шёл в ногу со временем... - Он отказался от престола? - спросила Оксана. - Ты сошла с ума! - воскликнула Изабелла. - Чего ради он должен был отказываться от престола? - Ты сама сказала, что он шёл в ногу со временем... - Да, - чуть поморщилась Изабелла, - но я имела в виду воспитание детей. - Школьников? - Мм... воспитание королевских детей... Отец считал, что в наше беспокойное время королевские дети должны воспитываться в пансионе вместе с простолюдинами. - Вот как! - Да, вместе с простолюдинами, чтобы совершенно точно знать, как они живут и что им надо. Отец говорил, что знание простолюдинов - это средство борьбы с революцией. - Я не совсем точно понимаю, кого ты называешь простолюдинами... - О господи, какая ты бестолковая! Ну, этих, всяких... - Рабочих? Крестьян? - Ну, до этого, разумеется, не дошло, однако в пансионе, где я училась, были самые простые девочки. Например, дочь военного министра и даже дочь начальника департамента железных дорог. Пять лет я провела вместе с ними за океаном. Боже мой, как нам весело жилось! - Погоди, ты сказала - за океаном? - Конечно, за океаном. Я жила в Америке инкогнито, и никто не знал, что в женском пансионе воспитывается дочь короля. - А разве такого пансионата нет в вашей стране? - В нашем королевстве меня все сразу узнали бы! - Но ведь ты должна была изучать своих "простолюдинов"? - Отец уверял, что простолюдины одинаковы во всех странах. Две девушки сидели рядом и смотрели в огонь - юная королева и юная советская школьница. Обе улыбались - каждая своим мыслям. Как это ни странно, чем-то они были похожи одна на другую и в то же время не похожи, потому что уж очень ясно в Изабелле, в её царственных движениях, в повороте холёной головки, в интонациях голоса проступало величие. Обе были белолицы, кареглазы и светловолосы, но каждая была белолица и кареглаза как-то по-своему. И даже улыбалась каждая из них по-своему - Изабелла красивой, с самого раннего детства натренированной улыбкой, сверкая сахарными зубами, а Оксана - широкой, светлой и подкупающе искренней улыбкой. Похожими их делала та величайшая волшебная сила, которая называется юностью. - О'кэй! - вдруг сказала королева, как настоящая американка. - Наконец-то я вспомнила, где я тебя видела. Ведь ты шведка, правда? В прошлом году ты приезжала с отцом на американский курорт Майями. Твой отец крупный промышленник и, кажется, имеет титул графа. - Нет, я не шведка, - сказала Оксана, - и мой отец не имеет титула графа. - Но тебя выдаёт твой шведский акцент! - Я русская, и мой отец, так же как и мама, имеет титул учителя. Кстати, мама преподаёт карликийский язык. Королева звонко расхохоталась. - Однако ты шутница!.. Так слушай же, я не кончила рассказ о моей тайне. - Я вся внимание! Королева глубоко вздохнула и торжественно произнесла: - Оксана! Ещё раз обещай мне никому об этом не рассказывать в Швеции! - Уж это я обещаю! - улыбнулась Оксана. Королева снова вздохнула. - Оксана! Я выхожу замуж! Оксана посмотрела на неё глазами, округлившимися от изумления. - Я бы на твоём месте не торопилась...

- Ах, если бы ты знала, как я люблю его! - Кого? - Моего Джека! - Парикмахера? - Да! - пламенно прошептала королева. - Оксана! Ах, как он красив! Пять лет он каждый день приходил делать мне причёску! - Ну что ж, выходи за него, если тебе так хочется, но я слышала, что королевы могут выходить замуж только за королей! - Увы, ты права... И это самое ужасное! Когда я заикнулась о том, что люблю Джека, на меня ополчились не только близкие, но и правительство Карликии. Поднялся ужасный шум! Морганатический брак! Позор всему королевскому роду! Состоялось даже закрытое заседание парламента. - Нечего, видно, делать вашему парламенту! - Представь себе! В общем, обстановка невыносимая! И тогда мы с Джеком решили обвенчаться тайно и бежать в Австралию! - Здорово! - Но в это время умирает мой батюшка, и меня, как единственную наследницу, провозглашают королевой Карликии. И накануне свадьбы за мной является почётная охрана - пятьсот человек! Бедного Джека даже не допустили ко мне! У меня не хватит слов, дорогая Оксана, чтобы рассказать, как я страдала! Но слава моему Джеку! За несколько минут до отлёта из Америки я получаю от него записку, что в воздухе мне надлежит инсценировать морскую болезнь. Я так и поступаю... Самолёт запрашивает посадку и приземляется на каком-то острове. Машина "скорой помощи" увозит меня... Но не в больницу, а на другой самолёт!.. Через несколько часов мы опустились на одном частном аэродроме в Карликии. Расчёт Джека был прост: раз я была похищена на пути домой, значит, меня будут искать где угодно, но только не дома... Я спокойно прожила целую педелю на маленькой, но очень милой вилле. Друзья Джека охраняли меня. Сам он должен был прибыть за мной со дня на день. Он заканчивал в Америке наши общие дела: нужно было перевести в австралийский банк два миллиона долларов, которые нам удалось скопить в Америке из числа моих карманных денег. На первое время, если жить экономно, нам хватит этих денег, ведь правда же? - Да, конечно, - согласилась Оксана, усмехаясь. - И представь себе новое несчастье! - продолжала Изабелла. - Разведка Карликии разнюхала, где я скрываюсь! Боже мой, как я испугалась, когда однажды утром друзья сообщили мне, что поблизости уже рыскают детективы из Грижа! И вот вчера меня незаметно переправили сюда, в этот охотничий домик. Обстоятельства сложились так, что я должна была провести здесь ночь совсем одна. Если бы ты знала, какой страх я испытала! Мне казалось, что у каждого окна кто-то стоит! А когда пошёл снег, вокруг дома начали двигаться белые привидения... Я отчётливо их видела своими глазами!.. На чердаке я слышала чьи-то шаги, кто-то с кем-то шептался... Ты думаешь, это плод взбудораженного воображения? Возможно... Но как бы то ни было, я забылась сном только под утро. И вдруг твой стук! Прости меня, бога ради, за выстрел, но ты должна понять, в каком я была состоянии... - Я не сержусь, - сказала Оксана. - Благодарю, - кивнула королева. - Я охотно зачисляю тебя в число моих друзей и буду рада принять тебя в Австралии. Джек, кстати сказать, уже купил на взморье неподалёку от Сиднея прелестную виллу. И совсем недорого - всего восемьсот тысяч долларов. - Она грустно покачала головой: Теперь, когда мы становимся с моим Джеком изгоями, нам придётся считать каждый грош! Но на какие жертвы не пойдёшь ради любви! - И сколько же дней ты должна ещё жить в атом домике? - спросила Оксана, разглядывая пустынную комнату. - Мне кажется, это жильё не приспособлено для отдыха! - Сколько дней? - почти закричала королева. - Ещё одна такая ночь, и я сойду с ума! К счастью, мне осталось ждать считанные часы... А может быть, даже считанные минуты! О, мой Джек всё предусмотрел! Очень скоро над этой поляной появится вертолёт одной американской фирмы и заберёт меня. Нам бы только добраться до Лозанны, а оттуда на воздушном экспрессе мы перенесёмся в Лиссабон. Наши следы затеряются и... здравствуй, Австралия!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Не успела королева произнести эти слова, как за окнами охотничьего домика раздался приглушённый рокот мотора. - Вертолёт! - вскрикнула Изабелла, заливаясь краской. - Мой милый Джек умеет держать слово! Она выбежала на крыльцо, а следом за ней, прихрамывая на одну ногу, вышла Оксана, придерживая разорванную на левом колене штанину. Вертолёт, словно огромная саранча, вертел над поляной крыльями, торопливые тени бежали по снегу. Рокот мотора перешёл в рёв, вертолёт повис над сугробами, кто-то там, наверху, открыл дверцу и бросил вниз верёвочную лестницу. - Джек! - закричала королева. - Джек! Она бросилась к верёвочной лестнице, по пояс зарывшись в снег. Она очень торопилась, задыхаясь и размахивая руками, но двигалась всё-таки медленно, с трудом раздвигая тяжёлый снег. Оксана видела, как королева вдруг сбросила на снег свою пышную шубку с капюшоном, сделала стремительный рывок вперёд и вцепилась, наконец, в верёвочную лестницу. - Сумасшедшая! - закричала Оксана, ковыляя следом за королевой. - Ты простудишься! Надень шубу! Она подхватила со снега королевскую шубку. Она торопилась за Изабеллой, но та уже сидела на лестнице, болтая ногами, и что-то весело кричала - что именно, разобрать из-за рёва мотора было совершенно невозможно. Через полминуты лестницу вместе с королевой втянули внутрь вертолёта, дверца захлопнулась, крылья бешено завертелись, и по лицу Оксаны больно захлестал снежный вихрь. Вертолёт поднимался по косой линии и через несколько секунд исчез за лесистым склоном. Сразу стало тихо, и только с деревьев всё ещё медленно и бесшумно падали потревоженные хлопья снега. Оксана растерянно посмотрела на шубку. Но прежде чем она подумала, что ей делать с этой королевской одеждой, на поляне будто из-под земли выросли десятка два мужчин в фетровых шляпах и кто-то хрипловато и радостно закричал: - Она здесь, господин сержант! Мы вовремя подоспели и спугнули вертолёт! Мужчины тесно окружили Оксану, дыша на неё табачным перегаром, и бравый мужчина с красным лицом и тонкими усиками вежливо сказал ей то самое, что она кричала минуту назад Изабелле: - Наденьте шубку, ваше величество! Простудитесь! На неё так стремительно натянули королевскую шубку, что она не успела сообразить, что ей следует ответить. Мягко урча, на поляну выехали лёгкие, похожие на большое насекомое, аэросани. - Прошу вас, ваше величество, - снова сказал краснорожий, указывая на аэросани. Оксана наконец опомнилась и запротестовала: - Пожалуйста, оставьте меня в покое! Я не королева! Мужчины дружно рассмеялись, прикрывая ладонями рты. - Ах, ваше величество, - покачал головой краснорожий, - мы были готовы и к этому. Начальник разведки своевременно предупредил нас, что, возможно, вам захочется пошутить, и вы станете отрицать свою принадлежность к престолу. - Но я действительно не королева? - И эта соболья шубка не ваша? - Да, не моя! Не моя! - с сердцем сказала Оксана, вызвав среди мужчин бурю восторга. От аэросаней к толпе торопился маленький толстый человечек в военной форме. Все, словно по команде, расступились и вытянулись перед ним. - Ваше величество! - весёлым фальцетом произнёс человечек. - Позвольте преданному вам солдату одному из первых поздравить вас с возвращением в любезное отечество после пятилетнего отсутствия. Я помню вас двенадцатилетней девочкой и смею заверить, что за эти годы вы расцвели, как прелестный цветок! - Господин генерал, - сказал краснорожий, - её величество говорит, что она не величество... - Ваше величество, - сказал толстенький генерал, - позвольте в таком случае выполнить мне свой долг... Я вижу, что ваш спортивный костюм разорван на левом колене... Да простит бог мне эту фамильярность! Так вот, ваше величество, вам было суждено родиться с очаровательным родимым пятнышком на левом колене. Если за пять лет вашего пребывания за границей это пятнышко не исчезло, вы позволите нам взглянуть на него... Оксана похолодела: на её левой коленке в самом деле было крохотное родимое пятнышко, на которое никто никогда не обращал никакого внимания и которое теперь оказалось роковым. - Это просто совпадение! - с мольбой в голосе сказала Оксана. - Уверяю вас, я не Изабелла! Но её уже подхватили и понесли к аэросаням. Она беспомощно забарахталась, но скоро поняла, что сопротивление ей не поможет. - Передайте по радио, сержант, - сказал генерал, садясь рядом с Оксаной в сани, - что её величество королева Изабелла возвращается в столицу. Пусть все верноподданные выходят на улицы Грижа приветствовать нашу венценосную любимицу! Пусть во всех соборах звонят колокола! Пропеллер загудел, и аэросани заскользили вниз по снежной целине. Скоро полоса снегов кончилась, но на шоссе королеву уже ждал кортеж автомашин. Генерал и Оксана пересели в "кадиллак" с серебряными инкрустациями и, сопровождаемые эскортом мотоциклистов и торжественными воплями пожарной сирены, полетели по горной дороге. Кортеж автомашин далеко растянулся по шоссе. А в столице во всех соборах уже гремели колокола. Всё это становилось любопытным, а Оксана была очень любопытной. Она даже перестала волноваться, когда подумала, что товарищи скоро заметят, что она исчезла, и, конечно, найдут её...