Тринадцатилетний мальчуган Сурен, влюбленный в тяжелую атлетику, попал в просторный зал армейского спортобщества. И там, под одобрительные возгласы могучих дядей в тренировочных трико, пытался выжать штангу, а она не шла. И выжал!.. На следующее же утро он не мог подняться. Боль! В неокрепшем юном позвоночнике что-то сместилось, изменилось… Начались мытарства. Почти два года Сурен лежал, Отчаялся. Диагноз (ошибочный) ему поставили такой же, как и мне когда-то: «Болезнь Бехтерева». Наши медики почему-то очень щедры на тяжелые диагнозы. Поставят — и живи как хочешь. Но юного Сурена «безнадежная» перспектива не устраивала. Он стал сопротивляться. Думать. Двигаться. Пробовал одно, другое. И сам своей гимнастикой, своей системой поднял себя на ноги. Ожил! В его комплексах, которые он много лет давал в журнале «ФиС», — упражнения с гантелями, отягощениями, преодолением собственного веса. И они тоже лечат — обострений не дают! Выходит, комплексы могут быть с отягощениями и без них. Категорически отстаивать лишь свой — недальновидно. Каждый человек вправе для себя найти и отшлифовать удобный комплекс. Лишь бы он вас оздоравливал!

Надеюсь, вы заметили, что весь свой гимнастический комплекс (кроме двух упражнений) я выполняю стоя, в отличие от большинства других специалистов, которые в своих комплексах дружно советуют делать упражнения при остеохондрозе лежа. Я — стоя, они — лежа. Случайно ли наше расхождение? Из какой позиции исхожу я? Моя отправная точка — приспособление к реальной повседневной жизни. Мне же предстоит, хочу я или не хочу, ежедневно вставать с постели, надевать носки и умываться, подметать полы, завязывать шнурки на ботинках, ехать на работу (помните, именно в эти «обыкновенные моменты» у меня часто случались обострения: поднес к липу руки, умываясь, — прострелило, подметал пол, нагнулся — и не распрямлюсь!). Американские врачи, по-моему, правы, считая стержневой линией в гимнастике для стариков и хронически больных людей — самообслуживание и независимость. Быть независимым, свободным — разве не это счастье? И разве плохо обеспечивать себя элементарными движениями, не обременять домашних (им и без вас хлопот хватает), не просить: «Наденьте мне носки, завяжите шнурки на башмаках — сам этого я сделать не могу». Еще хуже просить, если вас не взлюбят в больнице или дома, если вам не сострадают. Для совестливых людей это порой становится невыносимым. Еще тяжелее беспомощность, если вы одиноки. Честнейший и бесстрашный человек Эрнест Хемингуэй, который охотился на буйволов и львов, напомню, при приближении старости (пока она еще не полонила) дотянулся до курка своей винтовки… Чего он испугался? Великий педиатр Георгий Нестерович Сперанский, поняв, что в свои 96 лет становится обузой для любимой младшей дочки, добрался до больничного окна на пятом этаже, открыл его и бросился…

Христианская религия осуждает самоуход из жизни: жизнь дарована Всевышним и неповторима, чашу жизни надо испить до дна, какой бы горькой она не оказалась. И в этом «испить до дна» тоже заложена величайшая человеческая мудрость, остерегающая нас от минутной слабости и рокового поспешного поступка: перетерпел, прошло — и встал на ноги! Но кто из нас посмеет осудить последние шаги Хемингуэя и Сперанского? К этому можно возвращаться философски хоть сто раз, а однозначного ответа не получишь. «Дитя, когда ты родился, — находим мы в японской мудрости, — все вокруг тебя смеялись, один ты плакал. Умри так, чтобы все вокруг плакали, один ты смеялся. Однако нам с вами, страдающим всего лишь болями в пояснице, эти размышления преждевременны. Нам надо приспособиться к самому простому, полноценно жить и наслаждаться этой жизнью — подметать полы, ездить на работу, путешествовать пешком и на байдарках, скользить на лыжах по лыжням здоровья и кататься с гор!

Так почему же нам тогда при нашем остеохондрозе специалисты в своих книгах и брошюрах предлагают делать гимнастику в положении лежа? Лежа на спине, на животе, на правом боку или на левом? Лежа или в лучшем случае сидя, когда мы с вами ходим, ездим? Я думаю — это недоразумение. Зачем же нам искусственно ложиться? Лечь можно разве что для перемены позы и временной разгрузки позвоночника. Но это же другое дело лечебное, а не приспособительное! Недоразумение, я предполагаю, пришло к нам в дом из госпиталей и клиник. Именно там специалисты по лечебной физкультуре долго и усердно разрабатывали и совершенствовали гимнастику для людей с поврежденным позвоночником. А какие это были люди? Тяжело больные, лежачие! Гимнастику для дома, для тех, кто уже выписался или кто в стационар не попадал, так толком и не разработали. Она осталась в эмбриональном состоянии. И моя простейшая гимнастика или гимнастика С.П. Богдасарова, которую мы лет тридцать выполняем стоя (а точнее — весь наш образ жизни), — лишь скромный вклад в общую копилку.

С космонавтами работали лучшие ученые — специалисты по спортивной медицине. И аппаратура для исследований у них давным-давно одна из лучших. Потому-то, несмотря на неоправданно широкую секретность, к нам, обыкновенным людям, и прежде просачивалось что-нибудь интересное. Спортсменов-добровольцев (за хорошее вознаграждение) укладывали в постели на 10, 18 и 40 дней. После 10-10-дневноголежания молодые легкоатлеты — перворазрядники и кандидаты в мастера спорта, которые до эксперимента усиленно тренировались и не могли выполнить мастерский норматив, — вставали, выходили на легкоатлетическую дорожку и выполняли заветный норматив.

За 10 дней пребывания в постели (после очень сильных, чрезмерных тренировок) в организме легкоатлетов происходили положительные сдвиги — шло не только полное восстановление сил, но и накопление нервно-мышечной энергии. Десятидневный отдых после перегрузок шел на пользу! Через 18 дней лежания в постели у легкоатлетов дрябли и атрофировались мышцы, ослабевали сердечно-сосудистая и дыхательная системы, происходили дегенеративные изменения в хрящах суставов. К 40-му дню у лежащих легкоатлетов начал «вымываться» кальций из костей. Кости становились порочными (разряженными), более мягкими. Они при полной неподвижности (или в невесомости, если в космосе не упражняться) вроде не нужны. Организм от них освобождается. И как не без оснований шутили космонавты: «Понемножку превращаешься в медузу». Вывод: к 40-му дню здоровый человек становится больным, а больной, если лежит так долго, по месяцу и больше, — уже не разберешь от чего страдает: от своей болезни или от лежания!

Так что же такое остеохондроз с точки зрения современной медицины? О болях в пояснице врачи писали больше двухсот лет назад, чаще всего называя это заболевание люмбаго, ишалгия и радикулит. «Люмбо» по латыни — поясница, отсюда и название болезни. «Радикс» — корень (корешок спинного мозга, нерва). Частицы «ит» и «ия» подразумевают воспаление. Итак, люмбаго — прострел в пояснице, ишалгия — воспаление седалищного нерва, радикулит — воспаление корешка нерва, выходящего из спинного мозга (и все это — на почве ущемления, раздражения, переохлаждения, переутомления, инфекции и т. д.).

Позже к этим трем терминам прибавились два новых, которые, впрочем, не столько прояснили суть, сколько запутали ее. Спондилез (от греческого слова «спондилоз» — позвонок) — это артроз крупных суставов позвоночника, спондилоартроз — артроз мелких суставов позвоночника. А что означает само слово «артроз»? Артроз — обменнодистрофические или дегенеративные изменения в костях, хрящах, суставных сумках и окружающих тканях. Так вот, самые древние термины — люмбаго, радикулит, ишалгия и более поздние спондилез и спондилоартроз — это одно и то же заболевание или разные? Ученые до сих пор внятно не ответили. Практика же убеждает, что эти заболевания скорее самостоятельные, хотя бы потому, что прострелы и ущемления встречаются у юношей и даже подростков, у которых трудно заподозрить обменно-дегенеративные (необратимые!) перерождения в суставах. Термин же остеохондроз у нас широко распространился совсем недавно и совершенно вытеснил былые термины люмбаго, радикулит, ишалгия, а заодно и спондилез со спондилоартрозом.