В комнате повисло гнетущее молчание. Девушки, что были приближены к Сесилии, сидели тихо, ожидая, когда она успокоится. Но ее гнев порой длился по несколько часов, а отголоски этого гнева расходились по несколько недель.

Мимо комнат, где располагалась Сесилия, когда приходила в центральную часть гарема, вотчину Анаман, обычно никто не проходил. Ее все сторонились, дабы не впасть в немилость. Истеричный нрав этой женщины угробил ни одну жизнь и мало кто решался попадаться ей на глаза. Но сейчас было по-другому. Сегодня мимо комнаты шло несколько женщин и они с интересом заглянули в слегка раскрытую дверь, оставленную любезной служанкой.

- Леди Бьяри, как вы думаете, такой дикарке можно ли давать в руки власть и силу? - тихо спросила миловидная женщина, разглядывающая через щель то, как Сесилия бесится.

- Такому низкопробному подобию женщины? Не смешите меня, леди Мальмия. Оно не понимает, что даже в гневе нужно оставаться женщиной, прекрасной и желанной. Вы только посмотрите на нее, это же комок пота и плоти. Ни чего существенного. - Бьяри, от природы хладнокровная, надменная и принцесса при рождении, никогда не считала Сесилию достойной соперницей.

Ей приходилось защищаться и контратаковать, но не более. Атаковать Сесилию было выше ее достоинства и она не утруждала себя первым шагом. Будучи такой хладнокровной и умело отдающей долги с торицей, могла составить серьезную конкуренцию самой Анаман, первой жене императора и госпоже гарема.

Бьяри была высокой, худой и с тонкими чертами лица. Никогда не повышая голос, могла заставить трястись от страха. Ее взгляд заставлял нервничать любого, на кого она неодобрительно смотрела. И этот любой не хотел встретиться с ней еще раз в подобной ситуации.

- Леди Бьяри, стоит отойти подальше от этого свинарника. - Поморщившись проговорила третья жена императора.

- Да, пожалуй, стоит отойти.

И они пошли в сторону своего сектора, где были приближенные к ним женщины. Бьяри шла и легонько улыбалась. Она ненавидела Сесилию больше всех жен императора. Из-за этой стервы Урсун сошла с ума и наложница Тиная стала законной супругой, чем перечеркнула прекрасное будущее ее детей. Эта шестая по счету жена родила троих сыновей как наложница, но после того, как стала законной ее младший сын стал наследником и теперь он вернулся. И он не такой как раньше. Он теперь похож на зверя. Им не получится управлять. А его игрушка? Анаби сказала, что этот Шита прекрасен и ни слова не понимает. Его голос завораживает, а глаза заставляют дрожать. Именно из-за его глаз она и напала на него, за что получила перелом запястья. Теперь ее рука покалечена и она уже никогда не сможет играть на музыкальных инструментах и вышивать так же хорошо, как и раньше. Какая потеря! А ведь ей так хорошо удавалось скрасить те тихие часы ожидания нападения Сесилии, что Бьяри успела привыкнуть. И теперь что ей делать, пока она будет ждать? Искать нового красивого музыканта так утомительно!

Сжав кулак Бьяри гневно подумала, что стоит преподать урок этому сопляку.

- Леди Мальмия, как долго еще будет продолжаться облет границ? - тихо спросила она у шедшей рядом блондинки с изумрудно-зелеными глазами.

- Две недели, леди Бьяри. Его не будет еще две недели. - Ухмыльнулась она, понимая к чему клонит эта ледяная надменная женщина.

- Как думаете, что в первую очередь стоит рассказать из новостей? М?

- Это будут незабываемые новости, леди Бьяри. - Ухмыльнулась Мальмия.

Они обе хихикнули, так как Карвельт знаменит своим дурным нравом и он точно не упустит шанса укусить побольнее. К тому же именно он отличается от всех своей низкой и мерзкой манерой разрешать конфликты, запутывая участников все больше и очерняя их, раня и втаптывая в грязь.

Глава 3.

Сато проснулся среди ночи. Его обнимали прижавшись со спины. Осторожно выскользнув из объятий, он поднялся и встал на пол. Пройдя в ванную, закрыл дверь. Оглядевшись, Сато подошел к зеркалу. Странно он не отражался в нем. Комната отразилась, а он нет.

Не понимая почему этого не произошло, парень коснулся его рукой. Холодное. Ледяное. Сато отдернул руку от зеркала и тут же ощутил, как запястье сжали с силой. Он глянул на руку. Ничего не было. Только ощущение сжимающей руки, но ее не было видно. Затем еще одна невидимая хватка сжала вторую руку. Потом его словно схватили за плечи, за ноги. Ощущая, как рук становится все больше, Сато попытался высвободиться, но ничего не получилось. Руки только крепче ухватились и он ощутил, что его заваливает на спину. Руки стали двигаться по телу в направлении живота, разливая по телу волны ужаса. Он был не в силах это терпеть и закричал…

- «Сато! Сато, проснись!» - изо всех сил тормоша его Шао был не на шутку встревожен.

Он проснулся от того, что Сато начинало сильно лихорадить и он стал сжиматься в комочек. Потом он всхлипнул и стал отбиваться от него. Когда принц понял, что Сато опять видит кошмар, он попытался его разбудить. На возню прибыли тихие слуги, в комнату заглянули несколько охранников. Они все оглядели ее на предмет посторонних. Но таковых не было. Только принц, пытающийся разбудить своего Шита, но тот дрожал и всхлипывал, но не просыпался.

- «САТО!!!» - заорал Шао и врезал ему пощечину.

Сато тут же распахнул глаза и затих. Потом сжался в комочек. Потом его осторожно прижали к себе. Шао пытался его успокоить, заставить расслабиться. Но эти ночные кошмары были еще сильны. Настолько сильны, что он цеплялся за него все сильнее, оставляя на теле отметины.

- «Тише, тише. - Шептал принц. - Это просто сон. Все хорошо». - Он обнимал Сато и осторожно гладил по голове.

Они сидели на кровати и обнимались. Шао ждал, пока не перестанет дрожать сам. Эти кошмары, что видит Сато бьют больнее любого противника. От этих кошмаров нет спасения и он ничего не может с ними сделать. И защитить от них он не может.

Шао провел по волосам Сато и легонько погладил его по щеке.

- «Тебе все еще страшно?»

- «Нет, просто не могу унять дрожь». - Тихо ответил он.

- «Я могу помочь расслабиться?»

- «Я не знаю…»

Шао поднял его лицо за подбородок. Он тепло смотрел ему в гала. Этот испуганный взгляд, затравленное выражение лица. Как это знакомо. Так было в те первые дни, после случившегося. Сато до сих пор не может этого забыть, или хотя бы притупить боль. Это невыносимо, видеть его таким разбитым, таким испуганным. Смотреть на своего гордого дикого зверя и видеть до боли перепуганного котенка, мокрого и дрожащего, плачущего…

Шао легонько коснулся его губ пальцем и улыбнулся, когда Сато приоткрыл рот. Его начинает отпускать. Улыбнувшись немного самодовольнее, принц легонько поцеловал его. Поцелуй, сначала нежный и легкий перерос в требовательный и страстный. Сато хотел объятий и тепла. И Шао дал их ему с лихвой. Он овладел им неистово, так что уже через час парень запросил пощады. Но его не стали слушать и довели до блаженства и забытья.

Сато отключился после третьего раза и проспал до утра без сновидений. Шао лежал рядом и прижимал его к себе. Вокруг было тихо и спокойно. В комнату никого не пускали, так как его охрана на мертво заняла оборонительную позицию. Личные слуги, что были выделены принцу императором, так же застряли у закрытой двери. Даже принесенная еда не изменила запрета.

Их всех остановил мужчина с суровым выражением лица, возглавляющий отряд охраны. Через десять минут слуги сдались и стали ждать смиренно стоя перед комнатой. Они принесли одежду и завтрак, но не смогли войти. Воин прислонился к двери и точил свой клинок. Он был молчалив даже с членами отряда.

Его иногда не понимали, но сейчас не стали перечить. Каждый из них теперь охраняет принца. И пока присутствие слуг в покоях не желательно. По сути их командир не впускал никого только потому что принц морально не готов показать своего Шита в таком состоянии. Поэтому все молчали. Они все помнили, какое лицо было у него ночью, когда Шита дрожал от кошмара. И теперь глава отряда, полностью ощущая себя его телохранителем, охраняет не только физически, но и психологически.