– Откуда ты узнал, когда у меня день рождения? – продолжала допрашивать София. – Я, кажется, об этом не объявляла!

– Птичка начирикала.

– У тебя нет никакого права дарить мне подарки! – отчеканила София.

Ее возмущение словно громом поразило Майка. Он-то надеялся, что ей будет приятно… – Я… – Никакого права, понял?

И сердито сморгнула слезы. Господи, неужели в самом деле плачет? Майку стало не по себе. Он не хотел ее обижать!

– София! – Он потянулся к ней.

– Забудь об этом! – прошипела она, отступая на шаг.

Что ее так разозлило? Майк нахмурился. Теперь, кажется, пришла его очередь чувствовать себя обиженным.

– Прекрасно. Если тебе не нравится, выкинь эту чертову штуку в мусорное ведро.

– Ты хотел, чтобы я решила, что это подарок от Майкла Баррингтона? – Хрупкие пальцы Софии крепче сжали котенка.

– Да.

На лице Софии отразилась настоящая ярость. Глаза метали молнии. Губы сжались в тонкую линию.

– Да ты просто наглец!

– И все же ты меня хочешь, – вырвалось из уст Майка прежде, чем он успел сообразить, что говорит, и пожалеть о собственных словах. – Не лги себе. Ты мечтаешь о боссе, потому что он богат, но по-настоящему завожу тебя только я.

– Не слишком ли ты о себе воображаешь, курьер?

Одно это слово, произнесенное с гневом и презрением, все решило. Сам не понимая, что делает, Майк схватил Софию за плечо, а другой поднял ее голову за подбородок.

Он склонил голову, и губы их оказались совсем близко. Грудь Софии высоко вздымалась в праведном негодовании, но почему-то София не спешила отодвинуться.

Она разрывалась между двумя одинаково сильными желаниями: врезать Майку по наглой физиономии или подставить губы для поцелуя. Прикосновение рук Майка будило в Софии такую страсть, какой она никогда прежде не испытывала. В ее безупречно логичном, отлично распланированном мире не было места страстям.

Майк прав: она его хочет. При этой мысли щеки Софии залила горячая краска стыда.

Лучше кого бы то ни было София знала, какую цену платит женщина за мгновение счастья. В свое время такую цену заплатила ее мать, и София не собиралась повторять ее судьбу.

Сердце ее принадлежит Майклу Баррингтону. С какой же стати ее так влечет к этому мускулистому жеребцу? Как смеет собственное тело так предавать ее?

Но, несмотря на весь свой ужас и стыд, София не могла скрывать – по крайней мере от самой себя, – что жаждет ощутить жаркие, требовательные губы Майка. Почувствовать, как он проводит по ее губам языком. Ощутить прикосновение его тела. Он будет искусным любовником, в этом София не сомневалась.

Все в корпорации знали, что Майку везет с женщинами. Прекрасные дамы слетались на него, словно мухи на мед. Женщины обожают таких очаровательных «плохишей» – игроков, бродяг, искателей приключений. В офисе ходили слухи, что Майк не ложится спать раньше двух часов ночи и частенько устраивает шумные вечеринки. Да что там – на работу ездит на «Харлей-Дэвидсоне»! Вот и сейчас на нем высокие мотоциклетные ботинки.

Словом, Майк – живое воплощение всего, против чего около двух десятков лет предостерегала ее мать.

И все же она его хочет.

Зеленые глаза Майка словно пронзали ее насквозь. София судорожно втянула воздух. «Думай о Майкле Баррингтоне!» – приказала она себе.

Однако разум отказывался сосредоточиваться на ком-то, кроме мужчины, что стоял перед ней. Майкла Баррингтона здесь нет… Не его губы обещают целый мир, полный чувственных наслаждений. Не его пальцы обжигают ей кожу. Не Майкл вспомнил о ее дне рождения.

Все это – Майк. Курьер. Перекатиполе. Человек без будущего.

«Вспомни об отце!» Эта мысль подействовала не хуже ведра холодной воды. Чары рассеялись.

– Отпусти меня, – твердо приказала она.

Майк послушно разжал руки и отступил на шаг.

– Прости, – хрипло произнес он. – Я… мне не следовало тебя трогать.

– Извинения приняты, – прошептала София, чувствуя, что сама виновата не меньше Майка.

– София, я не хотел тебя оскорбить. Просто решил порадовать тебя подарком на день рождения.

– Ты прекрасно придумал, спасибо. И ты меня прости. Я не хотела кричать на тебя. Это просто… от разочарования.

– Ты разочарована, что подарок от меня, а не от Майкла Баррингтона?

София молча кивнула. Черт побери, зачем он извинился? Лучше бы оставался наглецом и хамом, тогда было бы проще выкинуть его из головы. Дрожа и шатаясь, София поспешила прочь. В руке она сжимала стеклянного котенка – свидетельство несбывшейся мечты и запретной страсти.

– Гормоны, и больше ничего! – объявила Оливия Макговерн-Хантер, когда София рассказала, что произошло между ней и Май-ком в коридоре подвального этажа.

Сидя в комнате отдыха, подруги лакомились крекерами с плавленым сыром.

– Не нужны мне никакие гормоны! – резко возразила София. – Никогда не знаешь, чего от них ждать.

– Кому ты рассказываешь, – усмехнулась Оливия.

И Оливия нежно погладила свой выступающий живот. В конце недели она уходила в декретный отпуск: ребенок должен был появиться на свет меньше чем через месяц. Софии стало грустно: ей будет не хватать разумных советов подруги.

История Оливии давно уже заставила Софию призадуматься. С подругой произошло то, из-за чего сама она избегала мужчин, – незапланированная беременность. Однако Оливии повезло: отец ребенка, Лукас Хантер, хоть и не был женат на своей возлюбленной, понимал, что должен сделать в такой ситуации настоящий мужчина. Кроме того, они любили друг друга, это было заметно с первого взгляда.

– Все, что мне нужно в жизни, – спокойствие и комфорт. Обойдусь как-нибудь без роковых страстей, – объявила София.

– Раньше и я так думала, – глаза Оливии подернулись мечтательной дымкой, – пока не встретила Лукаса. Он перевернул всю мою жизнь, показав мне силу и мощь истинной любви. Поверь, София, любовь важнее спокойствия!

– Я заставлю Майкла Баррингтона меня полюбить! – прошептала София. – Тогда у меня будет и страсть, и надежность.

– София! – удивленно воскликнула Оливия. – Как можно заставить человека полюбить?

– А может быть, он уже меня любит! – не сдавалась София. – Откуда тебе знать?

– Ты даже ни разу его не видела, – заметила Оливия, откусывая кусочек крекера. – Что, если он… не слишком привлекателен?

– Неважно, как он выглядит, – ответила София. – Я люблю его не за внешность, а за содержание. Ах, Оливия, ты бы видела, какие прелестные письма он присылает мне по электронной почте! Он такой добрый, заботливый, умный и так предан своему делу!

– Но за два года, что ты проработала у нас, ты ни разу его не видела! Потому что для него работа превыше всего. Стенли Уиткомб рассказывал мне, что Майкл уже десять лет в Германии и ни разу не приезжал повидать отца – даже на праздники! Скажи честно, София, тебе действительно нужен такой человек?

– Мне нужен тот, кто будет обо мне заботиться, – вздохнула София. – Кто не бросит меня, как отец бросил мать. Я не хочу повторить ее судьбу!

– Ладно, ладно. – Оливия протянула к ней руку. – Предположим, ты вышла замуж за Майкла Баррингтона. И как ты будешь себя чувствовать пять или десять лет спустя? Да, живешь в роскоши, в огромном доме, ездишь на классной машине, можешь купить все, что продается… но детей растишь в одиночку. А где муж? В офисе. На самолете. За границей, подписывает важный контракт. Вечно куда-то спешит. Никогда не бывает рядом.

– Ну, не обязательно все будет именно так! – София сморщила нос.

– Будь осторожна с желаниями. – Оливия наставительно подняла палец. – Они иногда исполняются.

– Не ты первая мне это говоришь, – ответила София, вздрогнув при воспоминании о Майке.

– София, ты заслуживаешь самого лучшего. В том числе и в любви. Тебе нужен человек, который станет для тебя возлюбленным, другом, советчиком. Как Лукас для меня. А не просто толстый бумажник и бесплотный голос в телефонной трубке!