С помощью сына Молчанова, Али, удалось из скаутов и соколов сорганизовать спецiальную артель по перевозкe посылок на дом, и в конторах разом до нуля упало воровство и пропажа чудесно прибывающих продуктов.

Потом, учтя, что совeтская оффицiальная почта доставляет извeщенiя о прибытiи посылок получателям только через нeсколько дней, мы создали свою скаут-почту на велосипедах.

Ребята отдались своей работe с энтузiазмом. Развозя эти извeщенiя АРА во всe уголки города, они имeли возможность непосредственно сталкиваться с вопiющей нуждой и сигнализировать о ней.

Появленiе велосипедиста с повeсткой о полученiи почти всегда являлось спасенiем от голода. И часто скауты, с трудом найдя требуемый адрес, заставали там умирающих от голода людей. Не раз бывали трагическiе случаи, когда радостное извeщенiе уже опаздывало. В квартирe лежали мертвецы...

Исполняя директиву АРА, скауты напрягали всe свои "слeдопытскiя" наклонности в отысканiи умирающих от голода людей и рапортовали об этом директору. И какое было торжество, когда они могли сообщить погибающим людям о неожиданной помощи!

Как радостно было работать и знать, что этот неустанный труд несет с собой помощь и поддержку несчастным!

И скауты были вeрными помощниками феe-спасительницe -- АРА... 116

Нeчто "характерное"

-- Алло, мистер Солоневич. Будьте добры, покажите нашим ребятам город. Они только что прибыли на миноносцe и хотят проeхать посмотрeть что-нибудь.

Низенькiй, минiатюрный американец Гаррис глядит на меня умоляюще.

-- Сами понимаете -- гости. А я занят дьявольски... Уж, пожалуйста...

На Пушкинской улицe у входа в контору АРА стоит большой Ролл-Ройс. Около него четверо американских морских офицеров -- высоких, широкоплечих, румяных, чисто выбритых... От них несет духами и запахом хорошаго коньяка.

За рулем машины мой хорошiй прiятель, отчаянная голова, Скрипкин. Он, знаю, прокатит на славу..

-- Так что-ж вам, господа, показать?

-- Да что-нибудь экстраординарное... -- небрежно растягивает слова капитан, вынимая золотой портсигар. -- Что-нибудь характерное для вашей совeтской страны...

Что для него, этого капитана, -- наша страна, наши бeдствiя, наш голод и смерти? Он здeсь проeздом. Турист, который хочет видeть "самое характерное".

Злобная мысль мелькает у меня. Ладно!...

Я усаживаюсь вмeстe с шоффером.

-- Ну, Скрипкин, -- газуй, брат, на кладбище... Туда, с задняго хода!..

Скрипкин сперва недоумeвающе смотрит на меня, а потом злорадно ухмыляется.

-- Вот это да... Для протрезвленiя буржуйских мозгов? Это дeло!..

На дворe градуса два мороза. Стекла машины запотeли. Впрочем, офицеры и не смотрят на мелькающiя картины...

Умeло и точно проeзжает машина на узеньким тропинкам. Послeднiй мягкiй толчок.

Я раскрываю дверцы.

-- Пожалуйста, господа!

"ИЗДЕРЖКИ РЕВОЛЮЦIИ" Из архива Foto UdSSR (Nibelungen Verlag)

Перед нами безформенная груда сотен человeческих тeл, сложенных чeм-то вродe штабелей. Обнаженные 117 118 трупы покрыты тонким слоем снeга, раскиданные воронами и собаками. Желтыя и синiя руки и ноги высовываются из кучи во всe стороны. Ближе к нам из под снeга каким-то жестом отчаянiя и проклятья торчит темная рука с судорожно растопыренными пальцами...

Американцы неподвижно глядят на эту страшную картину, и румянец их щек блeднeет. Нeсколько секунд всe молчат. Потом капитан рeзко поворачивается, и всe так же молча усаживаются в машину.

-- Теперь куда? -- спрашиваю я.

-- В порт, -- коротко командует капитан. Молча мы eдем в порт. Там офицеры, как-то не поднимая глаз, молчаливо прощаются и eдут на катерe на корабль.

Через нeсколько часов миноносец снимается с якоря.

>

Удар

Как дeло измeны, как совeсти рана

Осенняя ночка темна...

Темнeе той ночки встает из тумана

Видeнiем мрачным -- тюрьма...

Однажды лeтом...

Незамeтно, но все крeпче запутывались тенета ЧК около меня, и ея тяжелая лапа уже поднималась для удара. Долго и успeшно выскальзывал я из ея сжимающих пальцев, но вот, наконец, пришел момент и ея торжества.

Однажды, поздней весной 1922 г., в разгар кипучей работы, когда я просматривал кипу принесенных документов, меня кто-то окликнул по имени из-за барьера.

Я поднял голову. Острые глаза незнакомаго человeка пристально оглядывали меня. Незнакомец был прилично одeт и, видимо, сильно взволнован.

-- Это вы, т. Солоневич?

-- Я.

-- Знаете -- я только что с Малаго переулка, -- возбужденно сказал он. -- Там пожар!.. Ваша квартира дотла сгорeла... 119

-- Неужели? -- вскочил я и вдруг вспомнил, что Юрчик оставался дома один. И брат, и его жена, и я -- всe мы трое ушли на работу, оставив дома маленькаго мальчика одного. Совeтская жизнь безпощадна...

-- А что с моим племянником случилось -- не знаете?

Незнакомец чуть-чуть растерялся, словно этот вопрос застал его врасплох.

-- С племянником? -- Он на секунду замялся. -- Его успeли к сосeдям взять... Идите же скорeе туда!..

По совeсти говоря, я ни на миг не усумнился в правдивости сообщенных мнe извeстiй. Мало ли что, дeйствительно, могло случиться?

Я нерeшительно оглядeл пачку бумаг, нетерпeливую очередь получающих посылки, их истомленныя и радостныя лица и отвeтил:

-- Ну, большое спасибо, товарищ, за сообщенiе. Я приду немного позже, послe конца работы.

Незнакомец рeзко повернулся и ушел, но мнe показалось, что на его лицe промелькнуло выраженiе досады.

Привычка свыше нам дана...

Сидeвшая рядом со мной машинистка испуганными глазами смотрeла на меня.

-- Почему же вы не бeжите домой?

Я еще раз посмотрeл на столпившихся у барьера людей, на лихорадочную работу наших рабочих и пожал плечами.

-- Да зачeм?

-- Может быть, что-нибудь еще спасете... Да и Юрчик ваш...

-- Эх, Тамара Ивановна... Что у меня там спасать-то? Все мое имущество и вы одной рукой подняли бы... А Юрчик вeдь спасен и так. И брат уже там.

Дeвушка нервно повела плечами и пыталась барабанить на машинкe дальше. Потом она не выдержала.

-- Деревянный вы какой-то, Борис Лукьяныч! -- нервно воскликнула она.

Очевидно, ей, дeвушкe на зарe возмужалости, непривычны были такiя "сильныя ощущенiя". Свeдeнiями 120 о пожарe она была выбита из колеи, -взволнована и потрясена. Я казался ей безчувственным и нелeпым... И ея взгляд был полон невысказаннаго обвиненiя.

-- Ну, почему же деревянный? -- мягко отвeтил я. -- Что-ж -- так, вот, сорваться, бросить работу, сдeлать заминку в выдачe посылок, прибeжать на мeсто пожара, увидeть здоровехонькаго мальчика и ходить, да охать около всего этого?.. Так, что ли?

Дeвушка немного смутилась.

-- Все-таки, на вашем мeстe я бы...

-- Все это, милая Тамара, -- нервы... Не бывали вы, видно, в перепалках... А что все сгорeло -- развe мнe в первый раз все терять?..

Мы оба наклонились к своей работe. Через нeсколько минут дeвушка тихо спросила:

-- А как же вы теперь будете без... без всего?

-- Ну, вот еще... Не пропадем!..

-- Если... если нужна будет помощь -- не забудьте про меня.

"Пожалуйте бриться"

Часа через два, закончив работу, с группой "арiйцев" я вышел из конторы.

Когда простившись с товарищами, я скорым шагом свернул в переулок, сзади меня вдруг раздался голос:

-- Эй, гражданин! Одну минуту!

Я с удивленiем обернулся. Двое каких-то незнакомых людей в военных шинелях, но без военных фуражек спeшили ко мнe. Помню, что мнe сразу бросилось в глаза, что правыя руки обоих были опущены в карманы.

Подойдя ко мнe, один из них остановился в нeскольких шагах и медленно сказал, не спуская глаз с моих рук.

-- Тов. Солоневич! Вы арестованы!

О, эта "милая" знакомая фраза! Сколько раз звучала она в моих ушах! Я оглянулся, надeясь, что мои товарищи по АРА еще гдe-нибудь недалеко и через них можно будет дать знать домой об моем арестe, но с другой стороны уже стоял со злорадной усмeшкой тот человeк, который недавно сообщил мнe вeсть о пожарe. 121