-- Эта барышня, которая со мной в АРА служила?

-- Да, да... Она все время живо интересовалась твоей судьбой. Все ахала и придумывала способы спасти тебя. Молодец! Бой-баба!

Тут судьба на твое счастье принесла в Одессу какого-то важнаго чекиста из Москвы. На курорт прieхал -- вeроятно, отдыхать послe московских разстрeлов. И как раз этот чекист оказался старым знакомым семьи Тамары. Тут она в него и вцeпилась мертвой хваткой. А тому, понимаешь, тоже лестно оказать свою протекцiю, показать свой вeс, свою власть и значенiе. Словом, пошел он в ЧК к Дукельскому, предсeдателю. Уж не знаю, долго-ли и как они там договаривались... Тамара не говорила подробно. Видно, с нея слово взяли. Словом, как видно, на чем-то сошлись. Кажется, Дукельскiй так и сказал этому московскому чекисту: "ну, знаете, только для вас"...

Вот... Ну, а остальное ты сам знаешь... 136

Брат засмeялся, и его дружескiя лапы обняли меня. -- Чорт тебя знает, Bobby. Видно крeпко у тебя душа к тeлу пришита. Но смeха у нас, признаться, много было в городe, когда узнали, что ты вдруг превратился в "бандита"... Очень уж комично это вышло.

Конечно, тебe-то не до смeха было... Ну, да ладно. Чорт с ними. Все хорошо, что хорошо кончается...

>>

В одиночествe

Неволя

Тюрьма... Одиночная камера...

Суровая, жестокая, но и полезная школа. Вся картина Божьяго мiра, люди, их отношенiя, их жизнь, их идеалы -- все это иначе расцeнивается душой, когда между человeком и "волей" мрачно встает сeтка толстых ржавых брусьев.

Только тот, кто долго пробыл во мракe тюремных клeток, знает, как мучительно длинны часы и дни раздумья, как рушатся, как карточные домики, построенныя наспeх иллюзiи, как сурово провeряются жизненныя установки и формируется внутреннее "я" человeка.

Только в минуты смертельных опасностей, да в тюремном раздумьe проходит человeк очищающiй душу перiод "переоцeнки цeнностей". И благо тому, кто выходит из этих перiодов укрeпленным и просвeтленным...

За что?

Этот жгучiй вопрос сверлил мозг, когда в первый раз за моей спиной лязгнули запоры моей тюремной клeтки, и я остался один. Но когда немного остыли взвихренныя чувства, когда спокойная логика стала овладeвать теченiем мыслей, отвeт на этот вопрос я нашел без труда.

Я постарался стать на точку зрeнiя чекиста:

"Горячее, боевое время... Вездe возстанiя, заговоры, недовольство. Власть явно не справляется с жизнью. Голод. 137 Перебои снабженiя, разруха транспорта. Подавляющее большинство населенiя враждебно. Удержаться можно только терротом и вдобавок террором п р е д у п р е д и т е л ь н ы м, профилактическим. Не ждать ударов, а предупреждать их"...

И на фонe этих разсужденiй я постарался представить себe свою фигуру под углом зрeнiя того же чекиста.

"Скауты... Гм... Что-то явно не коммунистическое. Чорт знает, чему они там воспитывают дeтей, да юношей. Политическаго как будто ничего нeт, а все-таки... Лучше на всякiй случай прижать их...

Солоневич? Ага... Так... Так... Сокол, скаут... Не наш, ясно, не наш. А может и говорить, и писать, и стрeлять, и драться... Пользуется авторитетом и любовью молодежи... Ну, а если будут волненiя, можем ли мы быть увeрены, что он со своими ребятами станет на нашу сторону? Гм... Что-то сомнительно. А если есть сомнeнiя -- давайте в порядкe профилактики снимем его со счетов, так, на всякiй случай... Не совсeм? Не удалось? Выскользнул из под пули?... Ну, так пока хоть годика на два. А там -- увидим"...

Сколько десятков тысяч лучших русских людей были сломаны или истреблены послe такого приблизительно хода разсужденiй ЧК!

Но стоило ли рисковать своей свободой, своей головой, своей будущностью? Не правильнeе ли было бы при первых признаках гоненiй против нацiонально-мыслящей молодежи отойти в сторону и вести мирную спокойную жизнь?..

"Из-за чего ты ломаешь свою жизнь?" спрашивал голос логики.

"Стоит ли?"...

Нити души

Старыя, уже позабытыя, картинки всплыли в моей памяти... 1912 год. Нас, гимназистов, -- пятеро. Всe мы охотники, футболисты и... немного хулиганы. Изрeдка до нас доходят волнующiе слухи в газетах о появленiи какой-то новой организацiи молодежи с лагерями, походами, играми в лeсу, рыцарскими законами, торжественной формулой 138 присяги... Что-то новое, свeжее, яркое чувствуется в этих отрывочных свeдeнiях...

Но вот нам удается, наконец, достать журнал для юношества -- "Ученик". В нем уже есть болeе точныя свeдeнiя об устройствe патрулей, скаутских законах, и мгновенно создается 1 Виленскiй отдeльный патруль скаутов.

Не было ни руководств, ни книг, ни взрослых инструкторов, ни точнаго знанiя законов и программ скаутов, но мы поняли инстинктом своих молодых душ все свeтлое и привлекательное в скаутизмe: жизнь по рыцарским законам, служенiе Россiи и ближним, и стремленiе вперед...

И когда нам в первый раз случилось всeм патрулем принять участiе в тушенiи пожара, к утру -- мокрые, грязные и измученные -- мы были счастливы сознанiем, что скаутскiй долг выполнен.

Это же сознанiе окрыляло меня, когда мнe впервые удалось вытащить из воды тонущаго мальчика...

Девиз -- "будь готов" вошел в нашу душу, как будто для него давно было готово завeтное, до тeх пор пустовавшее, мeстечко...

Скаутская семья

Годы жизненной борьбы, учебы, успeхов, неудач... И все это перевито близостью к скаутской семьe. Там радость переживалась вмeстe. Горе теряло свою остроту...

"Тот не может быть несчастен,

У кого патруль друзей..."

Усталым приляжешь к огоньку лагернаго костра... Шумит темный лeс. В неизмeримой высотe мерцают звезды... Мелькают веселые огоньки костра, озаряя знакомыя дружескiя лица, и теплая струя бодрости проникает в душу... Льются знакомые звуки скаутских пeсен, бодрых, ясных и благородных, и хочется жить и вeрить в жизнь... 139

Мы в поля свой путь направим,

У костров мы посидим,

Мостик сломан -- мы исправим,

Старых встрeтим -- пособим...

Идем по оврагам

Ускоренным шагом,

И вeтер флагом

Играет подчас.

Свeт солнца струится,

Бодрыя лица,

Весело птицы

Встрeчают нас...

Неужели согнуться?

И трудно сказать, что сильнeе всего поддерживало меня в тюремные дни и мeсяцы, в минуты унынiя и отчаянiя.

Может быть, эта вот преданность молодой семьe моих друзей, с которыми я был связан тысячами лирических нитей душевной спайки.

Может быть, сознанiе того, что молодежи нужна помощь в ея исканiях политических путей, в ея борьбe за свои идейныя и моральныя установки, и что я солдат общаго фронта.

Может быть, просто здоровое спортивное чувство состязанiя с сильным противником и нежеланiе признать себя побeжденным...

Трудно анализировать поступки и рeшенiя прошлаго, особенно когда они принимались в такое бурное время. Теперь, уже издали по времени, я думаю, что моими рeшенiями руководило не столько сознанiе политическаго долга и не столько даже эмоцiя какого-то подвига борьбы против совeтской власти, сколько просто здоровый сильный нацiональный инстинкт. Бeлой Армiи не было, но Бeлая Идея любви к Россiи оставалась неразрывно связанной с нитями души. 140

И, сопротивляясь совeтскому гнету и поддерживая в этом молодежь, -сохранялся какой-то душевный покой и чувство уваженiя к себe.

Сдаться -- значило бы, прежде всего, плюнуть самому себe в душу...

Пружины моего "я" не были сломаны. И тюрьма только закалила их...

Как просто звучит: "П р о ш е л  г о д!..."

Год... 12 мeсяцев видeть синее южное небо, покрытым желeзным переплетом рeшеток...

Дни этого года шли с ужасающей медленностью, но когда он минул, казалось, что прошел какой-то миг кошмара и все было сном...

Послe настойчивых хлопот я был освобожден досрочно (начальник тюрьмы дал мнe, между прочим, такую характеристику: "тип, опредeленно, не преступный")...

И опять я в АРА, радушно принятый американцами, и опять со скаутами, в своей семьe.