Я кивнула.

– Может, Дженсен на следующей неделе летит в Лондон? – повысившимся на целую октаву голосом задала следующий вопрос она.

– Я не знаю, – господи, до чего же неловко. Будь я с собой честнее, тогда признала бы, что тут затронуто не только сердце. Самоуважение тоже. Мне было приятно, что я слишком нравилась Ханне, чтобы она не начала  заострять внимание на причинах, почему долгих отношений у нас с Дженсеном быть не могло – взять хотя бы тот факт, что мы жили на разных континентах – но все-таки немного уязвляло, что Дженсен настолько очевидно не озадачился вопросом, сколько времени я пробуду в Штатах, и теперь все об этоv знали. А еще мне очень нравились Уилл с Ханной, и мне не хотелось, чтобы произошедшее – или, скорее, не произошедшее – разрушило мою с ними дружбу.

Ханна достала три бокала и, обернувшись через плечо, спросила, буду ли я пиво или вино.

– Может, лучше воды? – со смехом ответила я. – У меня такое ощущение, будто я накачалась алкоголем на десяток лет вперед.

Подойдя к огромному холодильнику, Ханна заворчала:

– Я так зла на него! Когда мы высадили тебя, я немного удивилась, но потом понадеялась, что…

– Слушай, давай договоримся, – сказала я. – Не злись на него из-за меня.

Уилл качнул головой.

– Слива, это не наше дело.

– А что, Дженсена это когда-то останавливало? – повысив голос, продолжала она. – И я рада, что когда-то он влез не в свое дело, в противном случае я бы никогда тебе не позвонила!

– Знаю, – успокаивающе ответил Уилл. – И согласен. И еще знаю, что ты беспокоишься о его одиночестве, – виновато посмотрев на меня, он добавил: – Извини, Пиппа.

– Я не против, – пожав плечами, сказала я. Я и правда не возражала против таких разговоров. Расстройство Ханны немного улучшило мое состояние.

– Просто… – начала Ханна. – Я хотела…

– Я знаю, – подойдя к ней, Уилл обнял ее за плечи и притянул к себе. – Но знаешь, что, – добавил он и поцеловал ее в макушку, – давай лучше поедим.

***

Уилл водрузил мне на тарелку огромный кусок лазаньи, положил рядом салат и передал мне.

– Кажется, эта тарелка весит больше меня, – заметила я, когда поставила ее на стол на подставку для тарелок с осенними мотивами. – И если ты собираешься сказать, что я не выйду из-за стола, пока все не съем, то мне придется пропустить свой рейс в воскресенье.

– Это знаменитая лазанья Уилла, – запихнув в рот кусок, ответила Ханна. – Вернее, – добавила она, когда проглотила, – в этом доме и согласно моей оценке.

Попробовав, я не смогла с ней не согласиться. Идеальный баланс сыра, мяса, соуса и пасты. Что-то нереальное.

– Это несправедливо, что ты не только симпатичный, но еще и вкусно готовишь, – заявила я Уиллу.

Он просиял от похвалы.

– Еще я фантастически выношу мусор и подметаю пол.

– Не продавайся так стремительно и задешево, детка, – со смехом сказала Ханна. – Ты и туалет моешь столь же превосходно.

– Э-э-э… – засмеявшись от такого, начала я. – И это не говоря о том, что ты гений инвестиций с научной степенью, доктор Самнер.

Уилл с Ханной переглянулись.

– Точно, – проговорила она, подняв брови.

– Так, ладно, – сказала я, – я провела с вами последние две недели. Я что-то упустила?

– Вчера мы решили, что я, наверное, уйду из компании… – Уилл взглянул на Ханну в поисках поддержки и тихо добавил: – …примерно в следующем году.

– Чтобы сменить профессию или совсем не работать? – ошарашенно уточнила я. Я знала, что Уилл работал с Максом, и, по моим предположениям, текущая ситуация всех устраивала.

Ханна кивнула.

– Зарабатывать еще больше ему надобности нет, и… – она улыбнулась Уиллу. – Когда меня окончательно утвердят в моей должности, мы займемся планированием детей. Уилл хочет быть неработающим и ведущим хозяйство папой.

Я покачала головой, улыбаясь им обоим.

– Странно, правда? Чувствовать, что вот-вот все изменится и что все ваши друзья уже женаты и с детьми. Хотя со стороны это кажется внезапным. Все, кого я знаю, женятся этим летом. Следующим пунктом пойдут дети.

– Так оно и будет казаться: внезапно, – ответил, смеясь, Уилл. – Я помню, когда у Макса с Сарой только-только появилась Аннабель, и все мы только и говорили: «Что с ней делать? Почему она плачет? А чем так пахнет?» Теперь у них будет уже четверо, и каждый из нас умеет менять подгузники одной левой.

Кивнув, Ханна добавила:

– А скоро к ним присоединятся Хлои с Беннеттом. Для меня это был самый мощный знак, что все мы там будем. Когда Хло сказала нам о своей беременности, я подумала… что вот они, грядущие перемены. К лучшему.

– Потрясающе, – ответила я, вяло ковыряя вилкой лазанью. На меня накатила меланхолия, но не потому, что я хотела ребенка или даже мужа. Мне просто хотелось, чтобы один конкретный человек сидел здесь с нами, а пустой стул рядом со мной словно кричал о его отсутствии. – Мне до этого всего так далеко, хотя это и не плохо.

– Мне кажется, Дженсен иногда думает схоже, – словно прочитав мои мысли, сказала Ханна, накалывая листья салата на вилку. – Но кажется, в его случае… – она замолчала, когда Уилл громко вздохнул. – Извини, – поникнув, добавила она. – Я опять за свое.

Уилл засмеялся.

– Ага, опять.

– Но, может, сейчас все наладится? – предположила я. – Когда Бекки наконец осталась в прошлом. Он не особо об этом распространялся, но я уверена: мысль, что он от нее больше ничего не хочет, была чем-то вроде откровения и очищения.

– Согласна, – ответила Ханна. – Ему реально стало лучше. Я была готова включить по отношению к ней режим «Халк крушить», но он справился с этим лучше, чем я предполагала. И уверена, что во многом благодаря тебе.

– С этим и я соглашусь, – отозвался Уилл.

– Странно, да? Я вижу Пиппу и тут же думаю о Дженсене, – она взглянула на своего мужа, а когда тот покачал головой, снова повернулась ко мне. – Вы так мило смотритесь вместе. Я честно еще не видела его таким счастливым.

Вытерев рот салфеткой, я сказала:

– Я не считаю это странным, но с уверенностью скажу, что эти вот «Дженсен и Пиппа» были всего лишь курортным романом. Интрижкой во время отпуска. И по большей части из-за самого отпуска он и был счастлив.

Она недоверчиво уставилась на меня и, кажется, совершенно не была со мной согласна.

При этой мысли все внутри заныло от боли.

– Мне и самой не хочется с этим соглашаться, и я не хочу, чтобы все заканчивалось, – такое ощущение, что эти слова были силой вырваны из груди, и там сейчас больно. – Но что я могу поделать? Я живу в Лондоне.

Уилл сочувственно застонал.

– Мне очень жаль, Пиппа.

– Он мне нравится, – призналась я и в этот момент пожалела, что не приняла предложение Ханны насчет вина. – Я… хотела, чтобы отношения развивались. Но даже если отставить в сторону проблему расстояния между нами, я не хочу, чтобы его побуждали к чему бы то ни было. Лучше точно не станет, если он позвонит мне, только потому что кто-то на него наорал и уговорил сделать это.

Ханна понимающе поморщилась.

– Но ты вообще рассматриваешь вариант переехать сюда?

Я поразмышляла немного, сдержав рвущийся вопль «Да!» Мне нравился Бостон с его окрестностями и сама идея пожить где-нибудь еще, несмотря на то, что буду скучать по мамам, Руби и друзьям в Лондоне. Но мне жизненно необходимы перемены. И тут у меня уже появились друзья – люди, кого я хотела узнать еще ближе и чье уважение стремилась завоевать. И которые тоже хотели общаться со мной.

Неторопливо покивав, я ответила:

– Я переехала бы сюда ради хорошей работы. Ну, или работы, которая хотя бы позволит мне приехать и чувствовать себя комфортно, – встретившись с ней взглядом, я заметила у нее в глазах надежду. – Но я не перееду в Бостон ради Дженсена. Это не вариант.

Ханна виновато улыбнулась.

– Окей, у меня для тебя есть несколько человек, которые будут ждать твоего звонка после возвращения в Лондон. Два контакта в Гарварде, но есть еще и в нескольких компаниях в Бостоне, – встав, она подошла к кухонному шкафу у окна и достала сложенный лист бумаги.