Там ничего не было. Это нереально. Обман моего больного похмельем мозга.

— Неплохо, правда? — сказал Орландо.

Я начал отвечать, но что-то меня остановило.

Что-то, что не имело смысла.

Все пространство наполнилось зеленым светом. Но он был не в пещере, где находились мы, он был слишком далеко, чтобы быть здесь. Это похоже на точку зеленого цвета, тлеющий уголек, разгорающийся все ярче и ярче.

Я нахмурился в темноте и быстро моргнул, но пылающий свет остался.

Другие чувства резко обострились; я чувствовал кожей, как воздух стремился к свету и тянул меня за собой, словно я был привязан веревкой. Осторожно наклонившись вперед, я шагнул к свету.

— Ребята, вы это видите? — спросил я вслух.

— Что, целую кучу ничего? — отозвался Роланд.

— Нет. Зеленый свет.

— Зеленый свет? — спросил Сэм испуганным голосом.

— Чувак, ты не в себе, — сказал Энди. — Как в камере депривации.

Свет становился все ярче.

— Комната депривации работает только в том случае, если ты блокируешь зрение и звук, — прошептал Сэм.

— Ну, если Итан что-то видит…

— Скорее, Этель (прим. пер.: прозвище Итана) прикалывается над нами, — настаивал Роланд.

Я их почти не слышал. Все, что мог сделать, это сосредоточиться на ярком зеленом свете где-то в глубине пещеры. У меня отвисла челюсть, и я начал двигаться к нему…

…а потом, будто кто-то щелкнул пальцами, и зеленый свет исчез.

Вернулось освещение, так как Роланд включил фонарик.

— Вот. Снова в норме. Все еще видишь что-нибудь, Этель?

Поморщившись от света, я закрыл глаза и сказал:

— Нет.

Но я знал, что видел. Это было так мощно! Все казалось гораздо более реальным, чем просто галлюцинация.

И я до сих пор ощущал, как это притягивает меня…

— Перерыв, — сказал гид, вытаскивая электрический фонарь из своего рюкзака. Его сияние в миг разогнало темноту. — Десять минут. Отдохните. Наслаждайтесь!

Он махнул рукой вокруг себя и плюхнулся на камень.

Орландо поговорил с ним по-испански, потом повернулся к нам.

— Он говорит, что это место безопасно для изучения, все главные ответвления подходят для начинающих. Просто не ходите туда, где пробраться можно только ползком.

Роланд оглянулся и сказал:

— В какую сторону мы идем дальше?

Гид указал направо.

— Тогда я пойду отлить сюда, — решил Роланд, идя в противоположном направлении.

Туда, где я видел зеленый свет.

— Я с тобой.

Роланд повернулся ко мне:

— Мне не нужен напарник, хотя спасибо за заботу, приятель.

— Я, хмм, тоже хочу в туалет.

Он пожал плечами и отвернулся.

— Орландо, хочешь проверить этот туннель? — спросил Энди, указывая в другом направлении.

— Эх…

Я слушал их в пол уха, пока Роланд и я выбирали путь по неровным камням через пещеру, стараясь не наступать на влажные места. Каждый шаг создавал странное эхо в пещере, мои уши изо всех сил пытались понять, что слышат. И тихий разговор наших друзей казался странным, хотя они были в пятидесяти футах от нас. Звук непонятным образом отражался от стен.

Роланд дошел до гладкой стены с нависающим сверху камнем.

— Дальше я сам, — усмехнулся он, подойдя к скале и расстегнув ширинку.

Я уставился на стену справа и нахмурился.

Свечение, которое я видел, шло с этой стороны, около тридцати футов от стены. Как бы нелогично это ни звучало, я ожидал, что здесь будет проход или что-то подобное.

Я покачал головой. Просто схожу с ума. Или у меня похмелье. Из-за спешки не закинул ничего из еды в желудок, и вот результат.

Повернувшись назад… я остановился.

Внизу на земле было отверстие между двумя скалами, шириной около двух футов и высотой в один фут. Я опустился на четвереньки и посветил фонариком внутрь, туннель протянулся примерно на десять футов и только потом открыл другую пещеру.

— Уф, я все, — Роланд тяжело вздохнул. Это было последнее, что я услышал перед тем, как влез в туннель.

Он был достаточно широким для моих плеч, и хотя я чувствовал, что мои каштановые волосы задевают потолок, я с нетерпением пробирался вперед. Казалось, меня тянуло против воли. Несколько раз я задавался вопросом, что делаю, пытался сказать себе не сходить с путей новичков, но продолжал ползти.

Вскоре стало трудно глубоко дышать, так как туннель становился все уже. Волна клаустрофобии захлестнула меня от мысли быть навечно зажатым проклятой грудой камней, чей вес сокрушит меня также легко, как ботинок, наступивший на муравья. И как только подобные мысли овладели мной, туннель закончился.

Я протиснулся в темноту, размахивая фонариком перед собой.

Если бы рядом был кто-то ещё, крошечное пространство полностью заполнилось бы; прижавшись спиной к одной стене, я почти мог коснуться противоположной стороны. Однако у меня было достаточно места над головой. Посветив фонариком над собой, я вздрогнул: потолка не было. Это как стоять на дне колодца. Такого глубокого, что не видно небо.

Я задавался вопросом, какое геологическое явление могло создать такую вертикальную шахту, но потом мои глаза опустились вниз.

Камень размером с футбольный мяч занимал пространство пещеры, а под ним сверкал зеленый свет. Сияние распространялось как и раньше, увеличивая интенсивность до такой степени, что я почти слышал высокочастотную вибрацию в воздухе. Положив фонарик, откатил камень обеими руками в сторону.

В скале оказалось отверстие размером с мой кулак, а внутри была спрятана каменная фигурка, изображавшая странное животное. У него было тело льва и голова птицы с изогнутым клювом. Прорастающие из его спины крылья были густо покрыты перьями и сложены в ожидании полета. Прямоугольный изумруд размером с мой ноготь, закрепленный на холке животного, был очевидным источником сверкающего света.

Меня потянуло к фигурке. Сильный шум вернулся в воздух, блокируя все остальные звуки и мешая думать. Чужие мысли вторглись в мой разум: если бы не я, зверя взял бы кто-нибудь другой. Они могут отобрать его в любой момент, как бы глупо это не звучало, ведь я был один в этой крошечной пещере. «Сделай это», — раздавался в голове мой собственный голос. — «Возьми его».

И не в силах сопротивляться, поднял находку.

Только я дотронулся до зверя, как звенящий шум пропал. Фигурка была тяжелее, чем выглядела. Она была гладкой от времени. Я перевернул ее полюбоваться изумрудом. Он был мультяшно большим и наверняка поддельным. Не было никаких зубцов, которыми он мог крепиться к фигурке, словно изумруд всегда находился там. Как будто он вырос из камня.

— Итан? — кто-то позвал издалека взволнованным голосом. — Итан!

Волшебство момента было разрушено, я засунул фигурку в карман и пополз обратно.

— Куда он делся?

— Он только что был здесь…

— Он же не мог просто исчезнуть, да?

Мои друзья отчаянно кричали и освещали фонариками все вокруг, когда я вылез из туннеля. Роланд увидел меня первым и бросился ко мне, практически соскальзывая по скалам между нами.

— Чувак! — он запыхался в темноте и схватил меня за руку, можно подумать, я снова исчезну. — Куда, черт возьми, ты провалился?

— Я был тут…

Я начал крутиться, освещая фонариком невысокий туннель.

Энди появился через мгновение вместе с Орландо, идущим за ним по пятам.

— Итан, что мы говорили…

— Я в порядке, — оборвал его я, раздраженный внезапным вниманием. — Вы слишком остро реагируете.

— Что заставило тебя спуститься туда? — спросил Орландо, присев посмотреть на туннель. — Господи. Как ты вообще туда пролез?

Я нащупал рукой фигурку, надежно лежащую в кармане. Хотел им показать. Это было захватывающее приключение, и оно отвлекло бы моих друзей от беспокойства.

Но когда моя рука опустилась в карман, что-то остановило меня.

Разум переполнился отговорками. «Они будут смеяться над тобой. Вероятно, это подделка; тогда ты будешь выглядеть действительно глупо. Или они захотят её забрать себе». Моя голова все еще пульсировала от похмелья, если показать им мою находку, это только увеличит их бешеное раздражение. Сейчас я хотел остаться один.

— Просто было любопытно, — сказал я. — Извините. Это больше не повторится.

И в ту минуту, когда я произнес эти слова, непонятная настойчивость в голове исчезла. Нечто успокоилось от моего ответа.

Черт побери! Мне действительно надо поесть.

Они не успели расспросить меня из-за звука рвоты, наполнившего пещеру. Пять фонарей развернулись, чтобы осветить пригнувшегося Сэма, которого тошнило у дальней стены.

— Чувак… — пробормотал Роланд.

— Извините, ребята, — сказал Сэм, убирая свои светлые волосы с лица. — Правда. Должно быть, это последствия прошлой ночи…

Энди положил руку ему на плечо:

— Не парься, приятель. Может, это была плохая идея.

— Нет, я в порядке! — Сэм попытался разогнуться и немного пошатнулся. — Мне просто нужна минутка…

Но Энди покачал головой, странная настойчивость теперь была в его голосе:

— Забудь об этом. Это было круто, но я, наверное, переусердствовал. Давайте вернемся в город и чего-нибудь поедим.

— Мы только что приехали… — начал было Орландо, но Энди потребовал, чтобы мы ушли.

Орландо был единственным, кто пытался протестовать дальше, но, оказавшись в меньшинстве, вскоре уступил. Наш гид пожал плечами и повел нас назад. «Расскажу им позже», — решил я. Как только мы немного поедим и окажемся в более спокойном месте. Да, так и сделаю.

Но когда мы вышли на солнечный свет, все притихли. Казалось, между нами была тайна, которую никто не смог бы понять.

Когда мы вернулись на виллу, Энди, как заботливая мамочка, сделал всем бутерброды. Мы тихо болтали во время еды, передавая по кругу большой пакет картофельных чипсов. Все смотрели вдаль, теряясь в собственных мыслях.

Мы провели наш последний день в Белизе, отдыхая на пляже. Поужинали в ресторане, подняли тосты за счастливую жизнь, которую построили после колледжа. Мы играли в алкогольные игры: «пивной теннис», «четвертаки» и «опрокинь стакан». Ударялись в воспоминания об идиотских днях колледжа, когда мы были более наивными парнями.