Стоило Пашке сделать шаг в мою сторону, как был остановлен Аликом.

— Карина, держи деньги. Купи всего и побольше и возьми этого помощника себе в помощь.

— Хорошо. — Надув губы, подхватила Пашку под руку и пошагала, как породистая лошадь на цырлах.

— Ну, дорогой, что будем смотреть? — наконец-то мы посмотрели нормально друг на друга.

— Только не романтику!

— Согласен. Ужасы или боевик?

— Ужасы, в которых желательно режут пилой таких баб, как твоя сестра.

— Ха-ха-ха! Согласен.

Купив билеты, мы быстро нашли их в холле, трудно было не заметить пацана с четырьмя большими ведрами попкорна.

— Чего так долго?! — Карина всунула мне в руки подставку с напитками. — У меня рука занемела.

Вошли мы в темный зал, когда уже шла реклама.

— Дайте кто-нибудь руку, тут темно, как в заднице негра, — комментарии этой женщины услышал весь зал.

Алик подсветил ей телефоном. Распределением мест занялся тоже он: мы с Аликом посредине, Карина по мою левую сторону, а Паша справа от Алика.

— Алик, можешь поменяться со мной местами, я бы хотел сесть возле Ростика.

— Может, тебе еще место возле сестры уступить? — узнаю старого Алика.

— Я же просто хочу с ним поболтать.

— Жуй попкорн и смотри фильм, нечего болтать во время сеанса.

Иногда он очень груб, можно же ответить более культурно. Пашка смолчал, мне даже стало его жалко.

Что-что, но посмотреть фильм в спокойной обстановке не удалось. С одной стороны комментарии Карины: «Твою мать!», «Что за срань!», «Кто снял такое дерьмо?!», а с другой стороны рука Алика, настойчиво пытающаяся раскрыть мою ширинку. Меня спасало лишь большое ведро попкорна, которым я прикрылся. Я еле досидел до окончания сеанса.

— Жду в туалете, — шепнул мой армянский Казанова, выходя из зала.

Ему-то хорошо, он даже не стал никому объяснять, ушел. А мне пришлось: «Извините, простите. Срочно нужно». Оставил опять Павлика Морозова в тылу врага в короткой юбке.

В туалет-то я явился, но что там делать? Все кабинки закрыты и тишина. Набрав номер телефона, с облегчением вздохнул, когда из крайней кабинки услышал знакомый рингтон. Тихо постучал. Дверь открылась, и меня за рубашку втащили в кабинку и, целуя, сразу стали раздевать.

— А… — он заткнул мне рот ладонью.

— Тихо, — шепнул на ухо и продолжил.

Он успел только расстегнуть ремень и высунуть рубашку, как наш процесс прервал голос Пашки.

— Ростик, ты здесь? — черт!

Видно, мы мыслим одинаково, на мой телефон раздался звонок. Я быстро стал заправлять рубашку.

— Ростик?

— Пашка, я немного занят, — Алик закатил глаза и стал жестикулировать руками, чтобы я сказал ему уйти. — Я сейчас закончу и выйду. Подожди меня в кафе.

— Все нормально, я тут подожду. Просто нам нужно поговорить. — Но не в туалете же! — Понимаешь, я думал мы пойдем одни, а тут эта парочка. Можешь обижаться на меня, но я скажу прямо — она тебя не любит. Правда, она даже клеилась ко мне, — я даже не сомневаюсь. — Эта женщина со своим братом вытирают об тебя ноги. Возвращайся домой, нам же было так хорошо. — Последняя фраза была лишней, это я понял по глазам Алика.

— Паша, тебе просто скучно. Поступишь, найдешь девушку…

— Не хочу я девушку! Если они все, как твоя…

— Хорошая она. Я люблю ее, — а сам смотрю на Алика. — Больше даже не говори ничего. Я буду с ней.

— Ростик, ты мне не веришь?

Нажав на кнопку сливного механизма, вышел, оставив прижавшегося к стенке Алика. Паша стоял возле сушилки для рук.

— Пашка, не будь ребенком, если она взяла тебя за руку или даже чмокнула в щеку, это еще ничего не значит, — помыв руки, поднес их к сушке.

— Значит, не веришь… — он опустил голову, как обиженный ребенок.

— Верю — не верю, прям детство. Тебе нужно подрасти.

— Какашка…

— Вот об этом я и говорил. Пойдем, нас наверняка уже ждут.

И нас действительно уже ждала разъяренная Карина.

— Какого вы меня бросили одну? Вы там что?!. — фразу она не закончила, увидев приближающегося Алика. — Фильм дерьмо. Куда пойдем? Я бы выпила, а то не усну.

— А я устал, лучше домой, — посмотрел на Алика, а потом вспомнил, что теперь вроде живу с Кариной.

— Тогда предлагаю всем вместе домой и устроить пьянку, - озвучила она новую идею.

— Я не хочу, — не отступал я.

— А тебя не спрашивают! Алик, вези нас в супермаркет, а потом домой. Надеюсь, Пашка не такой соня, как ты, и примет приглашение, а ты, как друг, должен был пригласить его к нам.

Пашка уставился на меня, не понимая, что ему сказать. А что я? Я сам посмотрел на Алика: «Что делать?».

— Ладно, гулять, так гулять. Едем в супермаркет.

Примечание к части

отбечено

>

Часть

Могу с уверенностью сказать, что стал стопроцентным геем, а виновата в этом сестра моего парня. Я даже представить не мог, что девушки могут быть такими, как она. Мое представление о слабом поле пошло крахом.

Началось это еще на заднем сидении в автомобиле. В Карину словно вселился бес: схватив мою руку, она прижала ее к своей коленке. Я даже не успел опомниться, как она завопила:

— Ростик, не приставай ко мне!

Машину резко повело в сторону. Боже, неужели он до сих пор ведется на ее приколы?

— Карина! Хватить шутить! — еле выдернув руку, отодвинулся от больной девицы, прижавшись к дверке. Нам только не хватало попасть в аварию из-за ревнивой армянской семейки.

Минуты две она сидела спокойно, а потом выдала фразу, от которой машину опять занесло:

— Я беременна.

— Что?! — Алик чудом не выпустил руль из рук. Теперь придется отпаивать его на ночь успокоительным.

— А что? У меня с Ростиком будет малыш, — если честно, я не удивлен. Это в ее стиле такое сморозить, но странно другое — двое парней спереди переглянулись. — И что, нас никто не поздравит?

Как глубоко вздохнул Алик, я услышал даже на заднем сидении.

— Поздравляю! Ты, главное, с родителями так не шути, — нравятся мне эти братские наставления.

— Алик, дорогой, ты нам не указ, ясно? Захотим и заведем бебика. Правда, Ростик?

— Заведем-заведем, — отвернувшись от нее, пробубнил я и стал наблюдать в окно.

— Паша, ты в курсе, что твой друг такой зануда? — она прижалась к сидению и обняла за шею Павлика Морозова. — Надеюсь, ты не такой?

— Ростик не зануда, — Павел опустил голову и попытался вырваться, но Карина вцепилась в него мертвой хваткой.

— Алик, посмотри, какой преданный друг у моего любимого.

От «любимого» меня покоробило.

— Карина, прекрати цепляться к парню, он же еще не в курсе твоего тонкого юмора, — как бы мне ни хотелось, но пришлось защитить парня.

— Алик, у них такая трепетная дружба, - ах, ты ж, зараза! — Может, им вместе сесть на заднем сидении?

Сучка-сучка-сучка! Своими подковырками только подливает масла в огонь. Даже боюсь представить, что скажет Алик, когда это закончится.

***

Какой я был наивный, когда думал, что это предел ее вульгарности. Эта девица еще больше меня шокировала, когда, войдя в квартиру, решила провести экскурсию для Пашки.

— Так… Здесь у нас кухня, — открыла дверь чуть ли не ногой. — Ростик, ты помыл посуду, или мне будет стыдно перед гостем? — ухватив растерянного парня под руку, потащила его дальше. — А это у нас спальня, мы здесь трахаемся.

На этой фразе я врезался в Алика, который резко остановился.

— Карина! — наконец-то он среагировал на ее выходки, — можно тебя на минутку?

Ухватив ее за локоть, отвел на кухню, хлопнув дверью.

Ох, влетит ей сейчас! И поделом!

Я до сих пор не могу понять, как девушка может вести себя так развязно и пошло в присутствии мужчин. Даже я не могу себе позволить сказать такое слово вслух, а она произносит его, словно это обычное, обыденное. Разве это позволительно в приличной семье? Да еще в армянской? Я думал, у них женщины робкие и смирные.