— Э-т-т-то я. Полная лаж-ж-жа. Нужны бабки. Две штуки. Я отработаю. Я отработаю! — он не сдержался и закричал в трубку. — Я отработаю.

Видимо, на другом конце положили трубку. Пацан посмотрел на нас и, когда я думал, что он заревет,  заулыбался:

— Будут, но нужно время.

— Сколько? — спросил Колян.

— Пару дней.

— Мы тебе что, кредитное общество или еще хуже, благотворительное?

— Мужики, честное слово, все верну с процентами!

Колян помахал в руках презервативом, словно обдумывая.

— Леха, ты что думаешь?

— Позвони, отложи крематорий на пару дней, а там посмотрим.

— А с презиками как?

— Пусть их тоже оплатит. Что-то без крематория мне его трахать перехотелось.

— Извращужка ты мой! — Колян подошел и, притянув меня к себе, поцеловал, запустив свой язык по самые гланды. — Пошли. Не пропадать же добру. А ты, жертва аборта, только рыпнись, ясно?

Пацан лишь кивнул в ответ головой.

Часть

— Ну! И что это было?! — полушёпотом заорал я, закрыв за собой двери спальни.

— Концерт без духового оркестра! Что я сделал не так?

— А ты типа не знаешь! Сколько говорить, не суй язык так глубоко, меня чуть не вырвало.

— Чувствительный ты мой. — Приобняв, Колян потащил снова в сторону кухни. — Нет, чтобы похвалить. Согласись, я мастерски его. — Открыв дверцу под мойкой, он выбросил в мусорное ведро презерватив.

— Мастерски-мастерски. Только что мне с ним теперь два дня делать?

— Ну… — Колян сделал загадочное лицо, словно просматривая в уме все варианты.

— Давай только без «ну»! У тебя же есть номер, на который звонили. Попроси запеленговать, где эти ребятки, и возьмите эту шайку в комплекте.

— Ты смешной, — прокомментировал мою идею Колян и налил в стакан еще коньяка. — Начнем с того, что сим-карта уже валяется где-то на обочине дороги. Парни стреляные. Наверняка телефон сперли только недавно, и то для дела. Так что по-любому мы их таким образом не возьмем. Во-вторых, боюсь, не будет денег. Ты же видел выражение его лица — блефует. Я, конечно, могу забрать его в отделение, там над ним поработают, и может… Заметь, может, он сдаст дружков. Хотя в этом я тоже очень сомневаюсь. А теперь самое главное, ты думаешь, эти парни промышляют на районе просто так? Поверь, у них есть крыша. Ради пацана никто, конечно, не будет рвать задницу, поэтому пустят в расход. Одним больше беспризорником, одним меньше…

— Ты хочешь сказать…

— Я ничего не хочу сказать, но как показывает статистика… Знаешь, сколько глухарей такого возраста?

— Даже не хочу этого знать.

— То-то же. — Он сделал глоток и посмотрел на меня: — Леха, послушай мой совет. Давай отвезем и бросим его у обочины. Будет меньше проблем.

— Связанного?!

— Пф-ф-ф! Ну ты и фантазер! — засмеялся Колян, вытирая губы от пролитого коньяка. — Отпустим, и пусть валит.

Отпустить… Может, так будет и правильно… Две штуки, и правда, не стоят того, чтобы портить себе жизнь, но…

— А вдруг заплатят? — сказал я в ответ, хотя реально сам не верю в то, что сморозил.

— Будешь возиться с ним два дня? — переспросил Колян, явно что-то заподозрив.

— А что? Два выходных.

— Точно! Везет тебе, а мне утром на смену заступать. — Он посмотрел на меня взглядом бездомного пса: — Только береги себя, ладно?

— Я буду осторожен, — меня проняла почти до слез его забота.

— Не забудь презерватив надеть.

— Да пошел ты! — только подумать, опять купился на его развод. — Вали домой, придурок!

Пришлось вытолкать его в коридор.

— Я тоже тебя люблю, сладенький мой. Я позвоню!

— Конечно, как всегда в три утра, я в курсе.

Закрыв за ним дверь, я вздохнул и уставился на дверь спальни. Ох, чувствую я, что зря не согласился сплавить его. Спрашивается, зачем мне все это? Мало в жизни экстрима?

Отворив дверь, взору открылась неприглядная картина. Как бы я не пытался настроить себя, но парень почему-то вызывал больше жалость, чем презрение. Его худое тело, свернувшееся в клубок, с заведенными назад руками лишь еще больше усилило это чувство. Я всегда испытывал сострадание и жалость к маленьким зверушкам, но это другая ситуация, и он меньше всего был похож на зверушку. Дикий — да. Бездомный — быть может… Запретный — сто процентов. И несмотря на это, именно по этой причине я и не захотел его отпустить.

Как я и говорил ранее, есть поступки, которые я никогда не совершал. Один из них — привести незнакомого парня домой. Видно, сейчас я тронулся умом, если мои действия стали расходиться с моими принципами. Надеюсь, хоть до убийства я так не докачусь?

Примечание к части

Конечно же мало. Но не будем о плохом, потому что в последнее время и так хватает. Могу лишь пообещать, что перерыв будет уже не такой большой. Надеюсь на понимание;)

>

Часть

— Пацан, эй, пацан! — толкнув обездвиженное тело ногой, я присел рядом на корточки и попытался убрать с лица обесцвеченные волосы. — Ты слышишь?

Вначале показалось, что он в отключке, но дрожащие ресницы приподнялись, уступая место голубизне глаз. До чего природа бывает щедрой, одаряя людей такими глазами. И этот мерзавец знает об этом и пользуется в своих грязных целях.

— Вставай, — убедившись, что живой, я приподнялся, выпрямившись, и отошел на пару шагов, делая вид, что мне на него начхать.

— Зачем? — спросил он вполне уверенным голосом.

— Сказал, значит, делай и помалкивай.

— Хорошо, только если тронешь, не получишь ни гроша.

Да что вы говорите! Как будто я на что-то рассчитываю.

— Можно подумать, тебя притащили злые дядьки из школы и хотят обидеть. Не сильно ли ты печешься о своем теле, как для шлюшки? — развернувшись, посмотрел на него — парню явно не понравились мои слова.

Гордость? Откуда ей взяться?

— Гомик!

Ты посмотри на него! Он думает, его слова меня разозлят? Знал бы он, сколько раз я слышал и похуже.

— По крайней мере, за деньги я ни с кем не сплю, в отличие от тебя.

— Ты заплатил за меня бабло.

— И что с того? — разговаривая с ним, я подошел к шкафу и, открыв его, стал снимать штаны, решив переодеться. — Ты же их еще не отработал? Может, я тебе прощу этот долг… Посмертно.

Все это время пацан наблюдал за мной, продолжая лежать на боку, и нужно признать, мои слова его ничуть не испугали.

— Ты встанешь или тебя поднять?

— Твой дружок перестарался.

— Было за что.

— Развяжи хотя бы ноги.

Мда… Со связанными руками и ногами он вряд ли встанет сам.

Подойдя, я наклонился и развязал ему ноги.

— Хоть одно неверное движение, будешь спать в шкафу с кляпом во рту.

Пришлось помочь ему встать. И хотя он стоял, слегка согнувшись, его лицо было почти на одном уровне с моим.

Странно, но мне постоянно кажется, что он наблюдает за мной. Ждет удобного момента? Даже сейчас он косится на меня. Боится? Да нет. Я бы сказал, что наоборот.

— Где твой дружок? — спросил он, когда я помог ему сесть на кровать.

— Позвать? — думаю, ему лучше не знать, что мы одни в квартире.

— Нет. Как ты можешь трахаться с таким уродом?

— Деточка, тебе не кажется, что ты задаешь вопросы, которые не следует? Я же не спрашиваю тебя о твоих клиентах. Думаю, у тебя их было много и далеко не красавцев, тем более, что многим, наверное, было далеко за пятьдесят. Хочешь узнать подробности моей интимной жизни, сначала расскажи скольких ты сам обслужил.

Пацан опустил голову, словно обдумывая мои слова, но неожиданно выдавил фразу, так тихо, что я подумал, будто ослышался:

— Я не спал с мужиками… Я не гомик.

Удивил ли он меня? Думаю, да, но поверил ли я — нет.

Сделал вид, что ищу что-то в шкафу и, достав с полки чистое полотенце, повернулся к нему.

— Твои проблемы. Что же ты делал у гей-клуба? Что, мало других мест?