— Я никому ничего не скажу, но мне кажется, что ты совершаешь очень большую ошибку. Хватит защищать их.

— Я их не защищаю! — воскликнула Стиви Рей.

Теперь уже она сама ухватилась за теплую руку Далласа, пытаясь вложить в это прикосновение нечто такое, о чем она еще никогда ему не говорила. — Я просто хочу разобраться со всем этим делом по-своему. Если взрослые узнают, что они пытались заманить меня в ловушку и убить, то пиши пропало — все выйдет у меня из-под контроля.

«А что если Ленобия захватит Николь и ее ребят, и они расскажут ей о Рефаиме?» — раздался в голове Стиви Рей виноватый шепоток, и ее даже замутило от страха.

— И что ты собираешься с ними делать? Нельзя же просто спустить им эту выходку!

— Нельзя. Но это мое дело, и я хочу разобраться с ними сама!

— Надерешь им задницы? — ухмыльнулся Даллас.

— Типа того, — ответила Стиви Рей, хотя понятия не имела, что именно собирается предпринять.

Даллас расхохотался и встал.

— Узнаю мою девушку! — Он поцеловал ее в лоб и повернулся к мини-холодильнику, встроенному в металлический стеллаж около стены. — Ленобия сказала, что здесь пакеты с кровью. И еще она сказала, что раз ты так крепко спишь и так быстро поправляешься, то непременно проснешься со зверским аппетитом.

Когда он направился за пакетами, Стиви Рей села и с опаской заглянула под стандартную больничную сорочку. При этом она невольно поморщилась, почувствовав, как натянулась обожженная кожа. Честно говоря, она была готова к самому худшему. Стиви Рей помнила, что, ее спина походила на отвратительный горелый гамбургер, когда Эрик с Ленобией вытащили ее из вырытой в земле ямы... когда они оттащили ее от Рефаима.

«Не думай о нем сейчас! Просто сосредоточься на...»

— Ой, божечки! — восторженно ахнула Стиви Рей, уставившись на доступную обозрению часть своей спины. Она ничем не напоминала гамбургер! Кожа была совершенно гладкой. Ярко-розовой, словно она поджарилась на солнце, но при этом гладкой и новенькой, как у младенца.

— Потрясающе! — еле слышно прошептал Даллас. — Просто чудо.

Стиви Рей подняла голову. Их взгляды встретились и застыли.

— Ты так меня напугала, девочка моя, — сказал Даллас. — Больше никогда так не делай, ладно?

— Я постараюсь, — тихо ответила она.

Наклонившись вперед, Даллас легонько, одними кончиками пальцев, провел по свежей розовой коже на ее плече.

— Больно?

— Ни капельки. Только стянутость чувствуется.

— Потрясающе, — повторил он. — Ленобия, конечно, сказала, что ты исцеляешься во время сна, но знаешь, вид у тебя был просто жуткий, и я никак не ожидал...

— Сколько я проспала? — перебила Стиви Рей, заранее пытаясь подготовить себя к ответу: много-много дней. Как-то там Рефаим? Что он подумал о ней, ведь она бросила его так надолго? Но страшнее был другой вопрос — что он сделал?

— Всего один день!

У нее даже голова закружилась от облегчения.

— Один день? Правда?

— Ну да. Вообще-то стемнело всего пару часов назад, так что, строго говоря, ты проспала чуть больше дня. Тебя принесли вчера после восхода. О, зрелище было то еще! Эрик промчался на «хаммере» через всю территорию школы, сшиб ограду и въехал в конюшни Ленобии. Потом все суетились, как сумасшедшие, чтобы перенести тебя сюда, в лазарет.

— Да, я еще помню, как разговаривала с Зет в «хаммере» по дороге сюда, и чувствовала себя вполне прилично, а потом у меня в голове будто свет выключили. Кажется, я вырубилась.

— Не кажется, а точно.

— Стыдоба! — криво усмехнулась Стиви Рей. — Хотела бы я хоть одним глазком взглянуть на это представление!

— Ну да, — ухмыльнулся Даллас. — Именно об этом я и подумал, когда понял, что ты все-таки не умрешь.

— Я не собираюсь умирать! — твердо заверила его Стиви Рей.

— Что ж, я рад это слышать, — Даллас наклонился, взял ее за подбородок и нежно поцеловал в губы.

И тут, неожиданно для самой себя, Стиви Рей отдернулась от него.

— Слушай, как там насчет пакетика с кровью? — быстро спросила она.

— Ах да, конечно. — Даллас сделал вид, что не заметил ее реакции, но когда он подавал ей пакет, его щеки пылали от смущения. — Прости, я не подумал. Я знаю, тебе больно, и ты еще не чувствуешь... ну... то есть, ты понимаешь, — он осекся, и вид у него стал совсем сконфуженный.

| Стиви Рей понимала, что должна что-то сказать. В конце концов, у них с Далласом были отношения. Он был милый и умный, и всем своим видом показывал, что понимает ее.

Даллас стоял и смотрел на нее виноватыми глазами, слегка потупив голову, как маленький мальчик. И еще он был симпатичный — высокий, стройный, в меру мускулистый, с густыми волосами цвета песка. Стиви Рей очень нравилось с ним целоваться. По крайней мере, раньше нравилось.

А теперь?

Незнакомое чувство неловкости не позволило ей найти подходящие слова, чтобы приободрить парня, поэтому она молча взяла у него пакет, оторвала уголок и опрокинула его себе в рот так, что кровь заструилась у нее по горлу, и, подобно мега-порции «Ред Булла», растекалась от живота по всему телу, заряжая его энергией.

Стиви Рей вовсе не собиралась думать об этом, но себя не обманешь. Где-то в глубине своего существа она сразу почувствовала разницу между действием обычной, смертной, простой человеческой крови и той вспышкой энергии и раскаленного жара, которую подарила ей кровь Рефаима.

Ее рука еле заметно дрогнула, когда она вытерла рот и подняла глаза на Далласа.

— Ну как, лучше? — спросил он. Похоже, эта странная размолвка между ними была уже забыта, и к Далласу вновь вернулось его привычное добродушие.

— А добавка будет?

Он с улыбкой протянул ей еще один пакет.

— Она перед тобой, красавица.

— Спасибо, Даллас. — Стиви Рей помялась, прежде чем опрокинуть второй пакет. — Понимаешь, я пока еще не чувствую себя в норме.

— Я понимаю, — кивнул Даллас.

— Это... У нас все в порядке?

— Угу, — ответил он. — Если у тебя в порядке — значит, и у нас в порядке.

— Круто! — Стиви Рей запрокинула пакетик с кровью в рот, и тут в комнату вошла Ленобия.

— Ленобия, вы только полюбуйтесь — наша Спящая красавица наконец-то открыла глазки! — воскликнул Даллас.

Стиви Рей высосала последнюю каплю крови и повернулась к двери, однако приветливая улыбка замерла у нее на губах, стоило ей увидеть лицо Ленобии.

Преподавательница верховой езды плакала.

Вовсю.

— Ой, божечки, да что же это? — ахнула Стиви Рей. Она была настолько потрясена, увидев всегда невозмутимую наставницу в слезах, что машинально похлопала по кровати, приглашая Ленобию сесть рядом и как следует выплакаться, как всегда делала мама, когда Стиви Рей, ударившись, бежала к ней за утешением.

Ленобия на негнущихся ногах вошла в комнату. Она не села на кровать к Стиви Рей, а остановилась в нескольких шагах от нее и глубоко вздохнула, словно подготавливаясь к чему-то страшному.

— Мне выйти? — растерянно спросил Даллас.

— Нет. Останься. Ты можешь ей понадобиться — ответила Ленобия осипшим голосом, в котором звучали слезы. Потом посмотрела в глаза Стиви Рей и сказала: — Это касается Зои. Случилась беда.

Стиви Рей показалось, будто страх с огромной силой ударил ее в живот, вышибив дыхание.

Не в силах остановиться, она беспомощно затараторила:

— Ой, нет, она в порядке! Я же разговаривала с ней, помните? Когда мы уезжали из вокзала, до того как вырубиться от света и боли! Это же только вчера было, я помню!

— Эрке, моя подруга, которая работает в Верховном совете, несколько часов не могла до меня дозвониться. Я по глупости забыла телефон в «хаммере», поэтому только сейчас ответила на звонок. Калона убил Хита.

— Черт! — ахнул Даллас.

Забыв о его существовании, Стиви Рей смотрела на Ленобию. Отец Рефаима убил Хита! Тошнотворный страх стремительно заполнил ее желудок.

— Зои не умерла. Я бы почувствовала, если бы она умерла.

— Зои не умерла, но она видела, как Калона убил Хита. Она пыталась его остановить, но не смогла. Это сокрушило ее, Стиви Рей. — Слезы градом покатились по фарфоровым щекам Ленобии.