*****************************************************************************

Рамборг Лиэссат, княжна Вереска Рэир

Расширение сознания и переоценка мнения о мироздании наступили значительно раньше, нежели кончилось вино в первой из фляжек. Сказать точнее, эти благостные перемены не наступили даже, а коварно подкрались и, словно разбойник дубиной, двинули аккурат в затылок. Возможно, это было не слишком достойно благородных эльфийских витязей, вот так надираться на полянке, но даже очень благородным и истинно эльфийским воителям после такого задания, которое выполнили мы, требуется отдых. Тогда, на заставе, толком отдохнуть не получилось: неизбежная суматоха прибытия, поспешное исцеление, расспросы, забота о спасенных... известия из столицы, опять же. И, что важнее всего прочего, слишком много глаз и ушей вокруг, пусть дружеских, но все-таки чужих. Ну что ж, зато теперь мы наверстали упущенное с лихвой...

Отобрать у Флайна лютню у нас не получилось. Проклятье, уши отрезать тому порубежнику, который одолжил рыжему инструмент! Флайн все-таки не настолько помешан на собственных талантах, чтоб таскать с собой лютню в боевой поход, так что эту он в крепости у кого-то выпросил. Причем, судя по всему, у некой юной девы, иначе не усмехался бы так загадочно в ответ на расспросы. И пришлось нам с Кэром терпеть...

Впрочем, я наговариваю на рыжего, конечно. Поет он прекрасно - но только до тех пор, пока исполняет что-то чужое. Но зато стоит ему начать петь что-нибудь собственного сочинения... Про звезды над лесом и светлую любовь он пишет отлично, но зачем-то вбил себе в голову, что настоящий бард должен воспевать дороги, странствия и подвиги. Вот он и воспевает, а мы - терпим. После очередной заунывной баллады о мрачных приметах в темных небесах и грядущих великих битвах мы с Кэром, не сговариваясь, с двух сторон набросились на нашего рыжего менестреля. Пока я держала брыкающегося Флайна за ноги, Кэр умудрился выхватить у него лютню и отбежать с ней подальше.

- Кайт, зар-раза! - прошипел оскорбленный певец. - Слезь с меня!

- Ну, Флайни, - умильно протянула я, обхватив его за сапоги, - ну, пожалуйста! Не обижайся, а? Ты у нас самый гениальный, самый-самый талантливый... только не пой больше, ладно? Очень уж грустно становится! Давай лучше выпьем, а потом хором проорем что-нибудь наше, боевое, а?

- Хором?! - рыжий перестал вырываться и рассмеялся. - И ты будешь?

- После второй фляги - и я, не сомневайся!

- Ладно, уговорила, - проворчал Флайн.

- Вот и славно! - я подтянулась и чмокнула его в щеку.

- Только слезь с меня уже! - рыжий дрыгнул ногой. - Тяжелая ты, как... как кобыла! Вот-вот, и ржешь так же... И сапог отпусти! Не цените вы меня, вот что я вам скажу. А ведь раскаетесь потом!

- Непременно раскаемся, - хохотнул подкравшийся с лютней наперевес Кэрвес, - да поздно будет! Ну? Гроза миновала?

- Тучи рассеялись, и звездный свет озарил вдохновенное чело... ой! - я едва успела увернуться от мстительного пинка нашего поэта, не удержалась и повалилась навзничь на траву: - На помощь! Нет, только не... Ай-и-и!

Воистину, менестрели умеют читать сокрытое в душах, иначе откуда рыжей бестии знать, как я боюсь щекотки? Я вывернулась из захвата и на четвереньках рванула вокруг костра, спасаясь от злорадно хохочущего, словно демон мщения, рыжего сидхэ. Наблюдавший наш забег Кэрвес согнулся от смеха и упал на ворох палых листьев в обнимку с лютней. Я устремилась туда же, чтоб укрыться за его широкой спиной... В итоге на земле образовалась настоящая куча мала из визжащей меня, ржущего Кэра, шипящего Флайна и жалобно тенькающей лютни. Даже наши кони, тревожно всхрапывая, подошли поближе, чтоб посмотреть на это безобразие.

- Гады! - я выбралась из свалки и одернула задравшуюся рубашку: - Разве можно так обращаться с этим прекрасным инструментом! И со мной, не менее прекрасной, а?!

- Кайти, радость ты наша, - этак ласково начал Флайн, но закончил уже рычанием, - слезь с моей ноги! Ну сколько можно, а?

- Уймитесь, - фыркнул Кэр, - довольно вам лаяться! Смотрите-ка, а тучи и впрямь ушли!

- Ах! - я запрокинула голову и посмотрела вверх - впервые за последние дни. - И верно! Глядите, звезда упала...

- Не поздновато-ли? - Флайн прищурился. - Месяц Серых Ветров уже за середину перевалил; разве время для звездопадов?

- Не важно, время или нет, - Кэр сел, привалившись плечом к моему плечу, - важно, что они все еще падают...

- Это для нас, - я вздохнула и обняла обоих сидхэ сразу, - подарок нам от Звездносияющей. Мы живы, братья. И мы вернулись.

- Знаете, - тихонько признался Кэр, - а ведь я только теперь в это до конца поверил.

- Пожалуй, нам все-таки придется сегодня петь, - улыбнулся рыжий. - Это будет недостойно сидхэ, молчать в такую ночь... да и повод есть! Ну что? Достаем вторую флягу?

Нет постели лучше, чем палые листья, накрытые плащом, и нет лучшей крыши, чем звездное небо. Я лежала между Кэром и Флайном и смотрела вверх. Почему-то именно в этот миг я неожиданно остро и ярко почувствовала, что вот эта ночь и это небо - и есть жизнь. Никогда не повторится это мгновение, и нельзя остановить его, да и не нужно... Сберечь его в бездонных глубинах памяти, словно самоцвет с острыми и неровными гранями, странный колючий дар этой осени - и больше ничего не нужно. Прошлое всегда с нами, а будущее... его еще нет. Настоящее, яркое и неудержимо тающее, словно льдинка в ладони - это и есть дарованная нам вечность, и другой не надо. А у Хэлгэ в глазах сияют такие же звезды...

Я уже почти собралась сказать это вслух, но Кэр шепнул мне на ухо:

- Не нужно говорить. Мы и так слышим, разве ты забыла? Только... Рамборг! Если мы слышим тебя, то и он тоже может. Не думай так громко, если это все еще тайна.

Я смущенно фыркнула.

- Все еще тайна, да. Не буду больше думать...

- А, да думай ты, что хочешь! - другое ухо защекотал тихий смешок Флайна. - Мы прикроем, если что.

- Уже прикрываем, - уточнил Кэрвес.

- С чего это вдруг такая... м-м-м... забота? - подозрительно поинтересовалась я. - Как же пресловутая мужская солидарность?

- Кайт, ну как ты не понимаешь, - лирично вздохнул рыжий, - ведь так гораздо забавней!

- Вот так всегда, - я вздохнула не менее лирично, - я тут страдаю, а они забавляются... Гады!

- Да, но зато какие! - самодовольно фыркнул Кэр.

- Самые лучшие, - я улыбнулась, - во всех мирах. И других таких нет. Я тебя люблю, Кэр, и тебя, рыжий, тоже... Давайте спать.

- Спокойной ночи, Кайт, - Кэрвес подтянул наше общее одеяло повыше.

- Приятных тебе и волшебных снов! - с видом матерого заговорщика подмигнул мне Флайн.

Дюжина самых родных и любимых гадов на свете, и других не надо. Засыпая, я успела подумать о том, что, наверное, это и есть счастье.

*****************************************************************************

Глава 3.

Рамборг Лиэссат, княжна Вереска. Рэир.

Вино и песни у ночного костра помогли: к столице я подъезжала отдохнувшая и веселая. Даже странная поспешная... наверное, это надо называть женитьбой?.. так вот, даже тот сюрприз, что преподнес мне Ллаэслин с этой своей свадьбой меня уже не слишком огорчал. И в самом деле, мой старший кузен уже давным-давно вырос из пеленок. Лин - большой мальчик с большим мечом, и у него есть своя голова на плечах. Что я так заранее взъелась на эту муирэ, и впрямь, что ли, ревную? Ну, встретились, ну, влюбился... Бывает! Разве что пара десятков девичьих сердец теперь разбита - но и что с того? Прекрасным девам следовало, наверное, проявлять большую активность в отношении моего блестящего красавца-брата... Утешать их теперь, и-эх! В столице ходила забавная поговорка: "Та инэль, что не влюблена в Леадарна, влюблена в Лиэ. А та дева, что не влюблена в Лиэ, тоскует о Ллаэслине". И это верно. Доблестные, красивые - и свободные! Князья, к тому же. Тут любое сердце дрогнет!