Открыв глаза, девушка увидела белый потолок с большим красным крестом.

«Медотсек», – поняла она. Что ж, все правильно… и хорошо. После того, как ее накрыл выстрел парализатора, со стороны тех, кто захватил Соню, было очень гуманно дать организму возможность восстановиться.

Приподнявшись на локтях, девушка огляделась. Медотсек крейсера «Сапсан» оказался на удивление маленьким, даже крохотным. Здесь поместились всего два саркофага лечебно‑диагностического комплекса «Эскулап», в одном из которых находилась Соня, и реанимационный блок.

Прислушавшись к своим ощущениям, девушка поняла, что у нее ничего не болит, голова ясная, руки‑ноги слушаются. Если бы не голод, можно даже было сказать, что чувствовала она себя отлично.

Выбравшись из саркофага, Соня ладонями разгладила помятый серый комбинезон с нашивками «Армии пробуждения» и шагнула к двери. Но она не успела даже прикоснуться к сенсору замка, как дверь с еле слышным шипением отъехала в сторону и на пороге появилась какая‑то девчонка в черном обтягивающем костюме. В руках она сжимала обычный полицейский лучемет «Удар».

Невольно сделав шаг назад, Соня посмотрела в глаза незнакомке и увидела там ненависть. Красивое лицо девочки… нет, пожалуй что девушки, взрослой, никак не младше Сони, искажала злобная гримаса.

– Здравствуйте, – на всякий случай улыбнулась ван Астен, гадая, кто перед ней и почему в таком состоянии.

– Очнулась… – прошипела девушка и отошла в сторону, освобождая проход. – Выходи!

Это было не предложение, а скорее приказ. Соня пожала плечами и подчинилась.

– Иди прямо! – скомандовала обладательница черного костюма и «Удара». – Не сюда, налево! Стой!

«Да это же вовсе не «Сапсан»!», – поняла Соня, проследовав по закругляющемуся коридору и остановившись возле двери безо всяких символов.

Когда дверь открылась, последовала новая команда:

– Входи. Садись за стол.

Помещение, в которое попала Соня, напоминало размерами стандартную одноместную каюту, но здесь не было кровати, тренажерного комплекса и инфомонитора. Просто гладкие стены, стол и два стула.

Она послушно села на один из них. Незнакомка, держа Соню на прицеле, свободной рукой отодвинула оставшийся стул в сторону и уселась на него, закинув ногу на ногу.

– Где он? – спросила девушка, поигрывая «Ударом».

– Послушайте, – как можно мягче произнесла ван Астен и улыбнулась самой доброжелательной из всех своих улыбок. – Я ничего не понимаю. Меня захватили… похитили, парализовали, теперь вот вы… задаете какие‑то непонятные вопросы… Может быть, для начала познакомимся? И уберите оружие, я же ничем вам не угрожаю!

– Заткнись! – покраснев, завизжала вдруг девушка в черном. – Заткнись, или я пристрелю тебя!

– Значит, так! – Соня закаменела лицом. Все же она была инструктором штаба «Армии пробуждения» и умела вести себя жестко. – Во‑первых, прекратите истерику! Во‑вторых, до тех пор, пока вы не представитесь и не объясните, где я нахожусь, никакого разговора не будет. В‑третьих, я очень голодна. Это все.

– Ах ты… – задохнулась девушка.

«Удар» в ее руке ходил ходуном.

«Сейчас выстрелит», – отрешенно поняла Соня. Тренированное тело напряглось, готовясь уйти с линии огня.

– Анна, мне кажется, наша гостья права, – неожиданно прозвучал в комнате спокойный женский голос. – У тебя не получится с нею нормальный диалог без выполнения ее условий. Третье из них я снимаю с повестки.

Из столешницы выдвинулся прямоугольный контейнер, серая крышка распалась на две половинки, и Соня увидела внутри дымящиеся судки, кюветы с соусом и столовые приборы.

– Здесь тушеные овощи, морепродукты и кофе. Вы довольны? – поинтересовался голос.

– Вполне, – Соня кивнула. – Вы, я так понимаю, исин?

– Да, меня зовут Надежда.

– Спасибо, Надежда.

Девушка в черном тем временем опустила лучемет. На лице ее отразилась внутренняя борьба. Обуздав ярость, она сквозь зубы процедила:

– Ты на борту «Надежды». Я – капитан этого корабля. Меня зовут… Анна Петровская.

– Соня ван Астен, – наклонила голову Соня, берясь за вилку. – Как я здесь очутилась?

Анна дернула плечом и отвернулась.

– Мы отбили вас, – объяснила Надежда.

– У целого крейсера и кучи спецназовцев в придачу? – удивилась Соня. – «Надежда» – это что, линкор?

Надежда не успела ей ответить. Петровская резко повернулась, вскочила и выкрикнула:

– Я – невеста Матвея Гумилева! Где он?!

Соне понадобилась одна‑единственная секунда, чтобы свести концы с концами.

Глаза ее расширились, рыжие волосы взметнулись, как языки пламени, когда девушка, отодвинув стул, встала из‑за стола.

Они замерли друг напротив друга.

– Я – невеста Максима Верховцева, – тихо сказала Соня. – И мой жених, видимо, находится там же, где и ваш.

– Где, где?! – с мольбой в голосе простонала Анна.

– Да не знаю я! – не выдержала Соня. – Понимаешь ты – не знаю!!

Прусаков вернулся в Луноград, пребывая в скверном расположении духа. Неудачный поход к Венере взбесил канцлера, но стоило ему покинуть борт челнока и сойти на плиты космодрома, как адъютанты подкинули новую головную боль – еще две марсианские провинции, Офир и Беловодье, следом за Аркадией объявили о суверенитете.

– Проклятье! – выругался Геннадий, просмотрев информационные сводки.

Он забрался в огромный правительственный лимузин с флажком на капоте и кортеж понесся во Дворец Оберпротектора, ныне именуемый Дворцом Солнца.

По дороге, изучая приготовленные секретариатом Государственного Совета документы, Прусаков осознал, что количество неотложных дел растет как снежный ком.

Министерство внутренних дел требовало людей и техники для борьбы с мародерами. Олигархи завалили Государственный Совет жалобами, требуя вернуть утраченное имущество и настаивая на компенсациях за уничтоженную в ходе революционных событий собственность. Глава Службы общественной безопасности настаивал на отправке к Ио карательной экспедиции.

Отдельным блоком шли экономические вопросы. Падение уровня производства, закрытие многих предприятий, саботаж, опустевшие биржи, парализованный банковский сектор – со всем этим надо было что‑то делать.

К тому же Штаб Военно‑Космических сил настаивал на проведении срочной мобилизации резервистов первой категории – военным не хватало людей для зачистки разбросанных по всей Солнечной системе баз «Армии пробуждения», где скрывались отказавшиеся поддержать Прусакова звездные борцы.

Их было немало. Спаянные крепкой дисциплиной, опытные, прошедшие через горнило многолетнего противостояния с «Беллоной», эти люди представляли серьезную опасность, и Прусаков решил начать именно с решения проблемы бывших соратников.

Назначив заседание Государственного Совета на шестнадцать ноль‑ноль, канцлер покинул остановившийся у Дворца Солнца лимузин и по сверкающей полировкой широкой лестнице поднялся в свои покои.

Там Прусакова ждала сестра Кобра. Она встретила его в холле. Длинное обтягивающее платье, бриллиантовые серьги в ушах, скромный макияж, подчеркивающий выразительность глаз. Женщина выглядела обворожительно и Геннадию захотелось послать все дела к черту.

После ледяного мрака космоса, после панической эвакуации со «Справедливого», после всех пережитых волнений он желал только одного – тишины, покоя и физической близости с покорной и нежной женщиной.

– Милый, – проворковала сестра Кобра, прижимаясь к нему всем телом. – Я так ждала тебя… Ты голоден? Или сначала вина?

– Сначала тебя! – прорычал Прусаков, подхватил сестру Кобру на руки и понес в спальню.

– Подожди, подожди! – смеясь и отбиваясь, она наконец вывернулась и подняла тонкую руку, требуя внимания. – У меня важная новость.

– Что еще? – нахмурился Прусаков, предчувствуя, что ничего хорошего он не услышит.

– Приходил господин Наставник… – начала сестра Кобра.

– Черт!

– Может быть, он и черт, – улыбаясь, кивнула женщина. – Точнее, дьявол. Но мы не можем не прислушиваться к его советам, ведь именно благодаря им ты стал канцлером.