Особняком стоят перевоплощения, когда приходиться подменивать человека, известного нескольким или, по крайней мере, одному или двум другим лицам, близко знающим его. В таких случаях требуется не только высокий уровень лицедейства. Понадобится активное и "чистосердечное" сотрудничество, вынужденное или принудительное - по обстановке, со стороны хотя бы одной ключевой персоны, "близко знавшей" человека, существование которого шпион присвоил.

Подмена тщательно готовится. Разрабатываются и принимаются меры для того, чтобы личность, которую предстоит подменить, оказалась вырванной из своего окружения по вполне объяснимой причине. Характер и длительность будущего отсутствия подгоняются таким образом, чтобы они оправдывали и объясняли и внешние, и внутренние перемены, происшедшие в исчезнувшем.

Поддельные идентификации в том или ином виде используются профессиональными шпионами при выполнении большинства подрядов.

Какие внешние факторы способствуют тому, что личина сходит за подлинник?

Нелегал внутренним чутьем распознает предрасположенность людей или организаций к тому, чтобы оказаться обманутыми. Эта "необходимость доверять" обычно вызывается острым личным, политическим или экономическим интересом. Именно такого рода интересы или расчеты создают климат, благоприятствующий нелегалу.

Для примера возьмем область деловых отношений. В финансах и коммерции срочная необходимость в проведении определенной сделки или операции или, скажем, их особенная привлекательность, сулящая прибыль или избавление от потерь и суеты, снижают порог осторожности, проявляемой в спокойном состоянии. Процедура проверки партнера проводится комкано или ускоренно. Чем острее необходимость в сделке, чем больше желание её провернуть, тем ниже обеспокоенность о том, с кем такая сделка готовиться. Внутренний механизм обеспечения безопасности ослабляется ровно на столько времени, сколько необходимо, чтобы убедиться, что сделка оказалась сорванной, не состоявшейся. И надежда умерла действительно последней, поскольку до этого умерла осторожность в отношении личности, с которой готовилось соглашение. А эта личность, выдававшая себя за представителя крупной фирмы или банка, аристократа, продающего в спешке, а потому недорого виллу в Каннах, или выгодного жениха, лишь прикрывалась такой идентификацией, чтобы вершить собственные дела и с иными партнерами.

Факторы жажды наживы, спешки, необоснованных надежд и лени оказывают намного более глубокое воздействие на решения организаций и людей, чем это обычно признается. Опытная агентура, отвечающая за безопасность своей клиентуры в бизнесе, политике и личной жизни, знает об этом и особенно тщательно "прокачивает" идентификации в экстренных обстоятельствах. Шпион по найму также знает об этом. Но он обычно знает и то, как манипулировать особенностями человеческой натуры для ослабления внимания к своей личине.

Очень немногие системы безопасности разрабатываются, планируются, выстраиваются и используются тем же самым лицом или руководством организации, интересы которых они оберегают. Обычно это делают особые подразделения. Отсюда - постоянные и значительные расхождения между целями и действиями тех, которым такие системы служат, и операторов этих систем. Первые стремятся ослабить контроль, при этом не всегда только ради интенсификации деловых и общественных контактов, а от лени, усталости, нехватки времени. Вторые - усилить его. Противоречие, естественно, разрешается в пользу заказчика услуги.

Для иллюстрации приведем проверку подлинности кредитных карточек и их платежеспособного обеспечения.

Когда каждый предписываемый шаг процедуры оплаты такими карточками выполняется скрупулезно и строго по правилам, шансы использования карточки, скажем, фиктивным лицом ничтожны. Но если служащие плохо оплачиваются, не заинтересованы в сохранении работы или торопятся из-за перегруженности, степень возможности злоупотреблений повышается. Лучшими системами поэтому являются такие, при которых операционные небрежности сведены до минимума, а персонал не просто обязан, а вынужден строго придерживаться проверочной процедуры, отклонение от которой заметят и взыскание, если нужно, последует.

Шпион рассчитывает, прежде всего, на человеческий фактор, на его слабость, на сбои в настроении, на мораль, на товарищество, коллективизм и фетишизм "работы в команде", другими словами - на перекосы в сторону персонификации системы безопасности в ущерб автоматизму. В таких случаях "работающие в команде" и "свои парни", стопроцентно преданные "комбату-батяне", а не служебному долгу и профессиональному достоинству брешь для проникновения некоего фигуранта под шкурой "своего парня" сквозь линию их обороны.

Это хорошо видно на том, как проверяются удостоверении личности, имеющиеся в большинстве государственных и частных организаций повсюду в мире. В не обеспеченных электронной проверкой пропусков проходных, через которые снуют сотни или тысячи людей, качественность проверки документов опускается до пустой формальности. Мотиваций для контроля не существует, а кажущееся знакомство с примелькавшимися лицами и намозолившими глаза удостоверениями выкармливает микроб, разъедающий процесс проверки до полной фикции. Контролер "знает" постоянных служащих и подменяет этим "знанием" предписанные правила. При изобилии удостоверений проверка приобретает совсем уж поверхностный характер; если подсунуть нечто самодельное и похожее на удостоверение личности, подмена сходит с рук.

Варианты - бесконечны. Всякий раз, когда "знание" человека подменяет процесс проверки идентификации, существует вероятность ошибки и использования её для нанесения поражения системе безопасности. Связь между идентификацией и личностью, которая утверждает свое право на нее, в таких системах не гарантирована. Чем интенсивнее используется документация - от "бумажной" до электронной - для проверки подлинности личности и того, на что она уполномочена, тем меньше уязвимость от шпионского проникновения. И - наоборот.

Операции по выявлению того, что принято называть подноготной всякого человека, будут действительно эффективными, если операционная схема обеспечения безопасности настроена на процесс, а не его операторов. "Прокачка" идентификации вообще не должна окрашиваться "человеческим отношением" к проверяемому.

В идеале на начальном этапе "просвечивания" личности, скажем, при проверке её примет и особенностей, эта часть идентификации отделяется от остальных её аспектов. Например, сотруднику пограничного пункта, сканирующему отпечатки пальцев, незачем знать чьи именно теперь у него в работе - "челнока" или действительно шпиона века, вживившего в подушечки пальцев лоскутки, срезанные у свежего трупа в морге.

Шпион по найму прежде, чем запускать под проверку свою фальшивую идентификацию через систему превентивной защиты от несанкционированного проникновения, подробно изучит её под разными углами зрения.

Нелегал видит обычно три зоны опасностей, которые ждут его.

Первая - рутинная проверка. В ней ему предлагают заполнить формуляр с вопросами, составленными по трафарету. Если ответы совпадают с вариантами установленных образцов, первая зона преодолена. Статус шпиона меняется. Его идентификация принята. Он становится "своим" или "допущенным". Сумма полученных про него данных может оставаться в компьютерном файле на короткое время, насовсем или вообще никуда не заноситься. Но и оставшись, эти данные редко проверяются или дополняются до тех пор, пока развитие его карьеры (при внедрении в организацию) или перемещения и иные действия (при выдаче въездной визы и т.п.) этого не потребуют.

Смешно, конечно, ожидать, что личность с фиктивной идентификацией, да и вообще любая другая, корректно ответит на поставленный в формуляре вопрос об участии в подрывных организациях или экстремистских группировках, о судимостях и тому подобном. Шпион, как мы знаем, предвидел параметры и процедуру такой, да и не только такой проверки. Ему не трудно сходу предъявить подходящий из заготовленных вариант "легенды", которая вполне удовлетворит въедливого кадровика или контролера.