Впрочем, сочувствия к ласточке поубавилось, когда он, машинально ощупав пояс, понял, что лишился по ее милости и кинжала, и кошелька. И кольцо с рубином, которое, он думал, уже не снимет без мыла, пропало. Маг встревожено потянулся к шее и со злостью стукнул кулаком по лавке:
- Убью дрянь!
Серебряной цепочки с подвеской-оберегом, изображавшим священную мать Пилаг, тоже не было.
- Найду и убью.
Домой они вернулись уже затемно, то и дело останавливаясь по пути: Лайса еще мутило, и головная боль, уже не резкая, но навязчивая, словно прицепившиеся к ним на болотах слепни, не отпускала.
Поднявшись на крыльцо, кард прислушался к чему-то, коснулся кончиками пальцев дверной ручки и нахмурился:
- У нас были гости.
- Были? - занервничал Ил.
- Пытались побывать, - исправился Эн-Ферро.
- Кто?
- Если бы я знал.
Защитные чары не пускали в жилище чужаков, но не предназначены были для того, чтобы определить личность незваных посетителей.
- Может быть... Рита? - эльф выговорил это имя с осторожностью, опасаясь вызвать новую вспышку злости, но Лайс дорогой уже остыл.
- Думаешь, уже соскучилась? - пожал он плечами.
- Тогда - Рэ Витт?
У этого было еще меньше причин для визита, чем у ласточки, но если его насторожил их интерес к летунье, вполне мог послать "миротворцев".
Хотя вряд ли господину виконту сейчас есть до них дело: наверняка и у него сегодня побывали гости. Гостья. Летунья оставила за спиной конкурентов и не стала бы терять времени. Эн-Ферро собирался проверить это предположение как можно скорее - состоялась ли встреча, и чем она закончилась - но сначала стоило привести себя в порядок. Во всех смыслах.
Он набрал ванну; не желая тратить на подогрев собственные силы, бросил в воду купленный у местных алхимиков горючий камень и с полчаса, не меньше, просидел в миндальной пене, пытаясь смыть с себя грязь болот и липкую паутину чужих воспоминаний. С грязью проблем не было, а воспоминания... Даже не воспоминания - эмоции. Он знал, что со временем они потускнеют: абсолютная память - непрошеный дар свайланских генетиков - в состоянии хранить только информацию, а ощущения, немыслимая боль и панический, необъяснимый страх, уйдут, оставив горький осадок. Но пока все было слишком свежо, и страх, и боль... И отсвет иных чувств, которые он уловил за этой тьмой. Но там - снова страх и боль, теперь совсем другие...
- Ты в порядке? - Иоллар уже ждал в гостиной: новый костюм, новые туфли, еще немного влажные после мытья волосы.
- В полном, - почти не солгал Эн-Ферро.
Потер колючую щеку и вздохнул, с завистью покосившись на приятеля: Илу хорошо - бриться не надо. Но ничего, если он не ошибся в выводах, виконту будет не до его щетины.
- Идем?
Стрелки часов приближались к полуночи, но по устоявшимся традициям этого мира и этой страны такое далеко не раннее время вполне подходило для неофициальных визитов. Тем паче дом Рэ-Витта давно превратился в светский салон, куда с наступлением темноты, словно мотыльки к свече, слетались жаждущие развлечений обитатели малой столицы. Иоллар не раз задерживался здесь до утра.
Но сегодня что-то было не так. И Лайс догадывался, что именно.
Особняк виконта встречал их темными окнами. Лишь на втором этаже пробивался сквозь шторы неяркий свет, да раскачивался фонарь над парадным крыльцом.
- Господин Рэ Витт никого сегодня не принимает, - угрюмо известил открывший двери лакей.
- Что-то случилось? - поинтересовался Ил.
Магистр Пилаг на вопросы не разменивался: коснулся будто бы невзначай плеча человека, и тот застыл, как стоял, с открытым ртом и вытянутой вперед рукой.
Эн-Ферро спокойно прошел в дом и махнул эльфу, застывшему на пороге, словно и его накрыло обездвиживающим заклинанием:
- Пошли, время дорого.
Спальня виконта - та самая освещенная комната на втором этаже - в этом Лайс не сомневался. Как и в том, что застанет хозяина в постели. И без охраны - теперь в ней не было нужды.
- Рэми, это ты? - послышался из-под скрывавшего кровать балдахина слабый голос. - Кто там еще приходил?
- Это приходили мы, сударь, - громко проговорил кард, наслаждаясь повисшей за сим тишиной.
В воздухе ощутимо запахло паникой.
- Что... что вам нужно? - проскулил Рэ Витт.
- Хочу задать вам один вопрос.
Лайс резко раздвинул шторы, пристально и зло всмотрелся в бледное лицо вжавшегося в подушки человека и брезгливо поморщился: жалкое ничтожество.
- Ка... какой в-вопрос?
В вопросах не было нужды. Ласточка забрала карту. И не только карту - Рэ Витт теперь был полностью открыт для сканеров. Эн-Ферро вдруг подумалось, что Рита знала, что делала: знала, какой защиты лишает виконта вместе с маленькой булавкой с алмазной головкой, и знала, кто придет в этот дом следом за ней. Передала ему привет?
- Я лишь хотел узнать... - Лайс нагнулся и с силой прижал большой палец ко лбу испуганно зажмурившегося мужчины. Отыскал нужное воспоминание и улыбнулся своей удаче. - ...Почему она вас не убила?
Ответа на это виконт не знал.
- Идем, Ил. У господина Рэ Витта лишь пара синяков и травмированное самолюбие - и то, и другое не стоит внимания целителя.
Охранникам повезло меньше, но по тому, что удалось выловить в памяти виконта, их жизням тоже ничего не угрожало, и это немало удивило Эн-Ферро: после того, на что Рэ Витт обрек Риту, кард рассчитывал застать особняк в руинах, а его хозяина увидеть уже хладным трупом.
- А Сюзанна? - с запозданием всполошился эльф.
- Все в порядке с твоей Сюзанной, - успокоил его Лайс, за рукав вытащив из спальни, в которой остался дрожащий от ужаса и так и не понявший цели их визита человек. - Наверняка уже спит. Навестишь ее завтра.
Дом снова встретил тревожными маячками: неведомый гость оцарапал замок, а после неудачи пытался влезть через окно, что примечательно - второго этажа, выбрав для проникновения спальню Ила. Лайс не стал делиться с товарищем этими наблюдениями.
Говорили о другом.
- Думаешь, он что-то замыслил? - спрашивал эльф. - Лежит себе в постели, весь такой больной, а на самом деле...
- И на самом деле он лежит в постели больной. Ему понадобится несколько дней, чтобы прийти в себя.
- Она его так...
- Нет. Как ни странно, она его практически не тронула. Так, потрепала немного. Но карту он ей отдал не потому, что боялся за свою жизнь. Точнее, не только потому. До того, как отправить Риту в Лабиринт он долго к ней присматривался, проверял, поручал разные задания, не всегда законные. А девочка оказалась не так глупа, как он надеялся, и собрала интересную информацию о своем нанимателе. Сегодня она выложила козыри на стол, и это испугало его больше физической расправы. Потому он предпочтет забыть о богатствах Ри Нэро и не станет преследовать ласточку. Да и нелегко теперь будет ее найти - кто знает, куда она поехала? Покойный граф интересно составил карту. Одна часть - дорога в пустоте с обозначением конечной точки. Вторая - фрагмент реальной карты Атии, на который нужно было наложить отметки пути. У Рэ Витта была схема дороги - изогнутая линия с крестиком на конце - так что он даже приблизительно не знает, где теперь искать нашу летунью.
- Но... А как же Сюзанна?! Ее семья? А Рэ Витт? Он - мерзавец, но без Риты у нас ничего на него нет.
Без Риты не было ни компромата на виконта, ни денег для бедствующего семейства Ри Нэро - совсем ничего. Но Эн-Ферро, не верилось, что эта история закончится так.
- Иди спать, - сказал он другу. - С утра на свежую голову все обсудим.
- Погоди, - махнул рукой Ил. - Если, как ты говоришь, она знала, как надавить на Рэ Витта, то... Она же могла сразу сказать ему. И у него не было бы другого выхода - только принять ее условия и отдать половину. И не было бы всего этого.
- Не было бы, - согласился Лайс, еще со встречи с виконтом думавший о том же. - Но, возможно, она надеялась на честную сделку. Если здесь уместно говорить о честности. Или... Или она с самого начала предугадала дальнейшее развитие событий, и ее устраивал такой расклад. Своим отказом и последующими действиями Рэ Витт развязал ей руки и избавил от сомнений - теперь ласточка просто возьмет все. С чистой совестью.
Совесть наемника - штука сложная. И удивительно гибкая.
- Но Ри Нэро...
- С семьей Сюзанны ее ничто не связывает. Разве они нанимали ее найти карту или деньги?
Это было бы хорошим объяснением, если бы не одно но: летунья безумно рисковала в этой игре. И тогда, на ночных улицах, когда ее спасло неожиданное появление Иоллара. И потом, когда она все же оказалась в руках людей Рэ Витта. Не было и не могло быть в ее планах двух иномирцев, так кстати оказывающихся поблизости тогда, когда ей нужна помощь.
А может, и планов никаких не было. Что если она действовала наобум? С наскока потребовала у виконта половину клада, забыв о том, что можно припугнуть, пригрозить разоблачением его темных делишек. А потом, когда Рэ Витт отправил по ее следу "миротворцев", размышлять тем более было некогда...
Так ни до чего нового или умного и не додумавшись, Лайс уснул, и последним, что вспомнилось прежде, чем сознание погрузилось в теплую дрему, была не рисковая ласточка, не сквалыга-виконт, а то, как Кайл, старший брат, жаловался когда-то на свою тогда еще совсем маленькую дочку:
- Вечно эти дети тащат в дом что попало, а потом проблем не оберешься!
Как же он был прав!
Новый день, не в пример двум последним, обещал быть ясным. Приближающееся лето решило вновь напомнить о себе: в город возвратилось тепло. Но к обеду чистое небо вполне могло опять затянуть тучами.
"А не низко ли летают ласточки?" - сам у себя спросил магистр Пилаг, выглянув в окно, и сам же себе ответил, что нет, летают ласточки высоко. Высоко, да неумело.
- Ил, у меня для тебя задание. Посидишь сегодня дома, только тихо. Посмотришь...
- А ты?
- А я попробую вернуть свой кулон.