Вернее, можно и напрямки. Дождаться скачка давления - он определяется по тому самому шквальному ветру, а потом быстро перебежать опасную территорию. Если повезет, можно проскочить. Тут все зависит от ширины аномалии и частоты взрывов. И я, и Потап раньше уже проделывали такой трюк. Но сейчас моя нога не оставляла шансов на успех.

   - Поищем обход, - согласился Потап. - Как думаешь, где ближе обойти: справа или слева?

   Звуки боя собак с хуги тем временем становились все ближе и отчетливее. Сражение явно перемещалось в нашу сторону.

   - Пойдем налево... - начал я и осекся - прямо нам под ноги выскочил окровавленный атрийский рысенок. Он тяжело дышал, странно приволакивал задние лапы и вообще выглядел так, словно угодил под автомашину.

   Я присмотрелся... Веник тебе в дупло! Похоже, один из хуги со всей дури наступил ему на заднюю часть спины. Странно, что у рысенка не треснул хребет.

   Хуги внешне очень похож на йети - снежного человека - этакая волосатая пепельно-бурая 'горилла' ростом свыше двух метров и весом килограмм триста, не меньше. Правда, в отличие от земного йети, у хуги не два глаза, а три. Третий расположен точно в центре лба и отличается от остальных - видит не в обычном, а в инфракрасном режиме. Этакий встроенный прибор ночного видения.

   Потап машинально прицелился в рысенка из 'Грозы'.

   'Не убивайте! Примите меня в свою стаю!'

   Мне показалось, или звереныш и в самом деле попросил об этом?!

   Наверное, я спятил, и умопомешательство продолжало прогрессировать. Я резко ударил по стволу 'Грозы', выстрел ушел в сторону. Драгоценный патрон оказался потрачен впустую.

   - Ты охренел?! - зарычал Потап.

   - Звереныш пригодится нам... - Неужто и впрямь я это сказал?! - У нас сейчас общая цель: унести ноги от хуги. Мы нужны друг другу. У секаланов отменное чутье на опасность. Этот ушастенький будет показывать нам оптимальный путь.

   Потап посмотрел на меня и едва удержался, чтобы не покрутить пальцем у виска.

   Рысенок сморгнул и вроде как посмотрел на меня с благодарностью. Затем сделал осторожный шаг к 'Полосе барического взрыва', понюхал воздух и уверенно направился влево. Я двинулся вслед за ним, Потап замыкал цепочку, все время оглядываясь назад, готовясь пулями встретить хуги. Но те пока были заняты боем с остатками своры панцирных псов.

   Судя по остервенелому рычанию, собаки-мутанты сражались яростно, прикрывая бегство своего вожака, и нас заодно. Хотя беглецы из нашей троицы получались неважные - у всех проблемы с ногами.

   'Вот ведь компашка подобралась, - я хмыкнул. - Калека на калеке... Просто спецназ инвалидов, какой-то!'

   Лучше всех чувствовал себя Потап. Странно, но он и в самом деле не ощущал боли от впившихся в тело острейших зубов. Шел, правда, слегка приволакивая ногу.

   Звуки борьбы постепенно затихали. Не нужно быть провидцем, чтобы предсказать, кто победил: псы или хуги. Ничуть не сомневаюсь - армия нашего нового союзника полегла смертью храбрых - вся, до последней особи. Но и 'снежные люди' не станут сразу бросаться за нами в погоню, им потребуется время на регенерацию, ведь песики наверняка покусали их изрядно. К тому же хуги, возможно, захотят насладиться добычей, разведут костерок и зажарят из панцирных собачек шашлык, или что там они готовят из свежего мяса. А может, хуги наедятся до отвала псами и не станут преследовать нас? Мечты, мечты...

   На самом деле 'снежные люди' никогда не бывают сытыми. Не зря их прозвали именно 'хуги' - в переводе с эвенкийского 'голодный'. Хотя, на мой взгляд, им больше подходит прозвище 'жадный' - типа, что не съем, то понадкусываю.

   Обычный хищник убивает ради еды. Тот же секалан или панцирный пес, например. Если они сыты, то нападают в самых крайних случаях - защищая детенышей или территорию. При известной доле везения, осторожности и знания звериных повадок с ними можно разойтись мирно.

   Мирно можно разойтись и с волколаком, и с барсуком-мутантом. Но только не с хуги. Как бы много вокруг ни было уже убитой добычи, хуги никогда не упустит возможность свернуть шею еще одной. А лучше нескольким. Он не успокоится, пока не прикончит всех живых, кто окажется в его поле зрения. Вероятно, 'голодным' просто нравится убивать...

   Даже с покалеченными ногами рысенок двигался быстрее, чем я. И наступил момент, когда он исчез из круга света, который давал импровизированный факел. Произошло это как раз тогда, когда полоса аномалий наконец-то закончилась - дно старицы украсилось раскисшим мокрым илом.

   Я остановился. Шедший за мной Потап, естественно, тоже.

   - Бедуин, а куда подевался этот... проводник ушастый?

   - Слинял, - ответил я. - Но до конца аномалии нас таки довел.

   - Надо было все же пристрелить его. А то нападет сзади в самый неподходящий... - Потап замолчал, вытаращив глаза на что-то за моей спиной.

   Я оглянулся. Рысенок вернулся, да не с пустыми зубами - принес тушку небольшой гадюки. Мертвая змея с откушенной головой упала к моим ногам.

   Потап зашелся смехом:

   - Бедуин, да он никак признал тебя своим вожаком. Все по закону: добыча собирается в общую копилку, вожак ест первым.

   Словно подтверждая его слова, секалан наклонил голову и подтолкнул змею ко мне. Я машинально сглотнул, только сейчас осознав, насколько же сильно проголодался.

   Змеи - единственные съедобные для человека существа в АТРИ. Они не радиоактивны, не ядовиты и в жареном или вареном виде довольно приятны на вкус. И мне, и Потапу приходилось их есть неоднократно.

   - Может, и впрямь поедим? А, Потап?

   - Давай. Огонь есть, вот только с солью проблема.

   - И так сойдет. Не впервой... Эх, жаль, змея маловата для троих, - посетовал я и посмотрел на рысенка: - Может, еще одну раздобудешь? А заодно и хвороста для костра натаскаешь.

   Тот обиженно отвернул голову, пушистые кисточки на его ушах возмущенно встопорщились. Секалан всем видом словно говорил: 'Ты, конечно, сейчас вожак, но и я тебе не котенок на побегушках'.

   - Гордый, значит? Ну, извини... - хмыкнул я.

   - Здесь нельзя делать привал, надо идти дальше, - заговорил Потап. - А вот как только убедимся, что сбили хуги со следа, поищем местечко для костра и займемся ужином.

   Привал мы сделали в небольшой и, что удивительно, сухой низине. Дальше, в ста метрах, ржавел грузовой Ми-8 - не иначе из тех, что курсировали между Стрелкой и Ванаварой.

   Уж не знаю, что именно послужило причиной катастрофы, но удар о землю получился жестким. Вертолет лежал на брюхе с сильным креном вправо. Одна из длинных лопастей несущего винта погнулась, - странно, почему винт вообще не сорвало.

   Хотя и без того разбросанных по округе деталей хватало. Среди них особенно выделялся подвесной топливный бак. Он лежал отдельно от вертолета, на небольшой кочке, и выглядел целехоньким, новехоньким, свежевыкрашенным, будто только-только с завода.

   В любом другом месте подобное вызвало бы удивление. Но не здесь. В АТРИ странностей нет. Тут все - норма.

   Мы не стали рисковать и подходить к вертолету - он мог быть радиоактивным. Напротив, устроились на приличном от него расстоянии и наладили крохотный костерок.

   Ночь потихоньку приближалась к рассвету. Небо посветлело, а на востоке даже украсилось алой каймой, обещая хорошую погоду - огромная редкость для АТРИ.

   Нам с Потапом наконец удалось вплотную заняться его ногой. Я осторожно, по одному, извлек осколки собачьих зубов, а затем он снял обувь, закатал рваную, испачканную в крови штанину, обнажая голень...