- Хорошо, тогда садись и начинай. Сейчас. — сказал Пилокка. — Задача проста. Выйти на связь, а затем… Не важно. Главное, найти связь. — Командир повернулся к связисту. Лита, вызови пожалуйста Терри и Кийота. Это не так срочно, но пусть придут сюда, когда смогут.

- Да, командир. — ответила Лита.

Киула подсела к передатчику и, включив микрофон, начала говорить непонятные слова.

- Лиссен ми. Ви вонт ту спик ю. — говорила она непонятные командиру слова.

В центре связи раздались незнакомые слова, а затем тот же голос, с которым говорил Терри, добавил:

- Можете говорить на языке Тита или Мицура.

- Лита, Терри и Кийота. Срочно. — проговорил командир.

- Мы можем говорить на языке Тита, но в нем мало слов. — передала Киула.

- Это не страшно, Киула. Добавляйте нужные слова из моего языка. — прозвучал голос в центре связи.

Киула аж подпрыгнула на месте, когда услышала свое имя от пришельца. Она в растерянности взглянула на командира, а тот ппытался жестом успокоить ее.

- Откуда вы узнали мое имя?

- Рядом со мной находится ваш человек. Он узнал ваш голос. — ответил пришелец.

- Но кто он? И откуда он у вас? — спросила Киула.

- Это Пилс Тиорани. Если командир Висай Пилокка с вами, то он должен его знать.

Киула снова смотрела на командира, не зная, что сказать. Пилокка взял микрофон.

- Я здесь. Как он? Что с ним стало? — спросил он.

- С вашей точки зрения он теперь машина. Он стал таким же, как мы. Вы можете поговорить с ним, если хотите. — проговорил пришелец.

- Да. Я хочу с ним поговорить.

- Командир, я слышу вас. — послышался голос на языке Такесаннов.

- Ты Пилс Тиорани? — спросил командир.

- Да. Меня ранило в бою. Они захватили меня.

- Что они с тобой сделали?

- Я не совсем понимаю. Все было быстро, но с невыносимой болью. А сейчас все иначе. Такое ощущение, что они сделали из меня супермена. Мно страшно говорить, что я смог проделывать. Мы высадились в вакууме, и со мной ничего не стало. Я даже сомневаюсь, что настоящая граната сможет повредить мне. — голос Такесанна дрожал. — Командир, я не знаю кто они. У меня есть подозрение, что они читают мои мысли, даже сейчас. Я не знаю, понимают ли они наш язык, но ведь мысли не зависят от него. Я нахожусь в теле одного из них. Я не знаю, убили они его или нет, но моего тела больше не существует. — голос смолк.

- Пилс, расскажи о своих ощущениях. — сказал командир.

- Ощущения? Даже трудно сказать. Иногда мне кажется, что я вообще ничего не чувствую, а иногда ощущений столько, что даже трудно сказать, какие они. Представьте себе, что вы стали видеть во все стороны, или слышать звуки с частотой в десять раз выше. Вы просто слышите тепловые удары молекул. Или, например, вы стали видеть в темноте так же, как днем. Вы можете почувствовать боль, но не так, как раньше, а подобно тому, как вы видите сообщения на экранах монитора. Вы знаете, что есть боль, но она не приносит никаких страданий. Она превращается в обычное ощущение, как, например, слух или зрение. Есть и новые. Их нельзя описать. Это ничто. Ощущение, которое может сравниться разве что с каким-то наслаждением или, наоборот, диким горем. Не сосем так, но я не знаю, как сказать. Командир, я боюсь, что никогда больше не увижу людей. Не потому, что меня не отпустят. Я почти уверен, что меня могут отпустить. Но я боюсь появляться среди людей. Это, наверное, все равно, что рядом с вами окажется машина. Вы не выдержите ее присутствия и будете стрелять. У меня самого подобное ощущение. Иногда мне хочется наброситься на них, но это никогда не удается. Они либо уходят, либо меня что-то останавливает. Наверное, во мне есть какая-то схема, которой они управляют. И я боюсь, что если попаду к вам, то превращусь в настоящую машину-убийцу.

- Я понимаю, Пилс. — сказал Пилокка.

- Простите, командир, но это невозможно понять. Я сижу, хожу среди них. Меня ничто не держит. Но я ничего не могу сделать. Я даже не понимаю, как они управляют своим кораблем. Иногда мне кажется, что этот корабль — живое существо. Он меняется. Каждый день все вокруг по-другому. Стена может стать окном. Потолок может исчезнуть, и откроется небо и звезды. Может, мне это все только кажется, и я лежу где-нибудь в камере, а все ощущения вводятся извне. Я не могу понять. Они двигаются быстрее света. Говорят, что корабль перескакивает через пространство, но я не знаю, так это или нет. Я вижу все перед собой, ощущаю руками, слышу. Все как обычно, но иногда мне кажется, что реальность отступает. Некоторые явления поражают воображение. Даже мои собственные свойства. Я могу свалить дерево без чего-либо. Не сломать, не вырвать его с корнем, а просто рукой уничтожить срез ствола и оно упадет, а сам срез будет отполированным, без единой царапины. У меня такое ощущение, что мне не нужна пища. Я не ел все эти дни и не чувствую голода. Наоборот, мне кажется, что я всегда полон энергии и могу свалить гору. Не знаю, командир. Может, все, что сейчас происходит — это только мои ощущения. Может, я уже умер и нахожусь на другом свете. Здесь все иначе. Я даже не знаю, зачем я здесь. Они говорят, что хотят узнать о нас, о Такесаннах, о машинах-убийцах, но я не верю. Мне кажется, что все это подстроено, чтобы сломать меня, заставить думать, как они, сделать таким, как они, а может, самим стать мной и вернуться к вам, чтобы делать свое дело. Они могут стать кем угодно. Зверем, птицей, даже рыбой. И я могу. Я такой же, как они, командир. Не слушайте меня. Они могут обмануть вас. Я даже не знаю, какие из этих слов вы услышите. Прощайте, командир.

Такесанн умолк. Его голоса больше не было слышно, а Пилокка все еще не мог прийти в себя от услышанного. Что это было? Игра? Может, пришельцы синтезировали голос из слов умирающего человека. Но к чему тогда все эти слова? Кто же все таки там? Живые или мертвые?

В центре связи находились несколько человек, в том числе и двое помощников Пилокки. Они слышали слова Такесанна. И никто ничего не мог сказать. Все ждали слов командира или, по крайней мере, его помощников.

- Вы слышите меня? — спросил Пилокка в микрофон после некоторой паузы.

- Слышим. Говорите на другом языке. — произнес пришелец. — Я плохо понимаю ваш.

- Плохо? — удивился Пилокка. — Или не понимаете вообще?

- Пилс довольно долго говорил на вашем языке. Его предположение насчет мыслей было верным. Я не говорил ему, но теперь он нас слышит. Я слышу все его мысли. И они не зависят от языка. Он много говорил со мной на языке Тита, и я знаю слова его мыслей. Из этого я знаю довольно много слов на вашем языке. Некоторые его предположения верны, а некоторые нет. Я не буду говорить, что неверно. Это вам решать, и вы можете об этом спросить, если захотите. От себя скажу только одно. Судя по тому, что я узнал от Пилса, мы действительно очень похожи на машины-убийцы. Но только по своему виду, а не мыслями. Мы не хотим вам зла. Мы прилетели из другого мира. Из далекого мира. Насколько я понял, вы нашли Сиулса, с которым я пробыл в подземелье полтора года. Кстати, по вашей милости. Наверное, он много вам рассказал. Может, и приврал что-нибудь. Надеюсь, вы разберетесь. Нам нужна только самая общая информация. О том, кто вы, кто эти машины, кто их сделал и для чего. Мы не требуем от вас тайн. Мы просим рассказать только то, что известно вам и этим машинам. Если вы сомневаетесь о том, что известно машинам, а что нет, можете не говорить. Еще раз повторяю. Мы не хотим никому зла. Из этого исходили все наши действия.

Пришелец закончил свою речь. Теперь, казалось, расставлены все точки. Если пришелец не обманывал, то он действительно мог бы помочь в борьбе с машинами, и Пилокка решил заговорить об этом.

- Если вы не машины, то вы могли бы помочь нам в борьбе с ними? — спросил он. Теперь ответ, по мнению командира, должен был все решить.

- Я не могу об этом говорить. — произнес пришелец. — Мы с ними не встречались. У меня нет никакой информации о машинах. Я не уверен, что они не живые. Вы и нас приняли за машины. Как я могу согласиться или нет?