Неизвестно, сколько она так простояла, закрыв глаза от солнца. Дыхание постепенно успокоилось. Люк не преследовал ее.

В конце концов она услышала, как роскошный автомобиль завелся и удалился за поворот к гавани. Люк уехал.

Кристина опустилась на прогретые солнцем ступени. В голове гудело. Как мог на меня так подействовать мужчина, думала она. Особенно такой, которого я не знаю и которому не верю!

Ответа не было. Нет, конечно, есть множество оправданий: он напугал ее; не было сил противостоять его натиску; она никогда раньше не встречала никого подобного; в первую очередь она пыталась защитить принцессу и детей, утащив его из отеля…

Но Кристина была достаточно честна, чтобы признать, что это пустые оправдания. Она поехала с ним, провела с ним несколько часов потому, что глубоко привязалась к нему и даже влюбилась. Не слишком приятная мысль. Несмотря на жару, ее охватил озноб.

— Он просто насмехается над тобой, — пробормотала она вслух. — Выбрось его из головы, иначе передумаешь!

Внезапно новая мысль заставила забыть обо всем. Она пренебрегает своими обязанностями. В первую очередь нужно забрать детей.

Подойдя к отелю, Кристина решила не проходить через центральный холл. Именно там состоялась последняя встреча с Люком-Анри. На этот раз она прошла в спорткомплекс через сквер. На лавочке, взявшись за руки, сидела парочка. Их счастливый вид заставил Кристину поморщиться.

Люк дразнил ее, помыкал ею и зацеловал почти до бесчувствия. Но не держал ее вот так нежно за руку. А жаль.

Кристина решительно отвернулась. Что за чепуха! Люк не думает о любви или чем-то подобном. Он предложил переспать и, если память ей не изменяет, хорошо провести время. Гулять, взявшись за руки и не сводя глаз друг с друга, совсем не входило в его планы.

Не забывай, что и в твои, поправила себя Кристина. Она торопилась в спорткомплекс, будто все демоны ревности гнались за ней.

Дети дожидались в баре, словно на насесте расположившись на стульях, слишком для них высоких, особенно для Пру, и посасывали жуткого цвета жидкость. Бармен усмехнулся при виде ужаса на лице запыхавшейся от бега Кристины.

— «Кровь динозавра», — объяснил он, кивнув на стаканчик в руках Пру. В шипучей пурпурной дряни плавали зеленые кубики льда. — Фирменный напиток. В основном вишневый сок и кола.

— Ох, — перевела дух Кристина, слегка успокаиваясь.

Пру переправила соломинку в уголок рта и радостно воскликнула:

— А у нас есть секрет!

Саймон толкнул ее.

— Нет никакого секрета.

Пру закачалась. Однако удержалась на месте. Похоже, у нее большой опыт не падать, когда сталкивают со стула, подумала Кристина.

Пру не сдавалась:

— Ты говорил, что мы можем рассказать Кристине.

Саймон нахмурился. Его взгляд многозначительно устремился в сквер. Пру упрямо продолжала смотреть на брата, но Кристина проследила за его глазами. И оцепенела. Та парочка оставалась на месте и по-прежнему держалась за руки. Но не в одиночестве. Сейчас их окружала группа смеющихся загорелых людей с манерами сплоченной компании. Среди них была и принцесса.

Кристина быстро взглянула на Саймона. Впервые с момента появления на «Леди Елене» принцесса не выглядела усталой и раздраженной. Она смеялась чему-то, сказанному одной из женщин, и казалась озорной и удивительно красивой. Именно это подумал, наверное, и знаменитый киноактер.

Увидев, как известный красавец Стюарт Дефине разглядывает мать Саймона Астона, Кристина почувствовала, что ее сердце сжалось. Бедное дитя, он знает, что его мать усталая и одинокая женщина. И для него уже не секрет, что за ней охотятся папарацци. Долг Кристины — защитить ее.

В этот миг она ненавидела Люка-Анри, но ограничилась мягкими словами:

— Если это твой секрет и ты хочешь рассказать — прекрасно. Но не думаю, что следует рассказывать чужие секреты. Может получиться нехорошо.

Саймон заметно взбодрился, и сердце Кристины дрогнуло. Неожиданно для себя она потрепала ему волосы. Мальчик явно удивился и соскочил со своего стула.

— Пошли, — произнес он в своей обычной повелительной манере. Но Кристине показалось, что он тронут ее лаской, хотя и считает ниже своего достоинства признать это.

Они вернулись на судно. Первый помощник ждал у трапа с упреками: где это Кристина шлялась, почему так долго отсутствовала на борту; приходил кто-то из портовых властей ругаться по поводу нарушения их дурацких бюрократических правил, и она должна была переводить; капитан страшно зол.

Поскольку все это было излито по-гречески злым шепотом, предполагалось, что дети ничего не поймут. Но Саймон сразу догадался.

— Они снова пытаются втоптать вас в грязь, — рассудил мальчик.

Кристина устало посмотрела на него.

— Вовсе нет… — Но, взглянув в его глаза, вспомнила, что бесполезно врать детям. — Да, черт возьми, — призналась она. — Зачем это им? Что за радость?

Казалось, Саймон тоже удивлен.

— Вот придет дядя Кай и во всем разберется, — убежденно объявил он.

Ясно, что он рассматривал такую перспективу с куда большим энтузиазмом, чем Кристина. Она чуть не выложила свои сомнения, но любовь Саймона к дяде была столь очевидна, что Кристина прикусила язык.

Вызвав Кристину к себе, капитан Деметриус минут десять с удовольствием орал на нее, прежде чем отпустить с напутствием хоть раз приготовить команде приличный обед.

— Да, сэр, — пробормотала Кристина с каменным лицом.

Вволю поиздевавшись над ней, капитан выставил ее прочь. В камбузе она дала волю своим чувствам.

— Возможно, мое сердце разбито, — задорно сказала Кристина пятнистому зеркалу над раковиной, — но я еще способна смеяться над глупостью. — Тут она осеклась, потрясенная собственными словами.

Сердце разбито?После четырех встреч, трех поцелуев и одного недостойного предложения? Смешно!

Она продолжала убеждать себя, насколько это смешно, когда раздался писк переговорного устройства. Звонила принцесса

— Кристина, будьте добры, зайдите ко мне.

Обрадованная возвращением к своим оплаченным обязанностям, Кристина пошла в салон. Она приготовилась встретить там Стюарта Дефине и его компанию, но их не было. Принцесса сидела на диване у иллюминатора в обнимку с Пру и читала ей книжку. Саймон расположился на кашмирском ковре и тоже что-то читал.

— Я хочу устроить прием на борту, — объявила принцесса.

Кристина кивнула. Кинопублика, догадалась она и выудила из кармана блокнот.

— Сколько?

— Как получится. Человек восемь, я полагаю. — Принцесса нахмурилась. — Конечно, мой муж вряд ли приедет, — чуть слышно добавила она.

Саймон не поднял головы, но яростно ударил кулаком по ковру. Кристина ничего не сказала, но сердцем была с ним.

Казалось, его мать ничего не заметила.

— И брат тоже. Не очень-то хорошо с их стороны.

Саймон отвернулся

Пру выглянула из-под локтя матери.

— Дядя Кай приедет, — объявила она.

Принцесса погладила ее по волосам.

— Конечно, милая. Мы только не знаем когда. — Она бросила взгляд на Кристину поверх головы девочки. — Таковы мужчины. Я беспокоюсь не о себе. Просто не выношу, когда бросают детей.

Кристина воздержалась от комментариев. Они вряд ли нужны. И она, и принцесса здесь были согласны. Отсутствующий принц ниже в их глазах уже не опустится, так что подобная откровенность не удивляла.

Фактически, с усмешкой подумала Кристина, лишь один человек заслуживает худшей оценки, и это Люк-Анри. И весь ужас в том, что она все еще сожалеет, что отказала ему.

На верхней палубе раздался топот ног. Следом загремели голоса. Кристина разобрала одно или два слова и захлопнула свой блокнот.

— Кажется, я только сейчас поняла, чего хотят портовые власти, — произнесла она, тщательно подбирая слова. — Прошу прошения, мадам.

Она выскочила из салона и поднялась на мостик. Встревоженная принцесса последовала за ней.

Капитана на мостике не было. С озабоченным видом стояли два члена команды. Через бухту к «Леди Елене» направлялся небольшой катер. На корме стоял начальник порта с рупором. До их слуха донеслась итальянская брань. Кристина вздрогнула.