— Неуравновешенная.

Глаза Джека сузились:

— В каком смысле?

— Безответственная. Дикая. Не слушает ничьих советов… — Увидев выражение лица Джека, он осекся.

— Не слушает советов, значит? Похоже на то, что она просто не хочет выполнять того, что вы ей велите, — мягко проговорил Джек.

— Мсье Армор, — начал охранник, — здесь дело касается исключительно личных отношений. Поскольку девушка ушла и никому не было причинено вреда, инцидент может считаться исчерпанным. Всего вам доброго, господа.

Бренден Сегру встряхнулся. Выпрямился, расправил смятые полы пиджака, затянул галстук.

— Спасибо, — сказал он охраннику, забирая свой паспорт. Потом взглянул на Джека. — Я надеялся все решить мирно. Теперь, благодаря вашему вмешательству, я, возможно, буду вынужден обратиться в полицию. Постарайтесь больше не становиться у меня на пути. — Отодвинув плечом Джека и Рамона, он направился к выходу. С силой толкнул крутящуюся дверь и исчез.

Охранник поморщился.

— Надеюсь, юная леди уже далеко отсюда, — с истинно французским возмущением сказал он.

Джек наступил на что-то каблуком. К вящему изумлению Рамона, он вдруг нагнулся и принялся собирать с пола рассыпанные ярко-желтые листки.

— А теперь что?

Джек протянул ему листок.

— Клуб «Таис», — прочел Рамон. — «Крутой джаз, жаркий бит». — Он перевернул листок. На обороте было напечатано меню. Привычным глазом он скользнул по ценам. — Какая-то дешевенькая забегаловка. И что это значит?

Джек поднял остальные флайеры.

— Она их выронила.

— И?..

— Значит, она могла пойти туда. Может быть, она даже там работает.

— А может быть, она работает в агентстве, которое распространяет рекламные листки и прочую чепуху, и никогда эту забегаловку в глаза не видела, — возразил Рамон.

Джек встал и взял свой кейс.

— Такие забегаловки не прибегают к услугам агентств, — ответил он, запихивая в кейс флайеры.

— Может быть, там работает ее приятель. У большинства двадцатидвухлетних девушек есть приятели, — наставительно сообщил Рамон. Послушай, кто знает, что на самом деле это за история и где здесь правда, а где ложь? И нечего разыгрывать из себя благородного рыцаря.

Они долго смотрели друг другу в глаза. Рамон первым отвел взгляд. Третий раз за день, подумал он. Очень хороший результат, Рамон.

— Прости меня, Джек, — сказал он. — Но эта девушка сама может о себе позаботиться. Ты же видел. Как только появилась возможность, она сбежала. И больше этот тип ее не застанет врасплох. Она будет начеку.

— Не сомневаюсь. — Голос Джека звучал ровно, но на щеке задергался мускул. — Она выглядела так, будто неделю за ней кто-то гонялся по пятам.

— Нас это не касается. Мы здесь всего на несколько дней, — Рамон возвысил голос. — Что ты сделаешь за два дня? Ты даже не знаешь ее имени!

Джек поднял последний листок с пола.

— Но у меня есть ключ. И способность к дедуктивному мышлению.

Холли сломя голову вылетела из здания и кинулась в сторону метро. Она надеялась затеряться в многотысячной толпе на одной из центральных станций. И только на эскалаторе, увозящем ее под землю, она вспомнила, что приехала сюда на небольшом пикапе Пьера и к тому же припарковала машину в неположенном месте, перед самым входом, чтобы удобнее было вытаскивать коробки. Если машина простоит там слишком долго, ее отгонят оттуда на эвакуаторе.

Холли резко остановилась. Шедший позади мужчина врезался в нее. Холли испуганно взвизгнула. Но мужчина оказался незнакомым. Недовольно что-то пробурчав, он обошел ее и зашагал дальше.

С сильно бьющимся сердцем она кинулась наверх. Успокойся, приказала она себе. Это Париж, а не Лэнсинг-Миллз, и Брендену не удастся заставить местную полицию плясать под его дудку.

Однако, возвращаясь к машине, Холли продолжала тревожно оглядываться. К ее огромному облегчению, никого, похожего на Брендена Сегру, вокруг не было. Как и ее спасителя. Это почему-то ее не обрадовало. Наоборот, Холли ощутила нечто вроде разочарования.

— Ну и очень хорошо, — вслух сказала Холли. — Я не нуждаюсь, чтобы Джек Великолепный за мной присматривал.

Забравшись в старый пикап, она повернула ключ в замке зажигания. Машина чихнула и не завелась. Холли стиснула пальцами руль.

— Я не нуждаюсь в няньках! — прошипела она.

Она снова повернула ключ. Мотор второй раз чихнул и затих. Оставалось только смиренно ждать.

И думать. И вспоминать.

Как ни странно, думала она не о Брендене, не о его интригах и хитростях и не о его грубости. Не о замкнутом, почти тюремном мирке Лэнсинг-Миллз. Даже не о поверенном ее отца с его холеными ногтями и мертвенными глазами, которые преследовали ее с того самого момента, как она оказалась заключена в Лэнсинг-Миллз. Нет, она не могла выкинуть из головы высокого мужчину с чувственными губами, который был на голову выше всех вокруг. Во всем.

Великолепный Джек не стал бы мучиться с зажиганием в этом проклятом фургоне. Он одним движением добыл бы искру. А потом уехал бы в сопровождении очередной спасенной им жертвы.

— Прекрати немедленно! — вслух оборвала она свои мысли. — Я не нуждаюсь в спасителях! Мне вот уже пять лет прекрасно удается обходиться без них.

Но, даже заведя наконец несчастный мотор и вырулив на бульвар, она не смогла отогнать от себя воспоминание о темных, почти черных глазах Джека Армора. Именно такой мужчина ох как помог бы ей справиться с Бренденом!

В клуб «Таис» Холли примчалась, опоздав на полчаса, и немедленно, в который уж раз, попала под артобстрел.

— Ты опоздала, сказал Жильбер, хозяин клуба. Он прошел следом за ней в каморку под лестницей, где работники оставляли свои вещи. — Что, опять муж?

Холли, поступив сюда работать, очень быстро поняла, что история о побеге от неудачного замужества — идеальный вариант, поэтому и сообщила хозяину, что любой мужчина, который будет о ней спрашивать, может оказаться ее ревнивым бывшим мужем. И добряк Жильбер был только рад помогать ей заметать следы.

Холли закрыла перед ним дверь. За этой сомнительной загородкой она стянула с себя свитер и футболку и облачилась в черный топ.

— Ты много флайеров сегодня раздала? — спросил Жильбер из-за двери.

— Почти все, — сообщила Холли, стараясь не вспоминать, что большая часть их просто выпала на пол.

Она натянула черные джинсы — часть униформы заведения Жильбера — и вышла в коридор. Жильбер с отсутствующим видом протирал зеркало. Услышав стук двери, он обернулся и улыбнулся.

— Хорошо. Нам не помешают новые клиенты. Сегодня как-то тихо.

— Когда «Табак» начнет играть, все оживятся, — возразила она.

Новую и модную группу «Табак» владельцы клубов ценили. Сегодня поиграть, скорее всего, не удастся, подумала Холли, укладывая футляр с флейтой под ворох одежды.

— Если будет по-твоему, ты не откажешься немного задержаться? — спросил Жильбер.

Холли кивнула. Это означало по крайней мере возможную прибавку к дневной оплате и хорошие чаевые. Деньги ей понадобятся. Если Бренден не отстанет, придется снова бежать. Она бросила взгляд на доску с меню за спиной шефа, опытным глазом отметив, что сегодня есть. Впрочем, в клубе «Таис» больших изменений в меню не бывало. Люди приходили сюда, чтобы выпить, поговорить, потанцевать и иногда послушать джаз. Последнее блюдо было редкостью. Холли на минуту погрустнела. Клуб «Таис» был для нее прибежищем в течение вот уже десяти месяцев. Ей будет его не хватать.

Но терять время на сожаления нельзя. И на размышления о возможном отъезде тоже. И тем более на мечты о Джеке Великолепном. Жить нужно каждую секунду — так учила ее мать. И за последние пять лет Холли научилась понимать цену этих слов.

Она взяла в руки блокнот для заказов и расправила плечи.

— О'кей, Жильбер, договорились, — весело сказала она.