Все подробности, обещают ответственные за журнал лица, будут освещены в выпуске на этой неделе.
Но из надежных источников просочилась информация, что это имеет отношение к преступлению Вундеркинда, связанному с конкурсом…»
Ого, второй материал! Мэдисон просто неистощим!
«ТАЙНА „СЕКРЕТНОГО“ ГОРЮЧЕГО РАЗГАДАНА. ГОРЮЧЕЕ ВУНДЕРКИНДА ТЕЧЕТ
Согласно данным службы Главного прокурора штата, назвать какого, по соображениям следствия, мы пока не можем, сегодня следователи получили ценную информацию относительно якобы «секретного» горючего Вундеркинда, которому предстояло революционизировать промышленность и, в частности, автомобилестроение.
Проведя судебную экспертизу шлангов, они вынудили служащего бензоколонки, имя которого не разглашается, сообщить им название настоящего горючего.
Согласно уже готовящемуся, как некоторые предполагают, обвинительному акту, «секретное» горючее было не чем иным, как бензином компании «Спрут»!
Служащий бензоколонки, стремясь избавиться от обвинения в заговоре, показал, что некто с внешностью Вундеркинда закупил в Северной Каролине как раз накануне гонок 39 галлонов высокосортного неэтилированного бензина компании «Спрут»!»
Это сообщение с вариациями появилось во всех воскресных газетах. И много чего еще. «Похабные картинки» поместили на целой полосе рекламу предстоящего разоблачения, а на сдвоенной странице — рекламу нефтяной компании «Спрут»: «Питье промышленности и народа!»
Боги, он пробился даже в воскресные газеты! Я действительно был доволен. Гробе, веря в Мэдисона, не ошибался!
Я поспешно спустился вниз за последним номером «Похабных картинок» и — вот оно! Полное разоблачение! Согласно передовой статье, Вундеркинд пытался завоевать приз. Он сделал заявление, просто сказав: «Бензин „Спрута“!»
Тут уж я поневоле рассмеялся: все-таки этот Мэдисон — зверски гениальная личность.
Я настроился на Хеллера. Он вместе со своей группой слушал лекцию по курсу 101, «Восхищение природой», который вел господин Вудлис. Повсюду вокруг лежал снег, и классу, похоже, было холодно. Вудлис казался этаким бесхарактерным молодым человеком. Специальной пилой для распиливания льда он пытался проделать прорубь в замерзшем пруду «Гарлем Миэр» в Центральном парке и рассказывал о повадках карпа в период нереста. Дело с распилкой льда продвигалось у него неважно. Хеллер, сунув руки в карманы, в конце концов закончил за него работу, расчетливо пиная льдину каблуками своих бейсбольных шиповок. Он передал льдину девушке, и студенты стали кататься на ней, как на санках. Господин Вудлис продолжал читать лекцию Хеллеру — единственному слушающему его студенту. Кажется, преподаватель не был настроен к нему враждебно; что ж, в следующем семестре все будет иначе, когда на работу вернется мисс Симмонс.
Хеллер выглядел подавленным. Он ковырял ногой почерневший от копоти снег. Это меня очень развеселило.
Однако понедельник заставил меня призадуматься, на чьей же все-таки стороне этот Мэдисон.
Он снова попал на первые страницы, но в деле наметился иной поворот.
«"СПРУТ" ОТРИЦАЕТ СВОЮ РОЛЬ ПОДСТРЕКАТЕЛЯ В РАЗВЯЗЫВАНИИ УЛИЧНЫХ БЕСПОРЯДКОВ
Сегодня мэр заявил, что его не вызывали на общее совещание акционеров нефтяной компании «Спрут». Однако перед рассветом газета получила из внутреннего источника надежные сведения о том, что на неделе состоялось тайное совещание «Семи братьев» и обсуждение уличных беспорядков, связанных с поведением Вундеркинда.
Все должностные лица, которых удалось опросить, отрицали, что такое совещание и обсуждение имели место.
«Признавая, что в гонках он пользовался бензином компании „Спрут“, — заявил ее представитель, — Вундеркинд, очевидно, стремился втянуть нефтяные компании в свой злодейский заговор с целью подрыва всей нефтяной промышленности путем преступного нарушения правил автогонок. Я категорически отрицаю, что нефтяные компании финансировали тех, кто устраивал беспорядки. Кроме того, Вундеркинд, которому всего лишь семнадцать лет, не имел права водить машину. Это попытка бросить тень причастности к противозаконным действиям на настоящих американских патриотов из нефтяной промышленности; имеется в виду то, что, продавая Вундеркинду бензин компании „Спрут“ для его мошеннических целей, нефтяные компании сделались соучастниками преступления».
Но в газетах за вторник Мэдисона на первых страницах уже не было. Он отошел на третью страницу. Да и говорилось там совсем немного.
«ВУНДЕРКИНДУ ЗАПРЕЩЕНО ВОЖДЕНИЕ АВТОМОБИЛЯ
Нью-йоркские власти отказали Вундеркинду в выдаче местных водительских прав ввиду того, что ему, как свидетельствует компания «Спрут», всего лишь 17 лет и он является несовершеннолетним.
НАСКАР также отменил его членство в своей организации, окончательно поставив крест на его дальнейшем участии в гонках. Обвинения в мошенничестве и общественном заговоре…»
Прекрасно. Теперь я мог расслабиться. У Мэдисона получилось. Я позвонил ему в контору. Его там не было. Я позвонил его матери.
— Господин Смит? О, извините. Я не могу позвать его к телефону. Все утро он так ужасно нервничал и чувствовал себя недостаточно хорошо, чтобы…
Мэдисон отнял у нее трубку.
— Господин Смит? — Казалось, он чем-то очень удручен. — Я прошу прощения, господин Смит. Я сошел с передовой полосы. Прошлым вечером я это нутром чуял. — Ив сторону, матери: — Держи покрепче лед, пузырь соскальзывает. Господин Смит, прошу вас, не теряйте веру в меня. На эти дела требуется время. Где-то я выбрал неправильный путь. Обещаю вам: я оправдаю ваше доверие. Да-да, в самом деле. А сейчас я должен повесить трубку. Только что пришел мой психиатр.
Он и впрямь казался расстроенным. Я же — нет.
Я решил посмотреть, чем занимается Хеллер. Он находился в главной библиотеке университета. Читал Хаклуита «Навигационные описания основных морских путешествий и открытий английской нации» (1589 г.).
Он остановился на том месте, где судно обогнуло побережье Северной Америки и туземцы окружили его со всех сторон, разрубая команду на куски на сильном холоде, и застыл, глядя в пространство.
Служащий библиотеки, собирая книги, сказал:
— У вас какой-то потерянный вид. Не могу ли я помочь?
— Нет, — отвечал Хеллер. — Не думаю, что кто-то может мне помочь. Где-то я сбился с пути и пошел не в ту сторону. Но где — никак не могу понять.
— Обратитесь к студенческому психиатру, только и всего, — весело посоветовал библиотекарь.
— То, что я сбился с пути, еще не причина, чтобы делать две ошибки, — произнес Хеллер, снова возвращаясь к изучению Хаклуита.
Но я-то радовался. Ох, как я радовался! Я готов был песни петь от радости. Я благословлял Гробса, я благословлял Мэдисона. Хеллера остановили!
По мнению психологов, состояние эйфории редко длится долго. Так случилось и со мной.
Не прошло и двух минут, как я оставил свой монитор. В дверь постучали. Полагая, что это рассыльный с покупками для Ютанк, я, ничего не подозревая, открыл ее.
Рат и Терб!
Я поспешно затолкал их в гостиную, осмотрел коридор, вошел и запер за собой дверь.
У Рата снова отрастали усы — их, должно быть, сбрили, чтобы починить его сломанные челюсти. От проволок у него на лице остались шрамы. Сильно ввалились глаза.
Терб потерял большую часть своего жира и, очевидно, двигательную функцию двух пальцев.
— Давно пора! — грозно закричал я на них. — Лодырничаете за казенный счет! Стыдитесь! Вот урежу у вас заработную плату за весь год! — Так вот надо поступать с подонками.