— Не за что, мисс Готье. Наш мальчик не может отставать. Иначе меня посадят рядом со Стоуном. Тогда придется застрелиться.

Она засмеялась и встала.

— Хочешь пиццу? — Ник указал на коробку на кофейном столике.

Его мама сморщила нос.

— Нет, и ты должен прекратить есть ее в таком количестве. Тебя разнесет, если не будешь следить за этим, — она отошла назад, чтобы забрать у Баббы сумку. — Я принесла тебе суп с куриной лапшой Хосе из «Убежища». Он сварил его для тебя. И Мама Ло передала тебе гумбо, думаю, Папа Медведь закинул туда медвежий коготь, хотя я сказала ему этого не делать.

Поблагодарив ее, Ник забрал сумку из «Убежища», открыл ее и рассмеялся.

— Они подкинули не только это, — он достал контейнер. — Мама Ло передала мне хлебный пудинг!

Широко улыбнувшись, он прикрыл его руками, чтобы не конфисковала мама.

— И я им не делюсь. Голодным хватит и другой еды.

Издав раздраженный звук, его мама встретилась с удивленным взглядом Баббы.

— Не знаю, что делать с этим мальчишкой.

— Что обычно… терпеть и любить. Ну, как видишь, он в порядке. Так мы идем ужинать?

Она прикусила губу и повернулась к Нику, приподняв бровь.

— Все нормально, ма. Коди и Калеб со мной понянчатся. Ты знаешь, они ответственные взрослые, и я не останусь один. Нас могут проверить Тетя Менни или Марк.

— Ты не работаешь вечером, Страшилка?

— Я уже позвонил Кириану и сказал, что заразился от Розы. Он не обрадовался, но убивать меня не станет.

Слава Богу Роза заболела, и у него появилось хорошее оправдание.

Она посмотрела на Калеба и Коди.

— Ваши родители не против, что вы немножко задержитесь вечером? Не хочу, чтобы у вас были неприятности. Мне нужно им позвонить?

Его бедная мама понятия не имела, что Калебу тысячи лет, и что его родители в буквальном смысле вышвырнули его в канаву спустя три минуты после его рождения.

Что же касается Коди…

Сейчас ее отец был в плену на Исчезающем острове в греческом Подземном мире, а мама спала вечным сном, как статуя в райской реальности Атлантов. Ее отец Стикс освободится лишь спустя несколько лет и гораздо позже сможет вернуть ее мать.

И так как единственный способ, освободиться для отца Коди — убийство Эша и открытие адских врат, благодаря чему в мир вырвется группа демонов, пытающихся возродить богиню разрушения…

То лучше им не спрашивать у него разрешение вообще ни на что. Сейчас Стикс был немного не в своем уме. Ему понадобятся несколько декад, чтобы успокоится, простить Ашерона с человечеством и понять, что не нужно нести жуткий конец миру.

— Все нормально, мисс Готье, — произнес Калеб особым тоном, который использовал только для нее, и Ник ценил это больше, чем знал Калеб. Для него много значило, что друзья заботились о его маме так же, как и он. Пусть они не всегда жили мирно и соглашались во всем, его мать все, что у него есть. И Ник живьем сдерет кожу с того, кто причинит ей боль или ранит ее чувства.

— Ладно, если вы уверены. Как я уже сказала, я не хочу, чтобы у вас возникли проблемы с родителями. И уж точно не хочу, чтобы родители переживали за вас. Нет ничего ужаснее, чем не знать, где твой ребенок.

— Не волнуйтесь, мисс Готье, — Коди улыбнулась. — Мы приглядим за Ником дома. А вам отличного ужина. Ни о чем не переживайте.

— Народ, я не щенок. Я умею ходить, завязывать шнурки и все такое.

— Я в этом не уверен, — тихонько пробормотал Калеб. — У тебя шнурки развязаны весь день.

— Это называется модой.

— Это называется сломанной ногой, но кто я, чтобы исправлять твое халатное поведение. Я с радостью посмеюсь, когда ты упадешь и отобьешь… — Калеб посмотрел на Чирайз, как будто едва успел остановиться и не выругаться, — Зад.

Бабба рассмеялся.

Его мама лишь покачала головой и заговорила с Баббой.

— Дашь мне часок собраться, прежде чем заедешь?

— Если хочешь, можем пойти сейчас.

Она мило улыбнулась.

— Майкл, я бы с удовольствием приняла душ, смыла запах прогорклого масла с волос и сменила рабочую одежду.

— Зачем? Я считаю, что ты пахнешь очень хорошо, а выглядишь еще лучше.

Ник застонал.

— Эй? Полегче, а? Тут вообще-то сын, и он захлебывается своей желчью! Фу! Старики, вы такие гадкие!

Его мать посмотрела на него.

— Ешь свой пудинг молча… Не такая уж я старая! Мне чуть за тридцать. И тебе исполнится, не успеешь заметить! — она повернулась к Баббе. — Увидимся через час, — когда она потянулась, чтобы поцеловать его, Бабба увернулся.

Она пораженно уставилась на него.

Тот мотнул головой в сторону Ника.

— Пытаюсь не злить самого важного мужчину в твоей жизни.

— Я не смотрю, — проворчал Ник. — Меня уже итак стошнило. И ма, не хочу никакой трагедии, когда ты в следующий раз войдешь в комнату, а я невинно прижимаюсь к Коди. Потому что мы ничем не занимаемся, и я не хочу знать занимаетесь ли вы, так что не начинай ничего. Это все, что я прошу.

Она покачала головой и вздохнула.

— Я вырастила испорченного ребенка.

Бабба широко улыбнулся.

— Неа, он хороший. Именно поэтому я позволил ему прожить так долго. Хотя если будет слишком умничать, всегда можно утопить. Я знаю, как спрятать тело в болотах и его никто не найдет… нужно же аллигаторам питаться.

Она остановилась у двери, смеясь.

— Пойдешь со мной домой, Страшилка?

— А можно мне доесть?

— Ты же вроде приболел?

— Приболел. Но говорят же: голод — жара, сытость — холод. Так что я подкармливаю его пудингом, пока он еще теплый.

Она прижала руку к его лбу.

— Слава Богу я работаю в ресторане, где добрый босс разрешает брать еду домой, иначе я бы не смогла прокормить этого мальчика. Клянусь, у него бездонный желудок.

— Моя мама так же говорит обо мне. А еще, что в другой жизни я был солитером. Но это все из-за футбольных тренировок, Чирайз. Нужно подпитывать этот метаболизм.

— Напоминай мне приносить ему объедки на ужин.

Ник застонал.

— Мама, да я не щенок. Мне не нужен собачий корм.

— Сказал мальчик, который снова проголодается, когда мы вернемся вечером, — она потрепала Баббу по щеке. — Скоро увидимся… Ник, веди себя хорошо!

— Ты тоже.

Как только она ушла, Бабба замялся и почесал челюсть.

— Уверен, что не против?

Ник колебался. Если честно, он сам был не уверен насчет этого. Его мать была святой для него, и он не любил делиться ею с другими. Никогда. Да и не приходилось. Даже в детстве ему было неприятно, когда она держала другого ребенка, даже в церкви.

Но он уже достаточно повзрослел, чтобы оценить то, что его мать никогда ни с кем не встречалась, и что он эгоистично занял всю ее жизнь с момента своего рождения. Как она сказала, она не была старой. Но он отнял каждый день ее юности.

Она заслужила счастье, найти достойного парня, который будет относиться к ней, как к королеве, коей она и была.

И раз уж все решено, то он не мог придумать никого лучше Баббы. Ну, может только Кириан. Но от Амброуза Ник узнал, что Кириана ожидает иная судьба.

Он предназначен другой женщине.

И Бабба заслужил еще один шанс найти женщину, которая его полюбит. Он тоже ни с кем не встречался с того дня, как потерял жену и сына. Он погрузился в свой бизнес и охоту на зомби с Марком. Одинокая, потерянная душа. Но когда Бабба был рядом с его мамой, в его глазах зажигался свет. Его самоуверенный друг терял свое самообладание. Хрупкому эго Ника доставляло удовольствие видеть, что он не единственный огромный мужик, которого пугала и сбивала с толку его крошечная мама. Кроме того, он обожал Баббу.

— Ага. Живи уже, Втройне Опасный.

Бабба широко улыбнулся, услышав его футбольное прозвище, которое сейчас использовал только Ник.

— Ладно. Я говорил серьезно, Ник. Вы оба для меня важны. И ты точно важнее всего для Чирайз. Мне совсем не хочется нагнетать между вами обстановку. Скажешь хоть слово, и мы вернемся к прошлым отношениям.