— Что мне? — Не понял Президент.

— Это такое выражение. Вы не должны жаловаться.

— Как это? Я выставлен дураком.

— Ну, знаете ли. Если вы будете так говорить, то вы окажетесь в еще более глупом положении. Я думала, вы предложите какое-нибудь дело. Собственно, если вам не нужны мои станции, вы можете продолжать свои проекты.

— Хорошо. Не будем ругаться. Только давайте договоримся. Если вы снова захотите что-то делать сами из того, что делаем мы, сообщите об этом мне.

— Тогда вы должны, как минимум, сказать мне, чем вы занимаетесь. Я знаю только какие-то поверхностные данные, и о том, что вы пользуетесь продукцией моих предприятий. По ней трудно судить, что вы делаете. Может, ракеты, а может — чайники. У вас, в отличие от нас, все засекречено. Вы даже компьютеры свои не подключаете ко Всемирной Сети.

— А вы пытались это узнать?

— Конечно. У меня тысячи предприятий, которые работают в сотнях разных сфер. И я постоянно ищу контакты через компьютерную сеть. Как ни странно, вы единственный мой партнер, с кем у меня нет прямой компьютерной связи.

— Я этого не знал.

— У вас действительно нет компьютеров, соединенных со Всемирной Сетью?

— Нет. Мы не допускаем никаких контактов вне нашего ведомства.

— Но ведь вы могли бы, скажем, поставить у себя два компьютера. Один соединить со своей сетью, а другой со Всемирной, и не соединять их друг с другом. Тогда мне не требовалось бы каждый раз летать сюда для встреч по частным вопросам.

— Я подумаю над этим.

— Значит, мы договорились? Вы сообщите мне те направления, в которых вы работаете?

— Я думаю, мы можем проехать в центр, и я покажу вам все.

Через полчаса Лайни уже была в машине, и Президент ВКИО рассказывал о предприятиях, расположенных в главном центре. Основные усилия велись в исследовании топлива. Для получения необходимой тяги нужно было высокоэнергетическое топливо. Одно направление вело поиски химического топлива, а другое — ядерного. Последнее было наиболее перспективным, но до получения необходимых параметров там было еще далеко.

Другое направление вело разработку систем, которые могли поднять стартовую площадку как можно выше. Это была система аэростатов. Она уже поднималась на высоту в несколько километров, но все старты оказывались неудачными из-за аварий ракет.

Другие направления были связаны с разработками особых сплавов, совершенствования компьютерных систем, изучения атмосферы и океана.

Лайни была заинтересована биологическим направлением в исследованиях. В Сьерра был биоцентр, о котором знал весь мир, в том числе и Президент ВКИО.

— Наверное, нам следовало бы объединить усилия в биологических исследованиях. Мне известен ваш центр в Сьерра. Несколько человек, работавших там, работают теперь здесь.

— Мне это известно.

— Известно? Но откуда?

— Мы следим за тем, куда уходят наши бывшие сотрудники. У нас тоже есть секретные темы. И мы не хотим, чтобы произошла утечка информации.

— Нам, наверное, не следует скрывать друг от друга секреты. Мы ведь партнеры. — Произнес Президент.

— Конечно. Думаю, мы смогли бы обменяться информацией со специалистами.

— Я сейчас познакомлю вас с нашим главным специалистом в биологии.

Машина остановилась около одного из зданий, и Президент ВКИО провел Лайни в него. Они оказались в какой-то лаборатории.

— Знакомьтесь, Лайни из Сьерра. — Произнес Президент, подводя Лайни к какому-то человеку. — А это Тикриус, наш главный специалист по биологии.

— Наслышан о вас. — Произнес Тикриус.

— Он, кстати, разделяет вашу точку зрения по поводу ядерных испытаний.

— Да? — Спросила Лайни. — Вы против них?

— Я против испытаний на планете. Вот выйдем в космос, там можно испытывать сколько угодно. А здесь — нет.

— Ну что же, я рада, что хоть кто-то здесь высказывает разумные мысли по этому поводу. — Ответила Лайни.

— Мы решили объединить наши усилия в исследованиях. — Сказал Президент. — В Сьерра есть Биологический исследовательский центр.

— Да. Я знаю о нем. — Произнес Тикриус. — И, кажется, лет пять назад там велись исследования по поводу превращений драконов. А потом исследования были свернуты.

— Информация частично верна. — Сказала Лайни. — Исследования действительно проходили, а вот насчет сворачивания вы не правы.

— Да? — Удивился Тикриус.

— Да. Просто тогда в центре произошла диверсия. Была уничтожена главная лаборатория, и после этого мы стали применять более жесткую систему контроля.

— И чего вы добились?

— Во-первых, начальный этап исследований пошел не в ту сторону, и мы отказались от этого направления. Дальнейшие исследования мы сосредоточили в области микробиологии.

— Мы тоже занимаемся микробиологией. Хотите посмотреть, что мы делаем?

— Да. Было бы неплохо.

Тикриус провел Лайни и Президента через лабораторию, и они опустились вниз, куда-то под землю.

— Знаете, что мы открыли? Драконы вовсе не так сильны, как могло показаться. Даже более того. Их сила целиком и полностью зависит от некоторых материальных объектов, по-видимому, космического происхождения. По нашей гипотезе драконы — это существа, пришедшие из космоса, решившие завладеть нашей планетой. Но им это не удалось.

— Более чем странная гипотеза. И вы так мне о ней говорите?

— Я читал устав вашей Тайной Церкви. В нем говорится о ненасилии и терпимости к другим верам. А в науке вера вообще не может быть направляющим фактором.

— И какие факты вас заставили так решить? — Спросила Лайни.

Тикриус остановился и взглянул на Лайни.

— Самые прямые. Вы знаете, что драконы не были все уничтожены? Из пятерых осталось двое. И они давно потеряли всю свою силу, потому что у них нет главного. У них нет тех самых объектов, которые они называют ключами.

— Вы так говорите, словно эти ключи у вас. — Сказала Лайни. Она была готова к любым сюрпризам и теперь вела себя крайне осторожно. Место, в котором она оказалась, могло стать ловушкой для нее.

— Вы очень приницательны. Идемте.

Тикриус вошел в какое-то помещение, открыл еще одну дверь и вошел в нее. Лайни проследовала за ним, и перед ней оказался большой стеклянный купол, под которым находились семь ключей драконов.

— Вот они. Все восемь. — Главный ключ был расколот пополам, и, видимо, Тикриус решил, что это два ключа.

— А почему все? Может, их не восемь, а двадцать восемь?

— Их восемь. Мы исследовали микроструктуру этих ключей и обнаружили нечто, что может перевернуть все представление о микротехнологиях. Это не просто стекло, как может показаться. Все ключи имеют тонкую структуру, наподобие структуры микросхем, но еще более тонкую и, кроме того, объемную. В каждом таком ключе содержится или может содержаться информация, равная объему всех компьютеров, существующих на планете.

— И как же драконы расстались с ними?

— Проще некуда. Они сами их отдали.

— Вам? — Удивилась Лайни.

— Мне. Вы не верите?

— Я просто не представляю, что могло заставить драконов отдать вам эти ключи.

— А вы знаете их функции?

— Разумеется, я знаю, но далеко не все.

— Почему разумеется? — Спросил Тикриус.

— Я не хотела бы говорить, от кого я получила информацию.

— Это и не обязательно. Ясно, что не от драконов.

— Почему ясно? — Удивилась Лайни.

— Потому что ваши боги уже давно не боги. Прошло больше десяти лет с тех пор, как они находятся здесь.

— Они здесь работают? — Удивленно спросила Лайни.

— Работают? — Переспросил Тикрус. — Да вы что? Вы действительно думаете, что они станут работать с людьми? Это же смешно!

— Тогда я ничего не понимаю. Не на цепи же они у вас сидят?

— Не на цепи. Хотя их поведение, надо сказать, хуже, чем у зверей. Они только и ждут, чтобы вырваться на свободу. Но это невозможно. Вы, наверное, уже думаете над тем, как их освободить? — Усмехнулся Тикриус.

— Может, вы сами драконы? — Спросила Лайни.