Жесточайшая борьба выбирала сильных. Слабые не выдерживали и сдавались. Ретарри кипела. Шла медленная революция.

В день выборов в городах все было взято под контроль армии. Это решение правительства стало неожиданностью для всех. Выборы оказались под сильным давлением, и многие люди не решились выходить на улицы.

Сьерра-Лайни передавала только призывы выходить и голосовать. По закону радиостанция не могла передавать никакие иные сообщения в этот день.

И выборы все же состоялись. В новом парламенте оказалось пятьдесят восемь человек. По трем кандидатам должны были состояться перевыборы. Итоги выборов оказались совершенно другими, чем несколько месяцев назад. Мирные организации получили двадцать восемь мест. Парламент оказался разделен ровно на две половины. Теперь война не могла выиграть. Хотя она и не проиграла.

Ожесточенные схватки разгорелись по трем оставшимся местам. Фактически они решали, что будет со страной. Пойдет ли она к миру, или же вновь окажется втянутой в войну.

Результат был вполне понятен. Двое оказались на стороне мира, а один на стороне войны. В парламенте теперь не могло быть и речи о преобладании кого-либо. Тридцать на тридцать один при всевозможных вариациях могли привести к решениям как в одну, так и в другую сторону.

Теперь схватки за мир перешли с улиц в зал заседаний парламента. Накал борьбы не ослабевал. Основными требованиями мирной коалиции были отмена военного положения, прекращение подготовки всех крупномасштабных военных акций вне континента, замораживание ядерных испытаний и отмена всех законов, направленных на поддержку военной промышленности.

В конечном итоге результат оказался половина на половину. Парламент принял решение о прекращении подготовки военных акций вне континента и отмене военного положения.

С отменой военного положения были сняты все запреты на антивоенные выступления и освобождены люди, боровшиеся за мир. Люди Ретарри праздновали победу. Теперь парламент оказался раздвоенным, и никакой законопроект не мог пройти без одобрения со стороны мирной коалиции. Для принятия серьезных законов требовалось тридцать пять голосов.

Постепенно страсти начали утихать. В парламенте было выработано соглашение, по которому все разногласия сначала обсуждались руководителями фракций. В мирной коалиции состояло три фракции. Одну из них — Фракцию Мира — возглавляла Лайни. В ней было восемнадцать человек. В двух других было по шесть человек. С противной стороны выступала Промышленная Фракция, насчитывавшая двадцать шесть человек, и Военная Фракция. Последняя была непримиримой во всех вопросах, касающихся войны. Она представляла крайне экстремистскую организацию военных. Большинство убийств во время выборов было именно на совести этой организации, хотя она и не признавала это. Аналогичная фракция была и среди мирных сторонников. И в первые дни работы парламента два раза происходили открытые стычки между крайними экстремистами.

На согласительной комиссии фактически все решалось двумя голосами. Голосом Лайни и голосом Тернеса, возглавлявшего Промышленную Фракцию. Тернес был избран и председателем парламента. В этом вопросе Лайни просто не стала спорить.

По требованию мирных фракций руководителям фракций были предоставлены данные о планах ядерных испытаний. Планировалось по одному взрыву каждый месяц. Подобные испытания проводились и на других континентах. Получив необходимые данные, тигры рассчитали несколько диверсионных операций на ядерных объектах. По полученным данным и информации со спутников Сайры было вычислено положение трех подземных заводов, где производилось ядерное оружие.

Для проведения операций были необходимы люди, и тигры вышли на них через Фракцию «Удар». Это была мирная экстремистская организация, которая постоянно перегибала во всех действиях и была готова устроить войну ради достижения мира. Работать с ними надо было очень осторожно, и это взял на себя Дик.

Четверка тигров считалась телохранителями Лайни. Дик возглавлял ее охрану и сам нанимал необходимых людей. В большинстве они были из организации тайной церкви.

Первая встреча согласительной комиссии прошла не совсем так, как хотела Лайни. Фактически ничего не было решено, и она решила встретиться с Тернесом наедине.

— Я польщен вашим визитом. — произнес Тернес, встречая Лайни и усаживая ее в кресло. — И, честно говоря, несколько удивлен.

— Я пришла по делу. — ответила Лайни. — Давайте говорить открыто.

— Хорошо, я согласен.

— Думаю, вы согласитесь, что ПФ и ФМ являются основными силами в парламенте.

— Безусловно.

— Я не тешу себя иллюзиями, что мир можно получить вот так, сразу, одним махом или одним указом. Я также надеюсь, что и вы не считаете войну единственно возможным состоянием страны.

— Говоря иным языком, вы хотите вступить с нами в союз? — Спросил Тернес.

— Я не сказала бы, что это союз. Я хочу заключить некое соглашение. Вы руководите Промышленной Фракцией. И я сама, возможно, была бы в ней при других обстоятельствах.

— Да. Мне известно, что вы располагаете значительным состоянием. Что-то вроде нескольких миллиардов. Так?

— Вам известно понятие «золото драконов»?

— Да, разумеется. Никто не знает, во сколько оно оценивается, но оно и сейчас оказывает сильное влияние на экономику всех континентов. Но при чем здесь золото драконов?

— Все мое состояние — это не что иное, как часть золота драконов. Я имею непосредственный доступ ко всем средствам и пожизненное право распоряжения ими.

— Вы не шутите?

— Сейчас не время для шуток. Я сказала это вам, но я не повторю этого никому другому. Вам известно, что миром правят деньги. Ваша фракция — прямое доказательство этому.

— Вы обвиняете…

— Я ни в чем вас не обвиняю. Подобное положение вполне естественно. Представьте себе на секунду, что все промышленные компании во всем мире прекратили выпускать оружие. Войне придет конец, потому что воевать будет нечем.

— Это утопия.

— Разумеется. Но посмотрите на этот вопрос с другой стороны. Промышленность страны производит оружие. Его оплачивает правительство. Но деньги на оплату вооружения берутся не из воздуха. Правительство вынуждено поднимать налоги, и те же промышленные предприятия их и оплачивают. Труд людей уходит не на создание новых ценностей, а на вооружения, которые затем уничтожаются в войнах. Уже сейчас война идет не так, как раньше. Она выдыхается, появляются периоды, когда военные действия затихают. И все это потому, что люди должны как-то жить. Они не могут все время только воевать. Чтобы жить, они должны производить не только вооружение. Заводы производят самолеты, танки, корабли, а люди в городах страдают от холода из-за недостатка одежды, от голода, им негде жить. И все произведенное уничтожается в войне. Она перемалывает это и не заканчивается. А теперь представьте, что кто-то победил в войне. Пусть так случилось, что Ретарри каким-то образом победила всех. Что мы получим? Голодный, ободранный мир с тысячами военных заводов, производящих никому не нужное оружие. И знаете, что я поняла? Подобную ситуацию никто не хочет получить. Как только кто-то начинает побеждать, возникает вопрос, что будет после. И как только это происходит, победитель начинает понимать, что он ничего не выиграет, победив в войне. И тогда начинается отступление.

— Это что-то новое. — Проговорил Тернес. — Получается, что мы производим военную технику для того, чтобы просто воевать?

— Я рада, что вы сами сделали этот вывод. — Произнесла Лайни. — Я больше не буду ничего говорить и перейду к делу. Вы представляете промышленников. Как бы там ни было, главная цель каждого владельца промышленных предприятий — увеличить свое состояние. Не так ли?

— Я бы не сказал…

— Не надо вспоминать сейчас никакие принципы. Вы запутаетесь в них, как только я напомню что производят заводы.

— Хорошо. Не будем ничего скрывать. Вы хотите предложить золото за то, чтобы прекратить выпуск оружия?